Как пишется история искусств

Как правильно пишется словосочетание «история искусств»

  • Как правильно пишется слово «история»
  • Как правильно пишется слово «искусство»

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: межконфессиональный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Ассоциации к слову «история»

Ассоциации к слову «искусство»

Синонимы к словосочетанию «история искусств»

Предложения со словосочетанием «история искусств»

  • По сути, эта методология стала основой того, как сегодня мы изучаем историю искусства.
  • Во-вторых, цель этой книги – доказать, что изучение истории искусства может принести прикладную пользу даже тем, чья профессиональная деятельность далека от высоких сфер.
  • Но, верный своим принципам, мичман с любовью занимался историей искусств, слушал лекции по физике и химии, записался в школу социальных наук, где прошёл полный курс политической экономии.
  • (все предложения)

Цитаты из русской классики со словосочетанием «история искусств»

  • — Но я жаден, я боюсь, что умру не насытившись, и мне мало одной химии, я хватаюсь за русскую историю, историю искусств, педагогию, музыку…
  • На другой день, вспомнив этот припадок лиризма и жалобу свою на жизнь, Самгин снисходительно усмехнулся. Нет, жизнь налаживалась неплохо. Варвара усердно читала стихи и прозу символистов, обложилась сочинениями по истории искусства, — Самгин, понимая, что это она готовится играть роль хозяйки «салона», поучал ее:
  • «A rebours» — настоящее ученое исследование, книга эта полна тончайшими замечаниями по истории литературы, по истории искусства и мистики.
  • (все
    цитаты из русской классики)

Сочетаемость слова «история»

  • русская история
    мировая история
    человеческая история
  • история человечества
    история культуры
    история народа
  • на протяжении истории
    ход истории
    учебник истории
  • история показывает
    история повторяется
    история умалчивает
  • рассказать свою историю
    знать историю
    войти в историю
  • (полная таблица сочетаемости)

Сочетаемость слова «искусство»

  • боевые искусства
    современное искусство
    изобразительное искусство
  • искусство боя
    искусство управления
    искусство любви
  • произведение искусства
    история искусств
    мир искусства
  • искусство принадлежит
    искусство требует
    искусство умерло
  • заниматься искусством
    овладеть искусством
    владеть искусством
  • (полная таблица сочетаемости)

Значение слова «история»

  • ИСТО́РИЯ, -и, ж. 1. Действительность в процессе развития. Законы истории. Диалектика истории. (Малый академический словарь, МАС)

    Все значения слова ИСТОРИЯ

Значение слова «искусство»

  • ИСКУ́ССТВО, -а, ср. 1. Творческое воспроизведение действительности в художественных образах; творческая художественная деятельность. Произведение искусства. (Малый академический словарь, МАС)

    Все значения слова ИСКУССТВО

Афоризмы русских писателей со словом «история»

  • История литературы — это история не того, что написано в книгах, а история того, что прочитано в них.
  • Если мы знаем, что история человеческого общества — это история войн, то, в конечном счете, история народов — это борьба за правду.
  • История человечества всегда ведь складывается из отдельных жизней. А каждая человеческая жизнь сама по себе <…> равноправна.
  • (все афоризмы русских писателей)

Отправить комментарий

Дополнительно

Смотрите также

ИСТО́РИЯ, -и, ж. 1. Действительность в процессе развития. Законы истории. Диалектика истории.

Все значения слова «история»

ИСКУ́ССТВО, -а, ср. 1. Творческое воспроизведение действительности в художественных образах; творческая художественная деятельность. Произведение искусства.

Все значения слова «искусство»

  • По сути, эта методология стала основой того, как сегодня мы изучаем историю искусства.

  • Во-вторых, цель этой книги – доказать, что изучение истории искусства может принести прикладную пользу даже тем, чья профессиональная деятельность далека от высоких сфер.

  • Но, верный своим принципам, мичман с любовью занимался историей искусств, слушал лекции по физике и химии, записался в школу социальных наук, где прошёл полный курс политической экономии.

  • (все предложения)
  • изобразительные искусства
  • теория искусства
  • современное искусство
  • изящные искусства
  • западное искусство
  • (ещё синонимы…)
  • война
  • предыстория
  • урок
  • рассказывать
  • репрессия
  • (ещё ассоциации…)
  • гравюра
  • картина
  • изо
  • художник
  • гжель
  • (ещё ассоциации…)
  • русская история
  • история человечества
  • на протяжении истории
  • история показывает
  • рассказать свою историю
  • (полная таблица сочетаемости…)
  • боевые искусства
  • искусство боя
  • произведение искусства
  • искусство принадлежит
  • заниматься искусством
  • (полная таблица сочетаемости…)
  • Разбор по составу слова «история»
  • Разбор по составу слова «искусство»
  • Как правильно пишется слово «история»
  • Как правильно пишется слово «искусство»

Главным в истории искусств является рассказ об искусстве. Сами картины обычно публику не отвлекают, они спокойно висят в музеях, а забежавшие в музей туристы с интересом читают объяснения рядом с холстами или внимают высказываниям аудиогида. Исключения, разумеется, бывают, но то знаменитые картины, вроде Моны Лизы, на которые, впрочем, тоже не смотрят, с ними только фотографируются.

Рассказчиков всегда не счесть, это любитель-профан, кричащий о своих впечатлениях от собрания Барнса, равнодушный или неравнодушный профессионал-искусствовед, пишущий о символике цветков на натюрмортах, школьный учитель, растолковывающий в музее ученикам начальных классов, что они видят прямо перед собой, журналист-киновед, заодно составляющий и обзоры выставок, коллекционер, восхваляющий свою коллекцию, чиновник, зарабатывающий пенсию в министерстве культуры, и многие другие. Целые народы могут обладать некими общими представлениями об искусстве и рассказывать свои истории. Так итальянец, который в музеи ходит… э-э-э… редко, будет махать руками попутчику в поезде, доказывая, что итальянское искусство самое лучшее. Не имеющий же отношения к живописи, но вдруг разговорившийся голландец вполне может посоветовать туристу сходить в дом нашего Рембрандта, который «не хуже, чем Леонардо».

У молодых и старых, у образованных и необразованных, у людей разных политических пристрастий будут свои несходные представления, свои мысли, понятия, цели, ради которых и затеваются разговоры о художниках, картинах и скульптурах. Русские рассказы о русских картинах середины 20 века окажутся непохожи, если мы поочередно послушаем борца с советской культурой – «кровавые коммунисты задушили наш авангард», потом апологета советской культуры – «запад погряз в идиотском абстракционизме, а мы сохранили Школу», а под конец какого-нибудь бедолагу, который просто любит живопись – «у Лапшина есть одна чудесная акварель конца тридцатых годов». Надо ли говорить, что и в самом деле и задушили, и кровавые, и идиотские, и сохранили, а Лапшин превосходный художник.

Так и про голландскую живопись музеи рассказывают одно, аукционы другое, бельгийцы третье, а поэт и мыслитель из далекой северной страны, ни разу не бравшая в руки карандаш и в живописи не понимающая – четвертое. И у каждого свой стиль, своя тема, своя повестка дня.

Моя заметка о таких рассказах – умных и глупых, нужных и ненужных. О темах, об американском подходе, о непререкаемости мнения профессоров, о высасывании теорий из пальца. Я хочу показать, что к каждому рассказу о живописи (и скульптуре, и морали, и всем на свете) лучше подходить с долей сомнения и разбираться, кто и почему рассказывает вам эту историю.

Всем интересна Ким Кардашьян

Наиболее широко рапространены истории банальные, короткие, поверхностные и неинтересные. Они о звездах и знаменитостях, то есть почти всегда о Рембрандте, ибо другие звезды малопригодны: от Вермеера осталось слишком мало картин, которыми на дешевые выставки не разбросаешься, Халс скучен и малоизвестен, а Ким Кардашьян живописью не занималась и в Голландии в 17 веке не жила. Если в книжном магазине есть отдел искусства с несколькими полками книг о живописи, там обязательно будет пара таких необременительных повествований полукарманного формата с автопортретом Рембрандта на обложке.

Причины обмусоливания Рембрандта уныло-коммерческие: собственно искусство торопящимся жителям городов бесполезно, а возбуждается толпа, лишь услышав громкие имена и увидев очередь к модным шедеврам. Рембрандт же – самый прославленный голландец на свете. Поэтому 2019 год объявлен в Низких землях очередным «годом Рембрандта» (для туристов празднуют 350 лет со дня смерти), а в музеях проводится не менее 11 выставок, ему посвященных. Выставки вымучены и не оригинальны, среди них всего одна научная (вроде бы научная) «Молодой Рембрандт» в Лейдене, в музее Лакенхал, копирующая весьма успешную экспозицию «Поздний Рембрандт» (2014-2015 года в амстердамском Ряйксмузеуме). Прочие выставки к истории искусств отношения не имеют, зато привлекают путешественников, продают билеты, выполняют госзаказ и потворствуют лености музейных кураторов.

Не одни голландцы заманивают Рембрандтом зазевавшихся простофиль, то давняя, нездоровая традиция, вот, к примеру, американцы, большие искусники в рекламе, твердо знающие, чего хочет публика.

№ 1 Толпа людей, охранники и двойной барьер перед новоприобретенной картиной Рембрандта.
001

Это в 1961 году Метрополитен купил полотно Рембрандта «Аристотель перед бюстом Гомера» за 2.300.000 долларов (от 14.800.000 до 79.700.000 по современным ценам, в зависимости от метода пересчета), умело раструбил о цене по газетам, и к холсту потекли реки людей, жаждущих посмотреть (тут и не скажешь «на картину») на столь дорогую вещицу, которая, судя по цене, должна была быть совершенно изумительной.

Здесь главку о рассказах для туристов и случайных покупателей альбомов по искусству стоит закончить и перейти к тому, о чем пишут знатоки и ученые в статьях, каталогах и книгах, ибо со временем научные эти повествования проникают в газеты, школы, на телевидение и становятся всеобщим знанием и общим местом. Сначала будут два рассказа, на мой взгляд, неубедительных, но имеющих многочисленных сторонников. Потом я приведу несколько важных тем статей и книг по голландскому искусству, чуть подробнее коснусь повествований о пейзажной живописи, а под конец объясню, что сам я собственно хочу сказать в этих заметках.

Дельфтская школа живописи

Любитель изобразительного искусства, зашедший в марте, апреле или мае 2001 года в нью-йоркский музей Метрополитен, подвергался нешуточной опасности: его могли там обмануть самым обидным образом. Восемьдесят пять картин тридцати различных художников на выставке «Вермеер и Дельфтская школа» убеждали посетителей в существовании «Дельфтской школы живописи», хотя на самом деле такой никогда не было… Однако по порядку.

Школой живописи в европейском искусстве называют художников (их должно быть немало), живших в одном и том же городе, области или стране, и на протяжении длительного времени создававших картины, в чем-то похожие. Так, во Флорентийской школе живописи заботились о хорошем рисунке, а в Венецианской уделяли больше внимание цвету. Иногда говорят целиком об итальянской школе, но это когда хотят сказать, что в Северной Европе писали иначе. Какую-нибудь Польскую школу упоминают лишь для того, чтобы сообщить непосвященным, что хоть и Польша, но там тоже занимались живописью. Школа это нечто протяженное во времени, она рождается, развивается, со временем исчезает. Так Сиенская школа возникла (как догадался читатель, в Сиене) в конце 13 века и сошла на нет в 15 веке. Десятки и десятки живописцев на протяжении более чем двухсот лет писали похожие алтари с однояйцово-близнецовыми святыми и мадоннами. Сиенские панели объединены многими общими чертами и сразу узнаются знатоками.

В «Дельфтской школе» (она же Школа Питера де Хоха), представленной сначала в Метрополитене, а потом в Лондоне, куда выставка уехала на лето, ничего подобного не было: существовала эта «школа» всего около двадцати лет, а в похожей манере работали… дальше давался и дается список мастеров, которые даже не обязательно жили в Дельфте, а просто заезжали туда на год или два (Hendrick van der Burch, Adam Pynacker). Художники эти написали в манере Питера де Хоха (более или менее в манере) лишь по несколько картин, а некоторых притянули за уши. От Фабрициуса же, на которого тоже навешивают ярлык Дельфтской школы, почти не сохранилось работ, так что его с тем же успехом можно отнести куда угодно, хоть к Сиенской, хоть к Польской (о Фабрициусе подробнее можно прочитать тут). В настоящей школе живописи, однако, как в трагедии классицизма, должно быть единство времени, места и действия, в нашем случае ничего подобного не было. Работы художников «Дельфтской школы» разношерстны и никак не собираются в единое целое.

Немало других художников, которые всю жизнь писали похоже на зрелого Питера де Хоха (Pieter Janssens Elinga, Jacobus Vrel), в экспозицию не включены, потому что в Дельфте никогда не бывали. Другие дельфтские живописцы, уж совсем непохожие на Вермеера и его товарищей, в экспозицию, конечно, тоже не попали. Сам Питер де Хох сначала писал традиционно, потом превосходно (это и есть «дельфтская школа»), во второй половине жизни переехал в Амстердам и писал там все хуже и хуже, от «дельфтской» манеры отдаляясь (о Питере де Хохе можно прочитать тут). Словом, сплошной обман и передергивание.

Почему же все это выдумали?

Истинное и ложное знание в истории искусств прирастает выставками в той же степени, как российское могущество Сибирью. Любая выставка должна что-то рассказывать, обязана иметь тему. Если выставка научная, то она должна сообщать зрителю что-то новое, не зря же кураторы получают зарплату несколько лет, трудясь и подготавливая экспозицию? Новое увидеть трудно, легче его сфантазировать. Так как унифицированная картина мира близка сердцу европейца, а в разговорах об итальянцах появилось когда-то понятие школы (справедливо появилось, надо сказать), то решили его приладить и к Голландии 17 века. Вот и взяли знаменитого и прекрасного Вермеера (без знаменитости дело бы застряло), превосходного и менее знаменитого де Хоха, добавили вовсе не знаменитых, и дело завертелось.

Некоторым оправданием ученым служило то, что города Голландии связывают с определенными направлениями живописи, скажем, Утрехт известен своими караваджистами. Все равно понятие школы неприменимо и там. Да, в Утрехте был рынок картин караваджистской манеры, но художники, их писавшие, формировались чаще всего в Италии, на одном месте сидели не плотно, а часто ездили по стране в напряженных поисках заработка. Работали караваджисты и в других городах, не обязательно связывая себя с Утрехтом. Да и сама Голландия была небольшой, целиком видной каждому, забравшемуся на третий этаж. Путь из любого города в любой город был быстрым и безопасным. Художественные новшества становились известны всем и сразу, коммерчески успешная манера немедленно начинала повсюду копироваться и повторяться. То были не школы, а заводы с разделением труда, где в одном городке писали натюрморты, в другом исторические картины, а в третьем цветы в вазах, рабочие же кочевали из цеха в цех. Может быть, можно говорить о дорогом искусстве в столицах и главных городах и дешевой полупрофессиональной живописи, обслуживающей далекие провинции, но выставка в Метрополитене рассказывала публике о другом.

Ну, какие резоны были у кураторов, чтобы связать путешествовавшего Адама Пайнакера (Adam Pynacker между 1620/1622-1673) с «Дельфтской школой»? Он родился в Схидаме (рядом с Роттердамом), жил в Италии, где сформировался как художник, стал там итальянистом, жил во Франции, потом два (лишь два!) года провел в Дельфте, потом снова в Схидаме, потом при Бранденбургском дворе, снова в Дельфте, в этот раз даже меньше года, потом снова в Схидаме, конец жизни в Амстердаме и Схидаме, умер в Амстердаме и лишь через 327 лет после смерти доехал двумя картинами до Нью-Йорка и стал там представителем дельфтской школы.

Дельфтская школа была не единственной «школой» из Низких земель, которую выдумали ученые. Время, однако, шло и тянулось, и рассказы о голландских школах живописи стали в искусствоведении немодны, а ведь как гремели!

Друзья, умоляю, осторожней! Враг не дремлет – не верьте искусствоведам слепо и огульно!

Микроскопы и прочая оптика

Вот пример еще одного рассказа, сомнительного, но надолго очаровавшего эссеистов, философов и прочих – камера-обскура, помогающая живописцам. Вермеер поражал и продолжает поражать умы своей живописью. И в самом деле, она прекрасна, а еще сильно отличается (и в лучшую сторону) от огромного количества хороших (!) картин того времени. Объяснить это гениальностью и на том успокоиться, значит расписаться в бессилии науки. Ученые так не могут. Для разгадки непостижимой красоты было выдумано, что, создавая свои картины, Вермеер пользовался оптическими приборами. Почему-то многие решили, что продвинутость в научном знании и обладание сложной аппаратурой с винтиками является гарантией того, что художник сделает правильный и даже гениальный выбор, решая, какой краской именно писать стену и что изображать, а что не изображать на холсте. Виновниками появляения этой истории можно считать научно-технически-никелированный рационализм историков искусства и их нерациональное желание отрицать Божий дар, ведь талант это так несправедливо! Не обошлось и без слепой веры гуманитариев в непонятные технику с физикой. И еще все та же карьерная необходимость написать в статье что-нибудь новое тоже сыграла роль. Рассказ, конечно, возник не на пустом месте: 17 век это начало научной революции, в том числе и в оптике, Вермеер был знаком с Левенгуком, который, правда, изобрел не фотоаппарат и проектор слайдов, а микроскоп, но ведь все это оптика, а значит и камера-обскура тоже была возможна…

Книг про камеру-обскура Вермеера написано немало. Возражений тоже приведено немало: перспектива, свет, формы предметов на картинах Вермеера, ну, никак не соответствуют тому, что художник должен был бы наблюдать, пользуйся он этим громоздким приспособлением. Да и трудно себе представить, чтобы Вермеер ходил из одного изображаемого помещения в другое, постоянно разбирая и собирая свою камеру-комнату, и все лишь для того, чтобы Arthur K. Wheelock Jr. мог написать об этом книгу в 1977 году. Документов о камере-обскура у Вермеера никаких нет, зато на холстах его видны следы от иголок, при помощи которых он и конструировалсвои перспективы. Таким образом выходит, что картины он строил и чертил, а не срисовывал, старательно обводя контуры. Тут какая-то кривая, но разросшаяся искусствоведческая логика, потому что одна из главных задач художника это попасть в тон (то есть изобразить изменение цвета предмета в зависимости от освещения), угадать обобщенность цветого пятна. Как в этом случае может помочь оптика? Человек ныряет в темноту камеры-обскура, видит первернутое изображение, запоминает соотношение светлого и темного, пытается запомнить, а потом старается воспроизвести его на холсте? Не лучше ли просто посмотреть на натуру и добиться нужного эффекта? Это же еще проще!

Красивая история с камерой-обскура завоевала поклонников, особенно многочисленных среди искусствоведов-любителей, ранее с голландским искусством дел не имевших. Edward Snow, поэт и переводчик Рильке, написал книгу о Вермеере, где было и об оптических приборах, Bryan Jay Wolf, специалист по новой американской живописи, написал книгу о Вермеере, где тоже было об оптических приборах, Daniel Arasse, который был специалистом по итальянскому ренессансу, а еще по Леонардо и Ансельму Киферу, который написал книгу о гильотине, другую о Рафаэле, который считал себя знатоком теории визуализма, иконографии а вдобавок и символизма, который думал, что он знает все о Ботичелли и всем прочем, написал книгу и о Вермеере, где говорилось об использовании голландцами оптических приборов, Давид Хокни, один из самых успешных британских художников, написал книгу, где говорилось об использовании Вермеером оптических приборов. С Хокни получилось смешно, сам он, школы рисунка не прошедший и срисовывавший с фотографий, всю жизнь, наивно удивлялся, как это художники, которым выпал печальный жрребий жить до изобретения фотокарточек, умудрялись что-либо похоже изображать, ведь он, Хокни, такой знаменитый, сытый и дорогой, сам по себе так нарисовать не смог бы. Потрясенный этим противоречием Хокни написал (тоже без единого подтверждающего документа) целую книгу о решающем значении оптических приборов в живописи старых мастеров.

Пример с обожателями Вермеера, не удержавшимися и написавшими о нем книги, не уникален. Когда-то английский историк Коллингвуд удивлялся самоуверенности румяных и успешных людей, вовсе не имеющих отношения к изучению Платона, но радостно готовых написать эссе о любом из его диалогов. Что Платон! Про него пишут немногие, про живопись же строчат все неленивые, тем более что этим любителям высокого и прекрасного даже необязательно знать греческий язык, который все же предполагается освоить толкователям греческого философа. Босх, Брейгель, Рембрандт и Вермеер стали светочами, которых неприлично обойти молчанием. И не обходят. Высокий уровень риторической культуры в гуманитарном европейском образовании помогает написанию и изданию разнообразной ерунды, составляющей немалую часть современного Рассказа о живописи.

Тут не помешает снова предостеречь читателя и зрителя. Остерегайтесь подделок не только живописных, но и литературных.

Темы исследований и несколько общих замечаний

Теперь же про темы, от которых не убежать ни одному автору, пишущему о голландской живописи. Высняется, что таких не слишком много (тем, а не авторов). Музеев, выставок, книг, университетов с кафедрами по истории искусств, ученых и студентов не сосчитать, неохваченных материй вроде бы быть не должно. Но совсем не так: некоторые картины словно стали индийскими неприкасаемыми и не входят в систему каст. Скажем, никто не занимается «плохим» искусством – неумелыми, дешевыми и безымянными голландскими художниками 17 века. За два века напряженных искусствоведчесих изысканий о них почти ничего и не написано. Долго никто не писал про копии и копиистов, только недавно о них стали появляться статьи (немногочисленные). Мало пишут про голландцев, писавших старомодно и не по-голландски. Их же было немало – художников старой фламандской школы, которые жили, работали и зарабатывали в то самое время, когда писали свои картины всем известные гении. Меня такой подход постоянно удвиляет: о трех четвертях изображений сохранившихся с 17 века не написано НИЧЕГО.

Искусствоведы открыли свои широкие сердца лишь для Рембрандта, Вермеера, Стена и еще нескольких известных, традиционных мастеров, сюжетов и жанров научной литературы. Такое положение дел, когда десятилетиями говорят одно и то же об одном и том же, называют научной преемственностью. Правда, Рембрандт, который чемпион и в ученой литературе, а не только на туристских проспектах, удобен лишь для знаменитых профессоров, рядовые историки искусств держатся от него подальше. Выдумать о нем что-то новое трудно, еще труднее, чтобы выдуманное не было отвергнуто, как, например, случилось с так называемыми «пре-рембрандистами», этот изобретенный термин в науке не прижился и был гневно отвергнут мэтрами. Справедливости ради скажу, что в последнее время стали составлять серьезные научные каталоги разных художников и это не может не радовать. Правда, каталог не является рассказом, он из области энциклопедий.

О старом, традиционном способе описывать искусство скажу чуть ниже, когда я буду писать про пейзаж Яна ван Гойена.

Несколько десятилетий главным в искусствоведческой науке и журналистских разговорах об искусстве был символизм изображений. Сейчас это чуть менее модно. Я писал об этом тут и возвращаться к эмблемам и символам в этой заметке не буду.

1) Одной из сквозных тем в рассказах о живописи золотого века стал голландский реализм. Сами голландцы 400 лет тому назад считали, что именно правдивое изображение окружающего мира и является целью художника. В 19 веке голландским реализмом восхищался Фромантен, в 20 веке о нем писал Гомбрих, автор известной и влиятельной истории искусств, а его многчисленные ученики и последователи в числе других сделали реализм голландских художников избитой истиной. Как всегда, неудобство начинается уже в самой первой формулировке: что такое «правдивое изображение» и о какой части «окружающего мира» мы говорим? Ну да, голландцы натуралистичнее, чем итальянское кватроченто, которое в свою очередь реалистичнее, чем треченто, зато голландцы менее натуралистичны, чем профессиональные академисты 19 века. Почему объявлять реалистами именно голландцев?

То, что они публике кажутся реалистами, не значит, что художники буквально следовали натуре. John Walsh, опираясь на современную метеорологию, написал хорошую статью, где показал, что натуралистические облака голландских пейзажей часто были фикцией, фантазией художника, коллажем из разных зарисовок неба. Некоторые типы облаков просто не могут появиться над нами в одно и то же время, а на голландских картинах такое соседство сплошь и рядом. Надо упомянуть, разумеется, что не все со статьей согласились и возражения тоже нашлись.

И не только облака писали неправильно. На портретах модели всегда щеголяют новенькой с иголочки одеждой, хотя новой она, скорее всего, не была: неизменный и дорогой парадный наряд носили и пять лет, и десять, а потом перешивали, чтобы догнать изменившуюся моду. На тех же самых портретах почти все модели и румяны, и великолепны. Так ли было на самом деле? На цветочных же натюрмортах во всей красе показаны цветы, которые никогда бы не смогли оказаться вместе в одном букете, поскольку цветут в разное время года. Питер Саенредам, тщательно, по-чертежному зарисовывающий интерьеры церквей, на картинах своих постоянно изменяет пропорции этих церквей. Эмануэль де Витте делает из своих реалистических зарисовок фантастические интерьеры. Многочисленные пейзажисты вдруг соединяют на одной картине здания, находящиеся в совсем разных городах. То есть лучшие художники натуре следуют, но как-то по-своему, а не фотографически.

Тема реализма очень интересна и важна, но мне в очередной раз придется попенять на искусствоведов. Подход голландских живописцев к натуре почему-то не укладывается в некоторые современные теории изобразительного искусства. Потому исследователи со всей серьезностью в статьях и книгах приходят к ошеломительному для самих себя выводу, что художники, хоть и являющиеся выдающими реалистами, в процессе написания полотна, тем не менее, производили некий отбор, а не просто копировали ВСЁ, что было у них перед глазами.

То, что любой ученик художственной школы открывает для себя в первый год обучения рисованию, историки искусства понимают, защитив докторскую диссертацию и проработав в музее много лет. Художник стремится к выразительности, если бездумно рисовать, что видишь, то выйдет и не интересно, и не похоже на модель. Даже фотография, снятая «просто так» будет скучна и нереалистична. Фотошоп был придуман именно для того, чтобы обрабатывать снимок (отобранный из сотен других), исключая ненужное и подчеркивая важное. Это тот же самый вид отбора главного и выразительного, правда, менее эффективный, чем живопись, ибо оптика при всем ее многообразии сковывает фотографа.

Ученые, которые никогда не брали в руки карандаша, не представляют себе процесс работы художника, а писать о художнике, рисующем модель, когда сам ни разу не притронулся углем к бумаге, все равно, что писать о музыке, не зная нот и не умея играть ни на одном инструменте.

Добавлю еще, что как раз о художественных аспектах работы – о композиции, о манере письма, о перспективе – пишется очень мало исследований, потому что все эти темы не изучают на факультетах истории искусств.

2) Следующая тема – экономика искусства. О рынке искусства, о желаниях заказчиков, о подлаживании под них художников, о ценах, об аукционах пишут сейчас много и интересно. Одним из первых, кто заговорил об этом, был Майкл Монтиас (John Michael Montias 1928-2005). Экономист, специалист по экономикам социалистических стран, начал изучать голландское искусство, когда ему было пятьдесят лет. Монтиас ввел в оборот новые документы, касающиеся Вермеера, а также огромное количество документов с результатами аукционов, на которых в 17 веке продавали живопись. Монтиас был один из немногих ученых, чьи выводы почти не оспаривались. Он писал лишь о социально-экономических аспектах живописи, стилистических особенностей не касаясь.

Экономика производства картин необычайно интересна, правда, о ней пишут излишне вежливо, потому что если грубо и без ужимок, то попытки голландцев заработать на хлеб насущный при помощи кистей и красок будут противоречить расхожим представлениям нашего времени, таким как «талант», «оригинальность», «творчество» и «искусство».

3) Ожиданными темами статей и в особенности докторских диссертаций по золотому веку были и будут химия красок, виды грунтов и еще лаки, техника печати, сорта бумаги и далее в таком же духе. Это довольно важно, полезно, большей частью не интересно, рассказом не является, но зато безопасно и непротиворечиво (о чем там спорить?). Очень много подобных диссертаций защищают в Голландии.

4) В каждой стране бывает свое любимое, так исследования идентичности, ставшие столь популярными в 70-х годах 20-го века, это типично американское изобретение: если историк искусства исследует класс, расу, гендер и этнос, то он, скорее всего, из американского университета, к какому бы классу, расе, гендеру и этносу он ни принадлежал. Голландская живопись такого интереса тоже не избежала. Как написала Мариет Вестерманн в статье об исследовании искусства Золотого века, это тем более удобно, что глубоко зарываться в архивы и запасники музеев, а потом писать работы монографического типа могут лишь те, кто подолгу живет в Нидерландах, что затруднительно ученым из Бостона или Филадельфии. Сами по себе исследования идентичности вполне возможны, однако в последнее время… словом, когда они превращаются в истерику, то науке приходит конец. Вроде бы история голландской живописи покуда не слишком пострадала от этой моды.

Но не надо думать что голландские рассказы будут без родовых изъянов. Вестерманн в той же статье справедливо пишет про иерархичность голландских академических институтов, невозможность рядовому доценту возражать в научных статьях профессору кафедры, Вестерманн пишет о найме на работу лишь за лояльность, а не за свежие идеи и интересные книги, пишет о традиционном предпочтении мужчин при приеме на кафедры университетов, о более чем скудном финансировании. Все это влияет на характер исследований, на свободу мысли, на стиль и темы голландского рассказа о голландском искусстве.

5) Каждое поколение ученых изучает искусство по-своему, сейчас исследования раздробились на множество мелких рассказиков, тем, небольших, зато собственных огородиков. Даже о Рембрандте боязно сочинить нечто целое, лучше писать об одном из его мизинцев. Кургузые темы привели в искусствоведении к всеобщему миру (несмотря на неприятие друг друга американскими и голландскими учеными) и к отсутствию дискуссий. В основном историки искусств исследуют клочок захваченной суши и не посягают на соседские наделы. Большой, связный рассказ исчез. Это мешает многому, например, определению границ голландской школы. Трудно сравнивать ВСЮ голландскую живопись целиком со ВСЕЙ европейской или только фламандской живописью, если традиционно изучают лишь небольшие детали. Комплексные исследования целой голландской культуры, где бы серьезно рассказывалось о живописи, тоже пишутся редко.

Можно найти еще несколько общеизвестных нарративов, но общую картину я покзал. В заключение я хочу еще раз напомнить читателю, что историей искусств занимаются люди, и даже азбучные истины могут через какое-то время оказаться и не азбучными, и не истинами.

Что можно рассказать о пейзаже?

Теперь надо о рассказе чуть подробнее и с примерами. Пусть это будет пейзажная живопись. С чего же начать, описывая города, реки или леса? Обычнее всего – писать пыльно и архивно: о том, как пейзаж в конце 17 века стал самым востребованным жанром голландской живописи, потом разбить его на категории – дюны, фермы, города, зиму и так далее, Wolfgang Stechow в первом капитальном труде о голландском пейзаже (1966) насчитал целых 13 таких категорий. Достойно будет привести биографии многочисленных пейзажистов, кто кого учил и на кого влиял («Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его…»), для традиционных и ожиданных книг-статей нужны будут списки картин, иллюстрации голландских интерьеров с пейзажами на стенах, даты, даты, даты, а в конце обзор того, как пейзаж развивался и изменялся.

Подобного рода исследования очень важны, спокойны и без сюрпризов, запомнить их подробности удается лишь специалисту, а другим скучно. В последнее время писать их стало немодно, историй таких рассказывают меньше, а Stechow устарел.

Пример все же необходим. Пейзаж Яна ван Гойена из Пушкинского.

№ 2 Ян ван Гойен Вид реки Ваал у Неймегена 1649, ГМИИ, Москва, 39х62 см.
002

Вот традиционная схема рассказа: Характерный для ван Гойена тональный (монохромный) пейзаж с диагональной композицией. В этой картине уже не чувствуется влияния его учителя – Эсайса ван де Велде. Исполнена работа в очень ограниченной цветовой гамме с небольшим количеством цветов. Низкий горизонт, который мы видим на пейзаже, характерен для живописи ван Гойена этого периода. У художника есть несколько картин с изображением того же самого замка, возвышающегося над речным берегом. Двадцать лет тому назад найден подготовительный рисунок ван Гойена для всей этой серии.

№ 3 Ян ван Гойен Замок Фалкхоф в  Неймегене 1633, частное собрание.
003

Последователи ван Гойена также неоднократно копировали эту удачную композицию. Если рассказ короток, то можно обойтись лишь именем Саломона ван Рейсдала, который в то время писал очень похоже на Ван Гойена, если рассказ подробнее, то надо упомянуть других подражателей – Франса де Хулста и Ваутера Кнайфа.

Если искусствоведу известно, что за замок/город/мост изображен на холсте, то еще добавляют описания этого замка/города/моста. На Пушкинской картине написан замок Фалкхоф в Неймегене, построенный самим Карлом Великим и разрушенный в 1797 году.

Таким незамысловатым рассказом можно заполнить одну страницу книги, но когда этого недостаточно, тогда начинаюся риторика и вода, благо в Голландии их много. Риторические фигуры эти тоже традиционны. Будут говорить про «голландский реализм/натурализм», «поэтичную передачу пасмурного серго дня», «чарующие облака», «умение “раздвинуть” в глубину пространство, уводя взгляд зрителя от крупных форм к более мелким», также встретятся «доминирующее небо», «не документальная топография, но точнейший характер атмосферных явлений, выражающихся в характерной голландской игре света и тени», «передача напряженной трудовой жизни, кипевшей в важных голландских городах». Я привел тут настоящие цитаты, надерганные из разнообразных описаний монохромных ван Гойенов.

Для каталога или книги понадобятся биография ван Гойена, упоминание того, что до нас дошло 1200 его картин, рассказ о его финансовых приключениях: спекуляциях домами и луковицами тюльпанов, а также прочих попытках заработать на жизнь (не получилось, и умер в тяжелейших долгах). Приблизительно так, с разными вариациями в зависимости от сохранившихся картин и документов, и течет традиционное повествование о голландских пейзажах и художниках.

Что нам сказать о пейзаже (другие рассказы)

Но можно ли придумать о пейзажах что-нибудь еще? Запросто. И тут я уже не только о Яне ван Гойене, а вообще обо всем жанре.

Теорий, объясняющих пейзаж (и все прочее), много, все они разные-непохожие, мирно сосуществовать у них не получается, если верна одна, то неверны другие. Тем не менее, их… регулярно сочиняют (язык не поворачивается сказать «разрабатывают»). У серьезного историка искусства должна быть своя собственная серьезная теория, иначе не видать ему продвижения по службе. Часто такие теории-рассказы смехотворны и неубедительны, однако они все же полезны и с ними лучше, чем без них. Монографическое собирание под одной обложкой всех картин, документов, художников, деталей, линий и пятен краски не может заменить рассказа. Глаза открываются-протираются, картины делаются понятней и ближе, лишь когда предлагается новый подход к искусству. Даже тупиковые направления, вроде символического толкования картин, иногда помогают лучшему прочтению живописи. Архивы же и энциклопедии читать для удовольствия еще бессмысленнее, чем не вполне продуманные теории. Так как не может быть одного универсального рассказа, то пусть их будет много и каждый интересующийся сможет выбрать свое.

Для примера приведу несколько теорий пейзажа.

1) Саймон Шама (Simon Schama), известный деятель Би-би-си, а также историк на всевозможные темы. До своей триумфальной карьеры в телевизоре помимо прочего писал и о живописи. Хотя он скорее примыкал к эссеистам, выражающим общие мысли о прекрасности прекрасного, но нидерландский язык он знал, строчил книжки бодро и интересно, а также был широкого профиля, что выгодно отличало его от большинства ограниченных историков голландского искусства. Потому с ним считались. В каталоге важной выставки конца 80-х годов в статье о пейзаже Шама утверждал, что у голландцев в изображениях речек, дюн, коров и лесных опушек главным является сюжет. Стаффаж, то есть фигурки, разбросанные по пейзажу для услащения общей унылости, выдавался им за едва ли не самое там важное. Если в левом нижнем углу большой картины крошечную корову переправляли на лодке через реку, то это говорило нам о нелегкой жизни любителей говядины в мокрой стране, где борьба с водной стихией стала частью суровой жизни. Крошечная пушка где-то вдали на берегу призывала голландца, купившего картину, сражаться за родину, за свободу, за голландский образ жизнии и проч. Шама, будущий тележурналист, а тогда еще ученый, строя свою уникальную и универсальную теорию, иногда даже не смотрел на картины, которые описывал. Так, например, пушки на берегу реки не оказалось. Хм, если следовать его теории, то отсутствие артиллерии на берегу, вероятно, говорит о нежелании сражаться за родину, свободу и голландский образ жизни. Конечно, теория Шамы смешна и никакими документами не подтверждается. Стаффаж повсюду одинаков и обычен – моряки всегда будут изображены на море, торговки на рынке, путешественники на лесных дорогах и так далее. Да и висели сами пейзажи, как на приводимой ниже картине Питера де Хоха (№ 4), то есть так темно и высоко, что никакой стаффаж там не разглядеть и сюжетом не вдохновиться.

№ 4 Питер де Хоох Материнская обязанность между 1658 и 1660, Ряйксмузеум, Амстердам, 52.5х61 см.
Opnamedatum: 2010-10-21

Часто пригорки, дороги, реки и буераки писали одни художники, а фигурки (иногда через несколько лет после завершения картины) совсем другие, трудно тут предположить, что главным в изображениях были какие-то рыбаки или странники, которые могли быть, а могли и не быть на холсте написаны. Стаффаж тоже можно и нужно изучать, важно лишь не утверждать, что в пейзажах он главное.

2) Еще одна теория пейзажа (выдвинутая Josua Bruyn), еще одно мнение, еще один рассказ. Все, что мы видим на любом голландском пейзаже, это на самом деле цитирование Библии, поучающее нас жить праведно и остерегающее жить недостойно. Это не похоже на традиционное символическое толкование картин, Josua Bruyn говорит про прямую связь пейзажей со Священным писанием и только с ним. Смешно, что эта теория соблазнительна для многих независимых друг от друга дисциплин и стран, ее применяют, например, в исследованиях «Повести временных лет», утверждая, что летописцы, беря за основу сюжеты Ветхого и Нового завета, подгоняли под них события русской истории. Про русские летописи я не знаю, но Josua Bruyn силой вбивает огромную и разнообразную пейзажную живопись в выдуманную им узкую модель и множит сущности без необходимости. Нет никаких свидетельств и документов, артистических, религиозных или прочих, где бы его предположение подтверждалось. То, что небеса, земля, вода, человек, солнце, звезды, города, деревья и даже домашние животные, которые изображены на картинах, в Библии тоже упоминаются, неоспоримо. Ну… и что? Теория с Библией была замечена историками искусств, но не прижилась и была отвергнута.

3) Еще один взгляд на пейзаж, который похож на теорию Josua Bruyn, но гораздо более вменяем, это книга Lawrence O. Goedde о морских бурях на голландских картинах. Goedde заметил, что там изображаются не просто бури, кораблекрушения и порванные паруса, а неизменные клише, похожие на тропы современного коммерческого кинематографа. Это касается не только того, что художники писали, но и того, чего на этих картинах нет. Например, кораблекрушения там почти всегда у скалистых берегов, а не в открытом море. При этом скал в самой Голландии не найти, а кораблекрушения случались как вблизи, так и вдали от берегов, и Goedde подтверждает это документами. Самыми же редкими изображениями кораблекрушений оказываются как раз реалистические картины, где корабль погибает на песчаной голландской отмели. Еще раз выходит, что голландский реализм вовсе не реализм, а что-то другое – людям хотелось на картинах кошмаров и катастроф по возможности грандиозных, похожих на те, какие доныне любят смотреть в кино, если уж гибель, то гибель Титаника, Японии и Земли целиком. И доныне зритель требует, а художник старается, чтобы уничтожение Нью-Йорка летающей тарелкой было как можно реалистичнее.

У Goedde получилось через четыреста лет проследить логику художников и заказчиков, инерцию вкуса и сознания. Далее он сравнивает общепринятое изображение бурь в картинах с общепринятыми бурями, но не в Библии, как делал Bruyn, а в голландской поэзии и литературе. Хотя привязка картин к литературе и не была всеми принята, но в целом Goedde использовал остроумный и продуктивный метод, вполне применимый и к другим жанрам.

4) Многое остается неисследованным, что очевидно и для самих ученых. Одна из тем, к которым сейчас обращаются все чаще, это связь голландской живописи с фламандской (впрочем, это относится не только к пейзажной живописи). Иконография пейзажа тоже не особенно разработана. Определенные возможности сулит сравнение картин с описаниями природы в дневниках, в письмах, в отчетах о путешествиях и в документах того времени. Так можно будет лучше понять, на что обращали внимание жители Низких земель, когда взирали на поля, леса, реки и горы, а что ими не замечалось, игнорировалось.

5) Необходимо упомянуть еще одну… тут даже не скажешь «теорию»… Это не теория, но необычайно широко распространненный стиль повествования, главное там – специальный, научный язык, который применяется не только в искусствознании, но во всех гуманитарных дисциплинах.

Вот центральная идея Wilfried Wiegand из его книги о Рейсдале.

«Голландский» пейзаж не был уникальным реализмом с предположительным отсутствием смысла, но вариантом европейской артистической практики 17 века. Пейзаж это некий «текст», воспроизведенный в изобразительной идиоме, это конструкт, составленный из мотивов-«цитат», которые художник находит в природе и которые служат просто как доказательство аутентичности изображенного месседжа. Подобная композиция может быть «прочтена», если использовать идентичные мотивы и комбинации в книгах эмблем и дидактической литературе. Пре-модерновые европейские poesis и picture были структурированы аналогичным образом и могли транслировать тот же самый месседж благодаря конвенциональности смысловых комбинаций.

Красивое это рассуждение можно невежливо и ненаучно сократить. Wiegand попросту говорит, что если в пейзаже и в книге эмблем изображено одно и то же, то смысл пейзажа такой же, как смысл эмблемы, а еще что в пейзажной живописи художник рисует пейзажи (!).

Сей птичий язык в изобилии встречается в университетах, статьях и книгах. Он довольно бессмыслен, потому что оный стиль, кудрявый и наукообразный, тут не помощник в разъяснении, а единственная суть рассказа, вне зависимости от содержания (антропологического, философского, искусствоведческого, любого другого) этого рассказа. Некоторые люди к таким речам привычны и на самом деле считают такие умные слова наилучшими, от меня же этот стиль бесконечно далек и кажется мне нелепым и напрасным.

Постаравшись, не трудно найти еще с десяток непохожих солидных и научных историй о пейзажах, но приводить их все будет утомительно. Тут я призываю обратить внимание, что Яна ван Гойена можно описывать, используя любую из приведенных схем повествования (разбираясь в стаффаже, сравнивая с Библией, заполняя страницы непонятным языком с модными словами). Повторюсь и скажу, что любителю искусств важно не забывать, что всем нравятся разные истории, и ни одна из них не может считаться правильной. Кждый должен просто выбрать ту, которая кажется ему более убедительной.

Что пишу я?

Я пишу книгу, которой мне так не хватало на первом курсе художественной академии. Музеи, лекции, авторы водили меня за нос, говорили о чем-то постороннем и неочевидном, а о важных вещах умалчивали. На самом деле нужную историю искусств так никогда мне и не рассказали, пришлось выкручиваться самому.

Тут я пишу научно-популярные истории с точки зрения художника. Если искусствовед работает с архивами и пишет о картинах научно (это вполне определенный жанр), если для знатока-дилера (connoisseur) главный интерес представляют цены, составление коллекций и продажи-покупки, то для художника важны практические художественные аспекты, например: хороший рисунок на холсте или плохой и почему так, написаны ли объекты с натуры, по памяти или по готовой схеме, какая цель была у художника, когда он решал отложить кисти в сторону и перестать работать над картиной, насколько живописец угождал заказчику, чего хотели заказчики и как мы это можем увидеть и так далее. Кроме этого, меня интересует, как в разные времена и разными людьми воспринималась живопись.

Заметки эти ни в коем случае не исследование и не научная литература, о чем можно судить хотя бы по отсутствию ссылок на научные работы. Хотя я использую статьи и книги, но то лишь основополагающие материалы по каждой теме, а за бесконечными уточнениями и добавлениями не слежу и не ставлю своей задачей охватить все публикации. Я живу в Голландии, у меня есть возможность ходить в музеи с голландским искусством и на важные выставки, это и есть главный материал для моего рассказа.

Тут уточню, что это заметка не о ван Гойене и не его московской картине, это мой короткий рассказ, который можно сравнить с другими рассказами о пейзаже. Никаких открытий я не делаю, а просто пытаюсь взглянуть по-своему на голландскую живопись.

Нужно ли это?

Мне очень не нравится объективно-вареный тон, с каким люди в пиджаках и галстуках доныне говорят на публике, все-то у них умно, славно и весело, словно в истории живописи не было, тут я прошу прощения за бранные слова, халтуры, дураков, тупости и бездарности. Они были! Были, но о них почему-то не говорят, а я не хочу проходить мимо.

И еще, как я говорил чуть выше, искусствоведы, которые и пишут историю живописи, зачастую не понимают каких-то очевидных художнику вещей. Приведу один пример с картиной Рембрандта «Художник в студии».

№ 5 Рембрандт Художник в студии ок. 1627-1628, Бостонский музей изящных искусств, 25.1х31.9 см.
008 Rembrandt-SelfPortrait-MFABoston

Картину считают «первым размышлением Рембрандта на темы искусства и призвания художника-творца». Говорят, что «глубокая перспектива такова, что изображенные картина и мольберт ближе к нам, чем к изображенному живописцу, стоящему в отдалении, а потому было предположено, что зритель сам должен испытывать несколько уменьшенное чувство творца-художника, осознавшего грандиозность своей задачи». Профессор ван дер Ветеринг в своем специальном исследовании картины пришел к выводу, что «картина это всем понятная аллегория вполне определенного режима создания картин, при котором художник стоит далеко от мольберта, формируя мысленый проект своей композиции и цветовой схемы, затем художник приближается к картине, чтобы исполнить свой план в соответствии с измысленным образом».

Таких не лезущих ни в какие ворота описаний этой картины существует несколько, но я их приводить не буду, хватит и одного ван де Ветеринга. Профессор, на мой взгляд, придумал нескладное, оно, может, и умно, но больно непонятно. Над такого рода рассуждениями потешался уже Мольер. Студентам художественных академий то же самое объясняют проще: «Все время отходите от холста, не утыкайтесь в него надолго, потому что если сидеть близко, то можно наделать ошибок. Вблизи не видно, как детали складываются в целое, и лишь издали можно заметить, что, например, рука, слишком велика или мала, по отношению к целой фигуре.

История искусств, написанная разными ван дер ветерингами меня ни в коем случае не устраивает. При этом у искусствоведов бывает и здравая мысль, а у некоторых таковых даже по две и по три. В заметках о голландской живописи мне хотелось отделить интересное от сора и шелухи, перевести рассказы с непонятного языка на нормальный и дополнить своими впечатлениями от картин и выставок.

Мой краткий рассказ о картине ван Гойена

Итак, ван Гойен и его холст из Пушкинского.

Ван Гойен странный художник. Автор дешевейшей коммерческой живописи, производивший множество копий каждой удачной картины, он неутомимо путешествовал и постоянно делал наброски пейзажных мотивов для своих холстов и панелей. При этом работы его настолько одинаковы, что непонятно, зачем он вообще рисовал. Большинство художников такого рода копировали других и никогда не заботились о натурных набросках, ван Гойен же копировал себя.

Только сохранившихся его картин более 1200, а произвел он, вероятно, в разы больше. Рекорд цены за ван Гойена это 1.445.000 долларов в 2014 году, небольшую панель, хорошо сохранившуюся и подписанную, купила Национальная галерея в Вашингтоне. При жизни ван Гойен вовсе не ценился, он стал популярен в конце 19 века. То, что его считают пейзажистом первого ряда, для меня большая загадка.

Помимо скромного умения, я не вижу там почти ничего, кроме желания заработать любой ценой. Что это за «почти»? Лучшие работы ван Гойена живописны, изображение на них создано правильно взятыми по тону пятнами. Конечно это не так уж и трудно при использовании двух-трех красок, но тем не менее. Картины ван Гойена, хоть и коричневы, но передают серость, тоску и монотонность голландского пейзажа. По крайней мере, современную тоску и монотонность, потому что я не знаю, давили ли голландцев в 17 веке низкое небо и серая погода. Больше в ван Гойене я не вижу ничего – ни оригинальности, ни увлеченности, ни поиска, ни развития. Несколько бесконечно повторяющихся композиций, быстро исполненных в небрежной манере. Небрежность бывает и хороша, когда выверена и правильна, у ван Гойена она просто небрежна. Главной, может быть, и единственной целью художника был заработок, и ван Гойен в молодости принял коммерческое решение – продавать не оригинально задуманную и мастерски исполненную, долго исполняемую и дорогую живопись, а выйти на рынок с бесконечным количеством почти одинаковых, дешево-китайских, мгновенно написанных картин. Все у ван Гойена подчинено максимальному удешевлению производства: низкий горизонт выбран, чтобы писать по возможности меньше архитектурных и прочих деталей, небо же намалевывается быстро и без забот, дорогие краски не используются, а лишь самые дешевые земляные – коричневые и охра, выбранная однажды удачная (и, очевидно, проданная) композиция не меняется годами. Вот для примера несколько работ из серии близнецово-трафаретных картин. Все там одинаково: высокая башня справа, перспектива, заканчивающася чем-то вертикальным (мельница, башня, парус), и темное пятно слева на первом плане, сезоны значения не имеют, лето (№ 8) и зима (№ 7) пишутся одинаково и теми же красками.

№ 6 Ян ван Гойен Пейзаж с мельницей, замком и руинами 1644, Лувр, Париж, 97х133 см.
006

№ 7 Ян ван Гойен Пейзаж с воротами Пелекуссен в Утрехте 1645, Musée des Beaux-Arts de Lille, Франция, 66х97 см.
007

№ 8 Ян ван Гойен Пейзаж замком у реки 1647, Musée des Beaux-Arts-mairie de Bordeaux, Франция, 49х69 см.
008

№ 9 Ян ван Гойен Пейзаж с замком у реки 1647, Метрополитен, Нью-Йорк, 66х97.2 см.
009

№ 10 Ян ван Гойен Речной пейзаж с укрепленным берегом между 1640 и 1650, Музей искусств, Гонолулу, 58.4х73 см.
010

Когда ван Гойен получал заказы и в договоре была оговорена хорошая цена, он сразу же менял свой размашистый стиль на чистенький и затюканный. Тут надо сделать небольшое отступление, потому что на этом примере удобно объяснить, чем было искусство золотого века. В 17 голландцы платили деньги не за искусство, они покупали нечто другое. Большинству людей, воспитанных в европейской культуре, почему-то необходимы изображения-рисунки-картинки. 400 лет тому назад изображений было мало, и это трудно понять сейчас, когда телевизор, телефон, компьютер каждую секунду показывают желающим что-то новое. До появления компьютеров картинок тоже было немало: дома были наводнены фотографиями, газетами, журналами и альбомами. Еще раньше такой спрос удовлетворялся гравюрами (в России, например, это были лубки и известные «глупый милорд и Блюхер с базара» из поэмы Некрасова). В Голландии же 17 века люди вдруг захотели и смогли себе позволить цветную живопись. Тогда картины (и гравюры тоже) покупали и богатые, и средний класс, но все равно изображений было в сотни раз меньше, чем в наше время. Картинами дорожили. Но оценивались они особым голландским способом: чем больше труда было вложено художником, чем старательнее был живописец, тем выше была стоимость картины. Это итальянцы рассуждали про оригинальность, искусство и гениев, в Амстердаме же, в Харлеме, во всех провинциях трудились ремесленники-живописцы с почасовой платой. Главным считались гладкость, количество деталей, иллюзорность.

Потому, руководствуясь принципом «время – деньги», ради 650 гульденов (очень большая сумма), обещанных ему за огромную панораму Гааги, ван Гойен забыл про живописность, вспомнил про усидчивость и начал вылизывать пейзаж (№ 11). Сухая картина эта, с перечислениями зданий, трудовых будней, реки, людей, коров, всадников и мельниц до сих поры вызывает у энтузиастов ван Гойена некоторое недоумение. Картина огромна, более четырех с половиной метров в длину.

№ 11 Ян ван Гойен Панорама Гааги 1651, Исторический музей, Гаага, 174х460 см.
011

Все большие холсты ван Гойена, исполненные им на заказ, такие же скучные. Работа из Москвы совсем другого рода, это как раз массовое производство. С 1633 по 1654 годы ван Гойен изготовил множество почти идентичных картин с замком Фалкхоф (сохранилось более тридцати!), Пушкинский «Вид Неймейгена» один из них. Такие небольшие картины ван Гойен писал за один присест, стоили они очень дешево (не дороже 10-20 гульденов).

Вот еще пара Фалкхофов ван Гойена, первый – довольно ранний, чуть менее эскизный и, значит, чуть более вылизанный. Картина оказалась не нужна музею в Пуэрто-Рико и была им продана в 2010 году.

№ 12 Ян ван Гойен Замок Фалкхоф в  Неймегене 1636, частная коллекция, 85х124 см.
012

Следующий холст из Ряйксмузеума приблизительно того же самого размера. Видно, что все эти замки на берегу делались не с кальки, а с небольшого и очень приблизительного рисунка. Похожа лишь общая композиция: пузатый бастион у воды и главная башня замка, нависающая над городом, все остальное варьируется и сделано нечетко, холст не имеет к реализму никакого отношения, к нереализму тоже. Здания у художника стали эдакими кусочками лего, которые подходили куда угодно, над которыми не надо было думать.

№ 13 Ян ван Гойен Замок Фалкхоф в  Неймегене 1641, Ряйксмузеум, Амстердам, 91.5х130 см.
013

Вот самый поздний из известных Фалкхофов, потерянный во время Второй мировой войны. Совершенно другой формат, но старый рисунок 1633 года вполне сгодился и был использован через двадцать один год, а лодка внизу слева так никуда за это время и не уплыла.

№ 14 Ян ван Гойен Замок Фалкхоф в  Неймегене 1654, местонахождение неизвестно, 47.5х97.5 см.
014

Как любое коммерческое искусство (романы ли, фильмы ли, музыка ли), живопись ван Гойена не оригинальна. Найдя когда-то формулу картины, которая и дешева в изготовлении, и продается, он ни на шаг не отступает от проверенного образца. Когда же ему надо было сделать что-то иное (как «Панораму Гааги»), он копировал самые ходовые схемы того времени.

Прежде чем перейти к подражателям ван Гойена, я должен вернуться к московской картине. Она датирована 1649 годом, так записана и в каталогах, но сейчас на сайте музея 1649 изменен на 1633 год. Тут или ошибка, или странное желание музея вопреки подписи с датой объявить свою работу самой первой (а, значит, и самой важной) в серии замков.

№ 2 а фрагмент с подписью и датой.
002 a

Оригинальностью пренебрегало большинство голландских мастеров, копии составляли бОльшую часть живописи. Когда появлялось новое изображение, то десятки художников (серьезных и вовсе непрофессиональных) накидывались на него и копировали, копировали, копировали. С замком Фалькхоф ван Гойена вышло именно так. Помимо тридцати оригиналов (оригиналов?) существуют десятки копий, выполненных другими живописцами. Одним из них был Саломон ван Рейсдал, а также Франс де Хулст и Ваутер Кнайф, кроме того, на аукционах появляются сотни картин так называемых «последователей» всех этих художников. Это попросту значит, что от известных манер Гойена-Рейсдала-Хулста-Кнайфа продаваемые пейзажи отличаются, чуть их напоминают, а никакого представления о том, кто их написал, у историков искусства нет.

№ 15 Саломон ван Рейсдал Замок Фалкхоф в  Неймегене ок. 1650, частная коллекция, 73х103 см.
015

№ 16 Франс де Хулст Замок Фалкхоф в  Неймегене между 1645 и 1650, Ряйксмузеум, Амстердам, 35.6х58.3 см.
016

№ 17 Ваутер Кнайф Замок Фалкхоф в Неймегене ок. 1645, частная коллекция, 52х84 см.
017

А вот неизвестный художник круга Франса де Хулста, картина подписана, но подпись на Кристис сочли фальшивой.

№ 18 Художник круга Франса де Хулста Замок Фалкхоф в  Неймегене между 1633 и 1661, частная коллекция, 40.7х53.3 см.
018

Кроме художников третьего ряда, были и абсолютные непрофессионалы, которые тем не менее занимались живописью. Им оставалось только копировать и делали они это ужасно. Вот одна из таких работ, с тем же замком, но вовсе без перспективы и кривым.

№ 19 Неизвестный художник Замок Фалкхоф в  Неймегене 1650, Ряйксмузеум, Амстердам 25.4х30.5 см.
019

Все это копии с ван Гойена, возможность, что художники сами ездили в Неймейген, устраивались на том же самом выигрышном месте и делали свои зарисовки, я отвергаю  Во-первых, так не бывает, потому что у каждого художника будет свой взгляд на натуру и свое выигрышное место, а не вангойеновское, во-вторых, так не может быть, потому что ван Гойен рисовал и писал Фалкхоф очень вольно, другие живописцы тоже писали и рисовали вольно (я говорил об этом в части про «голландский реализм»), но уже не с вольностьями ван Гойена, а со своими собственными.

На основании сохранившихся набросков и картин представить себе, как на самом деле выглядел Фалкхоф, невозможно. Но понятно, что каждый художник должен был видеть его иначе, по-своему. Вот, например, картина Алберта Кейпа, написанная хоть и с другого места, но с пропорциями замка гораздо менее драматичными, и изображающее нечто совсем иное, совсем не диагональ ван Гойена.

№ 20 Альберт Кейп Замок Фалкхоф в  Неймегене 1654, Музей искусств, Индианаполис 48.9х74 см.
020

В многочисленных же повторениях Рейсдала, Хулста, Кнайфа мы видим и ту же самую композицию, и более или менее те же самые пропорции и тот же самый драматизм. Это именно вольные копии и копии с копий.

Скажу несколько заключительных слов о московской картине. Когда смотришь на одну-две работы ван Гойена, то не испытываешь ни неловкости, ни недоумения, а ван Гойен кажется даже серьезным живописцем. Мне это напоминает время СССР, когда у богатых-избранных появились видеомагнитофоны, а фильмов было еще мало. Любой случайно доехавший до Советского Союза западный фильм, пусть то даже был третьеразрядный, унылый боевик, воспринимался изголодавшейся по фильмам публикой как откровение, потому что рядом с ним на экране еще не крутилось несколько тысяч точно таких же боевиков, сотен фильмов лучше и несколько десятков просто хороших лент. Когда же голливуда стало много, энтузиазм кинолюбов стал ослабевать.

Так и с ван Гоейном, когда в очередном музее в сотый раз встречаешь его бесконечные повторы, то ускоряешь шаг и на картины его не глядишь.

Заключительные слова о рассказах и историях

Разобраться в десятках различных и непохожих повествований о голландском искусстве непросто. Рассказ о Дельфтской школе сначала не вызывает никаких возражений, камера-обскура у Вермеера тоже – принимаешь их во внимание, думаешь, что наверное люди знают, что говорят, и только потом понимаешь, что ерунда. Бывает тем более неудобно, что даже в полностью безумном нарративе, говорящем, например, о символизме в искусстве, могут оказаться трезвые и интересные мысли.

Неудобно, когда только один рассказ и слышится отовсюду. Противостоять общепринятому мнению почти никогда не удается, да никто и не стремится, прибыли в этом противостоянии никакой. Потому или принимаешь его полностью, или же полностью от него отрешаешься.

Вероятно, правильнее всего сначала смотреть на картины. Если какая-то живопись понравится (это редко, но бывает), то правильным будет поискать статьи или книги, где о ней говорится. Если сказанное кажется разумным, то рассказ хорош. Главное помнить, что истории сочиняются людьми, люди же вовсе не боги, они кое-как обжигают горшки, кое-как пишут о пейзаже и монополией на истину не обладают.

На букву И Со слова «история»

Фраза «история искусств»

Фраза состоит из двух слов и 15 букв без пробелов.

  • Синонимы к фразе
  • Написание фразы наоборот
  • Написание фразы в транслите
  • Написание фразы шрифтом Брайля
  • Передача фразы на азбуке Морзе
  • Произношение фразы на дактильной азбуке
  • Остальные фразы со слова «история»
  • Остальные фразы из 2 слов

Видео Самая быстрая история русского искусства XX века (автор: Arzamas)25:55

Самая быстрая история русского искусства XX века

Видео Вся история живописи за 5 минут [ART I FACTS] (автор: Artifex Ru)06:51

Вся история живописи за 5 минут [ART I FACTS]

Видео История русской культуры за 25 минут (автор: Arzamas)24:51

История русской культуры за 25 минут

Видео Лекция №1 - История искусств (часть 1) (автор: Школа Дизайна)50:17

Лекция №1 — История искусств (часть 1)

Видео ИСКУССТВО ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ История искусства (автор: Измаил Газебулов)43:32

ИСКУССТВО ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ История искусства

Видео Паола Волкова лекция История искусства Греция 1 (автор: solidarityclub)53:25

Паола Волкова лекция История искусства Греция 1

Синонимы к фразе «история искусств»

Какие близкие по смыслу слова и фразы, а также похожие выражения существуют. Как можно написать по-другому или сказать другими словами.

Фразы

  • + античное искусство −
  • + всеобщая история −
  • + выдающийся мастер −
  • + гуманитарная наука −
  • + декоративное искусство −
  • + дифференциальная геометрия −
  • + живописные полотна −
  • + западное искусство −
  • + изобразительные искусства −
  • + изящные искусства −
  • + институт истории искусств −
  • + история архитектуры −
  • + история живописи −
  • + история искусств −
  • + история культуры −
  • + история литературы −
  • + история религий −
  • + книжная графика −
  • + королевская академия художеств −
  • + крупнейшие представители −
  • + курс лекций −
  • + лекционный курс −
  • + марксистская эстетика −
  • + персональная выставка −

Ваш синоним добавлен!

Написание фразы «история искусств» наоборот

Как эта фраза пишется в обратной последовательности.

втссукси яиротси 😀

Написание фразы «история искусств» в транслите

Как эта фраза пишется в транслитерации.

в грузинской🇬🇪 ისთორია ისკუსსთვ

в латинской🇬🇧 istoria iskusstv

Как эта фраза пишется в пьюникоде — Punycode, ACE-последовательность IDN

xn--h1aaridg8g xn--b1alg1abahf

Как эта фраза пишется в английской Qwerty-раскладке клавиатуры.

bcnjhbzbcreccnd

Написание фразы «история искусств» шрифтом Брайля

Как эта фраза пишется рельефно-точечным тактильным шрифтом.

⠊⠎⠞⠕⠗⠊⠫⠀⠊⠎⠅⠥⠎⠎⠞⠺

Передача фразы «история искусств» на азбуке Морзе

Как эта фраза передаётся на морзянке.

⋅ ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ – – – – ⋅ – ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ – ⋅ – ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ – ⋅ – ⋅ ⋅ – ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ ⋅ – ⋅ – –

Произношение фразы «история искусств» на дактильной азбуке

Как эта фраза произносится на ручной азбуке глухонемых (но не на языке жестов).

Передача фразы «история искусств» семафорной азбукой

Как эта фраза передаётся флажковой сигнализацией.

dergpdwdexueerb

Остальные фразы со слова «история»

Какие ещё фразы начинаются с этого слова.

  • история аббатства
  • история абердина
  • история абхазии
  • история авиации
  • история австралийской столичной территории
  • история авторского права в сша
  • история административного деления белоруссии
  • история академии
  • история аквариума
  • история аквариумистики
  • история аквариумистики в россии
  • история аланов
  • история алкогольных напитков
  • история алмаза
  • история алфавита
  • история алхимии
  • история америки
  • история англии
  • история английского языка
  • история аниме
  • история антарктики
  • история антисемитизма
  • история античной эстетики
  • история античности

Ваша фраза добавлена!

Остальные фразы из 2 слов

Какие ещё фразы состоят из такого же количества слов.

  • а вдобавок
  • а вдруг
  • а ведь
  • а вот
  • а если
  • а ещё
  • а именно
  • а капелла
  • а каторга
  • а ну-ка
  • а приятно
  • а также
  • а там
  • а то
  • аа говорит
  • аа отвечает
  • аа рассказывает
  • ааронов жезл
  • аароново благословение
  • аароново согласие
  • аб ово
  • абажур лампы
  • абазинская аристократия
  • абазинская литература

Комментарии

@rmfj 04.01.2020 16:17

Что значит фраза «история искусств»? Как это понять?..

Ответить

@lptxvma 29.08.2022 16:58

1

×

Здравствуйте!

У вас есть вопрос или вам нужна помощь?

Спасибо, ваш вопрос принят.

Ответ на него появится на сайте в ближайшее время.

А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я

Транслит Пьюникод Шрифт Брайля Азбука Морзе Дактильная азбука Семафорная азбука

Палиндромы Сантана

Народный словарь великого и могучего живого великорусского языка.

Онлайн-словарь слов и выражений русского языка. Ассоциации к словам, синонимы слов, сочетаемость фраз. Морфологический разбор: склонение существительных и прилагательных, а также спряжение глаголов. Морфемный разбор по составу словоформ.

По всем вопросам просьба обращаться в письмошную.

История искусств — раздел искусствознания, изучающий процесс развития пластических искусств со времен их зарождения до наших дней.

Первый труд по истории искусств — «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» за авторством Джорджо Вазари — увидел свет в эпоху Возрождения, в 1550 году. За ним последовали «Книга о художниках» Карела ван Мандера и «Немецкая академия» Иоахима Зандрарта.

В эпоху Просвещения Винкельман подверг критике сосредоточение на биографических подробностях жизни тех или иных художников и начал делать значимые обобщения относительно тенденций развития искусства в различные периоды.

Некоторые работы по истории искусств (как, например, сочинения Джона Рёскина) сами по себе представляют интерес как незаурядные литературные произведения.

Ссылки

  • История искусства всех времён и народов Карла Вёрмана, электронная версия классического труда по искусству конца XIX века

Всего найдено: 99

Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, в предложении ниже следует писать Как бы ни было или Как бы не было, и на основании какого правила. Спасибо! Как бы ни было сложно говорить об общих чертах искусства всего иберо-американского региона, эстетическая чувствительность к тому, что происходит в окружающем мире, кажется, стала его традицией и свойственна многим художникам этой части света и сегодня.

Ответ справочной службы русского языка

Верно: Как бы ни было сложно…

Правило таково: конструкции с местоименными словами и частицей ни (часто — с предшествующей частицей бы) всегда являются частью уступительных придаточных предложений. 

Здравствуйте!

Подскажите, можно ли сказать «рекламы» во множественном числе именительного падежа? Например, «хорошие рекламы»? Не будет ли это просторечием?

Ответ справочной службы русского языка

Слово реклама в значении ‘широкое оповещение о свойствах товаров, произведений искусства и услуг в целях привлечения внимания и опроса потребителей’ имеет только формы единственного числа. См. словарную фиксацию.

Здравствуйте, уважаемая Грамота! Хотелось бы задать вам вопрос, на который вы вроде бы уже отвечали (я просмотрела ответы на предыдущие вопросы), но ситуация такова, что одно и то же слово в новом контексте может как-то по-другому, возможно, употребляться. Я хотела спросить Вас о правописании словосочетания «оранжевая революция». Дело в том, что в контексте речь идёт не о частых революциях-переворотах, а именно о той самой первой оранжевой революции 2004 года. Предложение таково (из путеводителя):
Именно здесь в 2004 году проходила так называемая «Оранжевая революция».

Т.е. речь идёт о конкретном историческом явлении, имевшем место в определённый момент, а не об оранжевой революции как политическом явлении, которое стало уже нарицательным. Далее в контексте буквально два предложения о том, сколько людей собралось. Т.е. внимание уделяется именно исторической стороне. Я читала, что необходимо писать в кавычках и с маленькой буквы. Однако это попозже революции, протесты и майданы стали почти обыденностью, а тогда это было ещё в первый раз. Возможно ли тогда написание в этом контексте названия с большой буквы по правилу http://www.gramota.ru/spravka/rules/?rub=prop «§ 102. В названиях исторических событий, эпох и явлений, а также исторических документов, произведений искусства и иных вещественных памятников с прописной буквы пишется первое слово, а также входящие в их состав имена собственные «, по аналогии с Парижской коммуной, Гражданской войной 1917-1923 гг. и Всероссийским съездом Советов?
Заранее спасибо за ответы!
Юлия

Ответ справочной службы русского языка

Рекомендация орфографической комиссии РАН – писать сочетание «оранжевая революция» со строчной, в кавычках.

Уважаемая команда портала ГРАМОТА.РУ!

Благодарю за ответ на вопрос № 274747. Не могли бы Вы коротко прокомментировать ответ (почему если имеется ввиду перевод, то следовательно: …ставшем классикой…), либо дать ссылку на соответствующее правило русского языка.

Заранее благодарен!

Вопрос № 274747

Подскажите, пожалуйста, какое слово правильнее использовать ставший или ставшем:
Культовый роман в блестящем переводе Ф.И.О (переводчика), ставший / ставшем классикой переводческого искусства.
alfu
Ответ справочной службы русского языка
Классикой переводческого искусства стал роман или перевод? Видимо, перевод, следовательно: …ставшем классикой…

Ответ справочной службы русского языка

А роман может быть «классикой переводческого искусства«? Если имеется в виду именно это, то, конечно, нужно написать: роман… ставший.

Подскажите, пожалуйста, какое слово правильнее использовать ставший или ставшем:
Культовый роман в блестящем переводе Ф.И.О (переводчика), ставший / ставшем классикой переводческого искусства.

Ответ справочной службы русского языка

Классикой переводческого искусства стал роман или перевод? Видимо, перевод, следовательно: …ставшем классикой…

какие изменения произошли в вооружении римлян в 3-1 веках до н. э.? 2. Почему военный лагерь римлян считается достижением военного искусства? 3. Какие наставления о службе в римской армии мог получить новобранец от опытного легионера? 4. Как вы считаете, какое значение для полководца и его армии имела триумфальная процессия?

Ответ справочной службы русского языка

Это вопросы по русскому языку?

Нужна ли запятая перед словом ОБРАЩАЯСЬ в предложении:

«Как показали конкурсные работы, интерес к родному языку можно развивать не только непосредственно на уроках русского языка и литературы, но и, обращаясь к страницам истории своего Отечества, в рамках уроков изобразительного искусства, географии».

Ответ справочной службы русского языка

Ваш вариант пунктуации возможен.

Здравствуйте! Скажите, пожалуйста как правильно написать в заголовке — Деятели культуры и искусств или Деятели культуры и искусства? Дальше будут идти перечни: заслуженные деятели культуры, заслуженные артисты, музыканты и т.д.

Ответ справочной службы русского языка

Корректно: деятели культуры и искусства.

Просьба разъяснить причину написания прилагательного «Нью-Йоркский» с прописной буквы, в справочнике Розенталя дана четкая инструкция:
«Прилагательные, образованные от географических названий с дефисным написанием, сохраняют в своем написании дефис, например: Алма-Ата – алма-атинский, Орехово-Зуево – орехово-зуевский, Лос-Анджелес – лос-анджелесский. Пуэрто-Рико – пуэрто-риканский, а существительные, образованные от этой цепочки, пишутся слитно, например: Нью-Йорк – нью-йоркский, ньюйоркцы, Коста-Рика – коста-риканский, костариканцы, Курган-Тюбе – курган-тюбинский, кургантюбинцы. Этому же правилу подчиняется цепочка ку-клукс-клан – ку-клукс-клановский – куклуксклановец.»
Будьте добры, поясните, в каких случаях используется прописная и в каких случаях строчная.

Ответ справочной службы русского языка

В подобных прилагательных обе части будут писаться с прописной буквы только в том случае, если прилагательное является первым словом в составном географическом и административно-территориальном названии, в названии исторического события, учреждения, памятника и т. п. В остальных случаях такие прилагательные пишутся строчными. Ср.: нью-йоркские улицы и Нью-Йоркский музей современного искусства, орехово-зуевские школьники и Орехово-Зуевский район Московской области.

Уважаемая «Грамота»! Верно ли, что написанные латиницей произведения искусства, например, Chicago (в смысле мюзикл), заключаются в кавычки? Заранее спасибо

Ответ справочной службы русского языка

Обычно в тексте на русском языке названия, написанные латиницей, в кавычки не заключаются, например: Мы посмотрели мюзикл Chicago.

Добрый день! Правомерна ли постановка тире в предложении такого типа: «Петров, Иванов, Сидоров – сегодня классики русского искусства«? Спасибо заранее.

Ответ справочной службы русского языка

Здесь тире не требуется.

можно ли считать терминами слова из предложения: Глоссарий по теме «еда» содержит в себе названия основных продуктов на французском языке (видов мяса: «говядина», «свинина», «телятина», «баранина», приправ: «горчица», «уксус», «перец» и т.д.). Студенты должны перевести эти термины». Пожалуйста, ответьте!

Ответ справочной службы русского языка

Термин — это слово или сочетание слов, являющееся точным обозначением определенного понятия какой-либо специальной области науки, техники, искусства, общественной жизни. Приведенные слова не специальные, а общеупотребительные, поэтому называть их терминами не вполне верно.

Какой из вариантов правильный?

…это обусловлено только внутренними (внутренней) силой и красотой его произведений…

Спасибо
n.pivovarov

Ответ справочной службы русского языка

На наш взгляд, если речь идет о произведениях искусства, лучше обойтись без слова внутренний: …это обусловлено только силой и красотой его произведений. Если это невозможно, то выбор формы прилагательного за Вами.

Объясните, пожалуйста, разницу в использовании прописных букв в названиях типа Реквием Моцарта и полонез Огинского.

Ответ справочной службы русского языка

Общее правило таково: в названиях произведений искусства с прописной буквы пишется первое слово и собственные имена, напр.: Ленинградская симфония Шостаковича, Лунная соната Бетховена. На основании этого же правила с прописной буквы пишется Реквием как первое слово названия музыкального произведения – Реквием Моцарта, Реквием Верди (т. е. Реквием здесь – собственное наименование).

Однако к этому правилу есть примечание: начальное родовое наименование в подобных названиях пишется со строчной буквы: полонез Огинского (ср.: памятник Пушкину, собор Святого Петра). Т. е. полонез здесь – родовое название произведения, а не собственное наименование.

Скажите пожалуйста, есть ли слово «эрарта» в русском языке, что оно оно тогда означает (Это название музея и галерей современного искусства в Санкт-Петербурге). Если нет, то означает ли оно что-нибудь в переводе с древнегреческого или какого-нибудь другого языка?

Ответ справочной службы русского языка

Название этого музея — искусственное словообразование. Оно состоит из русского эра и арт (art, искусство).

Академическое изучение предметов искусства в их историческом развитии

Венера Милосская в Лувре

История искусства — это исследование эстетических объектов и визуального выражения в историческом и стилистическом контексте. Традиционно дисциплина истории искусства делала упор на живопись, рисунок, скульптуру, архитектуру, керамику и декоративное искусство, но сегодня история искусства исследует более широкие аспекты визуальной культуры, включая различные визуальные и концептуальные результаты, связанные с постоянно меняющимся определением искусства.. История искусства включает в себя изучение предметов, созданных различными культурами по всему миру и на протяжении всей истории, которые передают значение, важность или полезность, прежде всего с помощью визуальных средств.

Как дисциплина, история искусства отличается от художественной критики, которая связана с установлением относительной художественной ценности отдельных работ по сравнению с другими произведениями сопоставимого стиля или санкционированием всего стиля или движение; и теория искусства или «философия искусства », которая касается фундаментальной природы искусства. Одна из ветвей этой области исследования — эстетика, которая включает в себя исследование загадки возвышенного и определение сущности красоты. Технически история искусства — это не такие вещи, потому что историк искусства использует исторический метод, чтобы ответить на вопросы: как художник пришел к созданию произведения? Кто был покровителем? Кто был их учителем? Кто был аудиторией? Кто были их учениками? Какие исторические силы сформировали творчество художника и как он или она, в свою очередь, повлияли на ход художественных, политических и социальных событий? Однако сомнительно, можно ли дать удовлетворительный ответ на многие вопросы такого рода, не рассматривая также основные вопросы о природе искусства. Текущий дисциплинарный разрыв между историей искусства и философией искусства (эстетики) часто мешает этому исследованию.

Содержание

  • 1 Методологии
  • 2 Хронология выдающихся методов
    • 2.1 Плиний Старший и древние прецеденты
    • 2.2 Биографии Вазари и художников
    • 2.3 Винкельман и художественная критика
    • 2.4 Вёльфлин и стилистический анализ
    • 2.5 Ригль, Викхофф и Венская школа
    • 2.6 Панофски и иконография
    • 2.7 Фрейд и психоанализ
    • 2.8 Юнг и архетипы
    • 2.9 Маркс и идеология
    • 2.10 Феминистская история искусства
    • 2.11 Барт и семиотика
    • 2.12 Музейные исследования и коллекционирование
    • 2.13 Новый материализм
    • 2.14 Националистическая история искусства
  • 3 Разделение по периодам
  • 4 Профессиональные организации
  • 5 См. Также
  • 6 Примечания и ссылки
  • 7 Дополнительная литература
  • 8 Внешние ссылки

Методологии

История искусства — это междисциплинарный практика, которая анализирует различные факторы — культурные, политические, религиозные, экономические или художественные — которые способствуют внешний вид произведения искусства.

Историки искусства используют ряд методов в своих исследованиях онтологии и истории объектов.

Историки искусства часто рассматривают произведения в контексте своего времени. В лучшем случае это делается таким образом, чтобы уважать мотивацию и императивы его создателя; с учетом желаний и предубеждений покровителей и спонсоров; со сравнительным анализом тем и подходов коллег и учителей творца; и с учетом иконографии и символики. Короче говоря, этот подход рассматривает произведение искусства в контексте мира, в котором оно было создано.

Историки искусства также часто исследуют произведения через анализ формы; то есть использование создателем линии, формы, цвета, текстуры и композиции. Этот подход исследует, как художник использует двухмерную картинную плоскость или трехмерное скульптурное или архитектурное пространство для создания своего искусства.. Использование этих отдельных элементов приводит к репрезентативному или нерепрезентативному искусству. Имитирует ли художник объект или изображение, встречающееся в природе? Если так, то это репрезентативный. Чем ближе искусство к идеальной имитации, тем оно реалистичнее. Художник не имитирует, а вместо этого полагается на символизм, или в важном смысле стремится уловить сущность природы, а не копировать ее напрямую? Если это так, искусство не является репрезентативным — также называется абстрактным. Реализм и абстракция существуют как континуум. Импрессионизм — пример изобразительного стиля, который не был прямым подражанием, но стремился создать «впечатление» от природы. Если работа не является репрезентативной и является выражением чувств, стремлений и стремлений художника или поиск идеалов красоты и формы, работа не репрезентативная или произведение экспрессионизма.

An Иконографический анализ — это анализ, который фокусируется на определенных элементах дизайна объекта. Внимательно изучив такие элементы, можно проследить их происхождение и сделать выводы относительно происхождения и траектории этих мотивов. В свою очередь, можно сделать любое количество наблюдений относительно социальных, культурных, экономических и эстетических ценностей лиц, ответственных за создание объекта.

Многие историки искусства используют критическую теорию, чтобы сформулировать свои исследования объектов. Теория чаще всего используется при работе с более новыми объектами, начиная с конца 19 века. Критическая теория в истории искусства часто заимствуется у литературоведов, и она предполагает применение нехудожественных аналитических рамок к изучению предметов искусства. Феминистская, марксистская, критическая раса, квир и постколониальные теории — все они прочно укоренились в этой дисциплине. Как и в литературоведении, среди ученых есть интерес к природе и окружающей среде, но направление, которое это примет в данной дисциплине, еще не определено.

Совсем недавно средства массовой информации и цифровые технологии представили возможности визуального, пространственного и экспериментального анализа. Соответствующие формы варьируются от фильмов до интерактивных форм, включая виртуальные среды, дополненные среды, локальные медиа, сетевые медиа и т.д. и игровые характеристики истории и искусства.

Хронология выдающихся методов

Плиний Старший и древние прецеденты

Самыми ранними из сохранившихся сочинений об искусстве, которые можно отнести к истории искусства, являются отрывки из Плиния Старшего Естествознания (ок. 77-79 гг. н. э.), касающиеся развития греческой скульптуры и живописи. Из них можно проследить идеи Ксенократа Сикионского (ок. 280 г. до н.э.), греческого скульптора, который, возможно, был первым историком искусства. Работа Плиния, будучи главным образом энциклопедией наук, таким образом, оказала влияние с Возрождения и далее. (Особенно хорошо известны отрывки о техниках, использованных художником Апеллесом ок. (332-329 до н.э.).) Подобные, хотя и независимые, события произошли в Китае VI века, где каноник достойных Художники были созданы писателями из класса ученых-чиновников. Эти писатели, обязательно владеющие каллиграфией, сами были художниками. Художники описаны в Шести принципах живописи, сформулированных Се Хэ.

Вазари и биографиях художников

Джорджо Вазари, Автопортрет c.1567 Антон фон Марон, Портрет Иоганна Иоахима Винкельмана, 1768

В то время как личные воспоминания об искусстве и художниках уже давно написаны и прочитаны (см. Лоренцо Гиберти Commentarii, как лучший ранний пример), именно Джорджо Вазари, тосканский художник, скульптор и автор книги Жизни самых выдающихся художников, скульпторов и архитекторов, написал первую настоящую историю искусства.. Он подчеркнул прогресс и развитие искусства, что стало важной вехой в этой области. Это был личный исторический отчет, в котором представлены биографии отдельных итальянских художников, многие из которых были его современниками и личными знакомыми. Самым известным из них был Микеланджело, и рассказ Вазари поучительно, хотя местами предвзято.

Идеи Вазари об искусстве оказали огромное влияние и послужили образцом для многих, в том числе на севере Европы Карел ван Мандер Шильдер-Бёк и Teutsche Akademie Иоахима фон Сандрарта. Подход Вазари господствовал до 18 века, когда его биографический отчет об истории подвергся критике.

Винкельманн и художественная критика

Такие ученые, как Иоганн Иоахим Винкельманн (1717 г.) –1768), критиковали «культ» творческой личности Вазари и утверждали, что реальный акцент в изучении искусства должен делаться на взглядах образованного смотрящего, а не на уникальной точке зрения харизматичного художника. Таким образом, произведения Винкельмана стали началом художественной критики. Его двумя наиболее известными работами, которые представили концепцию художественной критики, были Gedanken über die Nachahmung der griechischen Werke in der Malerei und Bildhauerkunst, опубликованная в 1755 году, незадолго до его отъезда в Рим (Fuseli опубликовал английский перевод в 1765 году. под заголовком «Размышления о живописи и скульптуре греков») и «Geschichte der Kunst des Altertums» («История искусства в древности»), опубликованном в 1764 г. (это первое появление фразы «история искусства» в названии книга) ». Винкельманн подверг критике художественные излишества форм барокко и рококо и сыграл важную роль в реформировании вкуса в пользу более трезвого неоклассицизма. Якоб Буркхардт (1818–1897), один из основоположников истории искусства, отмечал, что Винкельманн был «первым, кто различал периоды античного искусства и связывал историю стиля с мировой историей». середина 20 века область искусства была доминирующей под руководством немецкоязычных ученых. Таким образом, работа Винкельмана знаменовала собой вхождение истории искусства в высокофилософский дискурс немецкой культуры.

Винкельмана жадно читали Иоганн Вольфганг Гете и Фридрих Шиллер, оба из которых начали писать об истории искусства, и его рассказ о Группа лаокоона вызвала отклик Лессинг. Появление искусства в качестве основного предмета философских спекуляций было подтверждено появлением в 1790 г. книги Иммануила Канта Критики суждения, чему способствовал Гегель Лекции по эстетике. Философия Гегеля послужила непосредственным источником вдохновения для Карла Шнаазе. Niederländische Briefe Шнаазе заложил теоретические основы истории искусства как автономной дисциплины, а его Geschichte der bildenden Künste, один из первых исторических обзоров истории искусства от античности до эпохи Возрождения, способствовал преподаванию истории искусства в немецкоязычных университетах.. Обзор Шнаазе был опубликован одновременно с аналогичной работой Франца Теодора Куглера.

Вёльфлина и стилистического анализа

См.: Формальный анализ.

Генрих Вёльфлин (1864–1945), который учился Буркхардт в Базеле — «отец» истории современного искусства. Вельфлин преподавал в университетах Берлина, Базеля, Мюнхена и Цюриха. Ряд студентов сделали выдающуюся карьеру в истории искусства, в том числе Якоб Розенберг и. Он представил научный подход к истории искусства, сосредоточив внимание на трех концепциях. Во-первых, он пытался изучать искусство с помощью психологии, в частности, применяя работы Вильгельма Вундта. Он утверждал, среди прочего, что искусство и архитектура хороши, если они напоминают человеческое тело. Например, дома были хорошими, если их фасады были похожи на лица. Во-вторых, он представил идею изучения искусства через сравнение. Сравнивая отдельные картины друг с другом, он смог различить стиль. Его книга Ренессанс и Барокко развивает эту идею и первой показывает, чем эти стилистические периоды отличаются друг от друга. В отличие от Джорджо Вазари, Вёльфлина не интересовали биографии художников. Фактически он предложил создать «историю искусств без имен». Наконец, он изучал искусство, основанное на идеях государственности. Его особенно интересовало, существует ли по сути «итальянский» и по своей сути «немецкий » стиль. Этот последний интерес наиболее полно сформулирован в его монографии о немецком художнике Альбрехте Дюрере.

Ригле, Викхоффе и Венской школе

. Одновременно с творчеством Вельфлина возникла крупная школа историко-художественной мысли. в Венском университете. В первом поколении Венской школы доминировали Алоис Ригль и Франц Викхофф, оба ученики Морица Таузинга, и характеризовались тенденцией переоценивать пренебрежение или пренебрежительные периоды в истории искусства. Ригль и Викхофф много писали об искусстве поздней античности, которое до них считалось периодом отхода от классического идеала. Ригль также внес свой вклад в переоценку барокко.

Следующее поколение профессоров в Вене включало Макс Дворжак, Юлиус фон Шлоссер, Ганс Титце, Карл Мария Свобода и Йозеф Стшиговский. Ряд наиболее важных историков искусства двадцатого века, в том числе Эрнст Гомбрих, получили в это время свои ученые степени в Вене. Термин «Вторая венская школа» (или «Новая венская школа») обычно относится к следующему поколению венских ученых, включая Ханса Седльмайра, Отто Пехта и Гвидо Кашница фон Вайнберга. Эти ученые начали в 1930-х годах возвращаться к работе первого поколения, особенно к Риглю и его концепции Kunstwollen, и попытались развить ее в полноценную искусствоведческую методологию. Седльмайр, в частности, отвергал детальное изучение иконографии, патронажа и других подходов, основанных на историческом контексте, предпочитая вместо этого сосредоточиться на эстетических качествах произведения искусства. В результате Вторая венская школа приобрела репутацию безудержного и безответственного формализма и, кроме того, была окрашена открытым расизмом Седльмайра и его членством в нацистской партии. Эту последнюю тенденцию, однако, разделяли далеко не все члены школы; Пехт, например, сам был евреем и был вынужден покинуть Вену в 1930-х годах.

Панофский и иконография

Фотограф неизвестен, Абы Варбург ок. 1900

Наше понимание символического содержания искусства в 21 веке исходит от группы ученых, собравшихся в Гамбурге в 1920-х годах. Наиболее известными среди них были Эрвин Панофски, Эби Варбург, Фриц Саксл и Гертруда Бинг. Вместе они разработали большую часть словарного запаса, который продолжает использоваться в 21 веке историками искусства. «Иконография», корни которой означают «символы из письма», относятся к предметам искусства, полученным из письменных источников, особенно из Священных Писаний и мифологии. «Иконология» — более широкий термин, относящийся ко всей символике, независимо от того, происходит ли она из определенного текста или нет. Сегодня историки искусства иногда используют эти термины как синонимы.

Панофский в своих ранних работах также развивал теории Ригля, но со временем стал больше интересоваться иконографией, и в частности передачей тем, связанных с классической античностью в Средние века и Возрождение. В этом отношении его интересы совпадали с интересами Варбурга, сына богатой семьи, который собрал в Гамбурге впечатляющую библиотеку, посвященную изучению классических традиций в более позднем искусстве и культуре. Под эгидой Саксла эта библиотека была преобразована в исследовательский институт, связанный с Гамбургским университетом, где преподавал Панофски.

Варбург умер в 1929 году, а в 1930-х годах Саксл и Панофски, оба евреи, были вынуждены покинуть Гамбург. Саксл поселился в Лондоне, взяв с собой библиотеку Варбурга и основав Институт Варбурга. Панофски поселился в Принстоне в Институте перспективных исследований. В этом отношении они были частью необычайного притока немецких историков искусства в англоязычную академию в 1930-х годах. Эти ученые были в значительной степени ответственны за превращение истории искусства в законную область изучения в англоязычном мире, и влияние методологии Панофски, в частности, определило курс американской истории искусства для целого поколения.

Фрейд и психоанализ

Генрих Вёльфлин был не единственным ученым, который использовал психологические теории при изучении искусства. Психоаналитик Зигмунд Фрейд написал книгу о художнике Леонардо да Винчи, в которой он использовал картины Леонардо, чтобы исследовать психику и сексуальную ориентацию художника. Из своего анализа Фрейд сделал вывод, что Леонардо, вероятно, был гомосексуалистом.

Групповая фотография 1909 года напротив Университета Кларка. Первый ряд: Зигмунд Фрейд, Грэнвилл Стэнли Холл, Карл Юнг ; задний ряд: Авраам А. Брилл, Эрнест Джонс, Шандор Ференци

Хотя использование посмертного материала для проведения психоанализа вызывает споры среди историков искусства, особенно с учетом сексуального нравы времен Леонардо и Фрейда разные, это часто делается. Одним из самых известных психоаналитиков является Лори Шнайдер Адамс, написавшая популярный учебник «Искусство сквозь время» и книгу «Искусство и психоанализ».

Ничего не подозревающий поворот в истории художественной критики произошел в 1914 году, когда Зигмунд Фрейд опубликовал психоаналитическую интерпретацию Моисея Микеланджело под названием Der Moses des Michelangelo как один из первых психологов, основанных на анализе произведения искусства. Фрейд впервые опубликовал эту работу вскоре после прочтения «Жизни Вазари». По неизвестным причинам Фрейд изначально опубликовал статью анонимно.

Юнг и архетипы

Карл Юнг также применил психоаналитическую теорию к искусству. К.Г. Юнг был швейцарским психиатром, влиятельным мыслителем и основателем аналитической психологии. Подход Юнга к психологии подчеркивал важность понимания психики посредством исследования миров снов, искусства, мифологии, мировой религии и философии.. Большую часть своей жизни он посвятил изучению восточной и западной философии, алхимии, астрологии, социологии, а также литературы и искусства.. Его наиболее заметные вклады включают его концепцию психологического архетипа, коллективного бессознательного и его теорию синхронности. Юнг полагал, что многие переживания, воспринимаемые как совпадение, были не просто следствием случайности, но вместо этого предполагал проявление параллельных событий или обстоятельств, отражающих эту определяющую динамику. Он утверждал, что коллективное бессознательное и архетипические образы обнаруживаются в искусстве. Его идеи были особенно популярны среди американских абстрактных экспрессионистов в 1940-х и 1950-х годах. Его работы вдохновили сюрреалистов на рисование образов из снов и бессознательного.

Юнг подчеркивал важность баланса и гармонии. Он предупредил, что современные люди слишком сильно полагаются на науку и логику и выиграют от интеграции духовности и понимания царства бессознательного. Его работа не только подтолкнула к аналитической работе историками искусства, но он стал неотъемлемой частью искусства. Джексон Поллок, например, создал серию рисунков для сопровождения своих психоаналитических сеансов со своим юнгианским психоаналитиком доктором Джозефом Хендерсоном. Хендерсон, который позже опубликовал рисунки в тексте, посвященном сеансам Поллока, осознал, насколько сильны рисунки в качестве терапевтического инструмента.

Психоанализ в истории искусства получил глубокое наследие, выходящее за рамки Фрейда и Юнга. Известная историк-феминистка Гризельда Поллок, например, опирается на психоанализ как при чтении современного искусства, так и при перечитывании модернистского искусства. С чтением Гризельдой Поллок французского феминистского психоанализа и, в частности, с трудами Юлии Кристевой и Браха Л. Эттингер, а также с чтением Розалинды Краусс Жак Лакан и Жан-Франсуа Лиотар и кураторское перечитывание Катрин де Зегер искусства, феминистская теория, написанная в областях французского феминизма и психоанализа. сильно повлиял на переосмысление как мужчин, так и женщин-художников в истории искусства.

Маркс и идеология

В середине 20 века историки искусства охватили социальную историю, используя критические подходы. Цель заключалась в том, чтобы показать, как искусство взаимодействует с властными структурами в обществе. Одним из критических подходов, которые использовали искусствоведы, был марксизм. Марксистская история искусства попыталась показать, как искусство было привязано к определенным классам, как изображения содержат информацию об экономике и как изображения могут сделать существующее положение вещей естественным (идеология ).

Марсель Дюшан и движение Дада начали движение против Художественный стиль. Разные художники не хотели создавать произведения искусства, которым все соответствовали в то время. Эти два движения помогали другому художнику создавать произведения, которые не рассматривались как традиционное искусство. Некоторые примеры стилей, которые были ответвлением анти-художественного движения, будут быть неодадаизмом, сюрреализмом и конструктивизмом. Эти стили и художник не хотели сдаваться традиционным способам искусства. Такой образ мышления спровоцировал политические движения, такие как русская революция и коммунистические идеалы.

Художник Исаак Произведение Бродского «Ударник из Днепрстроя» 1932 года показывает его политическую причастность к искусству. Это произведение искусства можно проанализировать, чтобы показать внутренние проблемы, которые переживала Советская Россия в то время. Самым известным марксистом был Клемент Гринберг, получивший известность в конце 1930-х годов своим эссе «Авангард и Китч ». В своем эссе Гринберг утверждал, что авангард возник для защиты эстетических стандартов от упадка вкуса в обществе потребления и рассматривает китч и искусство как противоположности. Гринберг далее утверждал, что авангард и модернистское искусство были средством противостояния уравниванию культуры, производимому капиталистической пропагандой. Гринберг присвоил немецкое слово «китч » для описания этого потребительства, хотя его коннотации с тех пор изменились на более утвердительное понятие оставшихся материалов капиталистической культуры. Позже Гринберг стал известен тем, что исследовал формальные свойства современного искусства.

Мейер Шапиро — один из самых запоминающихся марксистских историков искусства середины XX века. Хотя он писал о многочисленных периодах времени и темах в искусстве, его лучше всего помнят за его комментарий к скульптуре позднего Средневековья и начала Возрождения, когда он увидел свидетельства капитализм зарождение и феодализм упадок

Арнольд Хаузер написал первый марксистский обзор западного искусства, озаглавленный «Социальная история искусства». Он попытался показать, как классовое сознание отражалось в основные периоды искусства. Когда книга была опубликована в 1950-х годах, она вызвала споры, поскольку в ней обобщаются целые эпохи. Стратегия, которая теперь называется «вульгарный марксизм «.

История марксистского искусства, была усовершенствована в отделе истории искусств UCLA такие ученые, как Т. Дж. Кларк, О. К. Веркмайстер, Дэвид Кунцл, Теодор В. Адорно и Макс Хоркхаймер. Т. Дж. Кларк был первым историком искусства, писавшим с марксистской точки зрения, отказавшимся от вульгарного марксизма. Он написал марксистские истории искусства нескольких импрессионистов и реалистов, в том числе Гюстава Курбе и Эдуара Мане. Эти книги были сосредоточены на политическом и экономические условия, в которых создавалось искусство.

История феминистского искусства

Очерк Линды Ночлин «Почему не было великих женщин-художников? » помог зажечь феминистская история искусства 1970-х и остается одним из самых читаемых эссе о художницах. Затем последовала статья 1972 года C ollege Art Association Группа под председательством Ночлина на тему «Эротизм и образ женщины в искусстве XIX века». В течение десятилетия множество статей, статей и эссе получили растущую динамику, подпитываемую феминистским движением второй волны, критическим дискурсом о взаимодействии женщин с искусством как в качестве художников, так и субъектов. В своем новаторском эссе Нохлин применяет феминистскую критическую схему, чтобы показать систематическое исключение женщин из художественного обучения, утверждая, что исключение из практики искусства, а также канонической истории искусства было следствием культурных условий, которые ограничивали и ограничивали женщин в области производства искусства.. К тем немногим, кто действительно добился успеха, относились как к аномалиям и не являлись образцом для последующего успеха. Гризельда Поллок — еще один видный историк феминистского искусства, чье использование психоаналитической теории описано выше.

В то время как история феминистского искусства может быть сосредоточена на любом временном периоде и месте, большое внимание было уделено современной эпохе. Некоторые из этих исследований сосредоточены на движении феминистского искусства, которое конкретно относится к опыту женщин. Часто феминистская история искусства предлагает критическое «перечитывание» западного художественного канона, такое как переинтерпретация Кэрол Дункан Les Demoiselles d’Avignon. Два пионера в этой области — Мэри Гаррард и Норма Броуд. Их антологии «Феминизм и история искусства: ставя под вопрос ектению», «Расширяющийся дискурс: феминизм и история искусства» и «Reclaiming Feminist Agency: Feminist Art History After Postmodernism» — существенные усилия, направленные на привнесение феминистских взглядов в дискурс истории искусства. Пара также стала соучредителем.

Барт и семиотика

В отличие от иконографии, которая стремится идентифицировать значение, семиотика занимается тем, как создается значение. Коннотируемые и обозначенные значения Роланда Барта имеют первостепенное значение для этого исследования. В любом конкретном произведении искусства интерпретация зависит от идентификации — узнавания визуального знака и — мгновенных культурных ассоциаций, которые приходят с узнаванием. Главная задача семиотического историка искусства — найти способы навигации и интерпретации коннотируемого значения.

Семиотическая история искусства стремится раскрыть кодифицированное значение или смыслы в эстетическом объекте, исследуя его связь с коллективное сознание. Историки искусства обычно не придерживаются какой-либо конкретной семиотики, а скорее создают объединенную версию, которую они включают в свою коллекцию аналитических инструментов. Например, Мейер Шапиро позаимствовал дифференциальное значение Соссюра, пытаясь читать знаки в том виде, в каком они существуют в системе. Согласно Шапиро, чтобы понять значение фронтальности в конкретном изобразительном контексте, ее нужно отличать от альтернативных возможностей, таких как профиль или трехчетвертный вид, или рассматривать в связи с ними.. Шапиро объединил этот метод с работами Чарльза Сандерса Пирса, чей объект, знак и интерпретатор обеспечили структуру для его подхода. Алекс Поттс демонстрирует применение концепций Пирса к визуальному представлению, исследуя их в отношении Моны Лизы. Например, если рассматривать Мона Лизу как нечто, выходящее за рамки ее материальности, значит идентифицировать ее как знак. Затем он распознается как относящийся к объекту вне себя, женщине или Моне Лизе. Изображение, похоже, не имеет религиозного значения и, следовательно, может считаться портретом. Эта интерпретация приводит к цепочке возможных интерпретаций: кто был натурщиком по отношению к Леонардо да Винчи ? Какое значение она имела для него? Или, может быть, она символ всего женского рода. Эта цепочка интерпретаций или «неограниченный семиозис» бесконечна; Задача искусствоведа — установить границы возможных интерпретаций, а также раскрыть новые возможности.

Семиотика действует в соответствии с теорией, согласно которой изображение может быть понято только с точки зрения зрителя. Художник вытесняется зрителем как носитель смысла, даже в той степени, в которой интерпретация остается действительной, независимо от того, задумал ли ее создатель. Розалинда Краусс поддержала эту концепцию в своем эссе «Во имя» Пикассо ». Она осудила монополию художника на смысл и настаивала на том, что смысл может быть получен только после того, как произведение будет удалено из исторического и социального контекста. Мике Бал аналогично утверждала, что смысла не существует даже до тех пор, пока изображение не увидит зритель. Только после признания этого значение может открыться для других возможностей, таких как феминизм или психоанализ.

Музейные исследования и коллекционирование

Аспекты предмета, которые вышли на первый план в последние десятилетия включают интерес к покровительству и потреблению искусства, включая экономику арт-рынка, роль коллекционеров, намерения и стремления тех, кто заказывает произведения, а также реакцию современных и более поздних зрителей и владельцев. Музейное дело, включая историю музейного коллекционирования и экспонирования, в настоящее время является специализированной областью изучения, как и история коллекционирования.

Новый материализм

Научные достижения сделали возможным гораздо более точное исследование материалов и методов, используемых для создания произведений, особенно инфракрасного и рентгеновского фотографические техники, которые позволили снова увидеть многие рисунки картин. Теперь возможен надлежащий анализ пигментов, используемых в красках, что опровергает многие атрибуции. Дендрохронология для панно и радиоуглеродное датирование старых объектов в органических материалах позволило научным методам датирования объектов подтвердить или опровергнуть даты, полученные из стилистического анализа или документальные доказательства. Развитие хорошей цветной фотографии, которая теперь хранится в цифровом виде и доступна в Интернете или другими способами, изменило изучение многих видов искусства, особенно тех, которые охватывают объекты, существующие в большом количестве и широко разбросанные по коллекциям, такие как иллюминированные рукописи и персидские миниатюры и многие виды археологических произведений искусства.

Параллельно с этими техническими достижениями историки искусства проявляли растущий интерес к новым теоретическим подходам к природе произведений искусства как объектов. Теория вещей, теория акторов – сетей и объектно-ориентированная онтология играют все более важную роль в художественно-исторической литературе.

Националистическая история искусства

Создание искусства, академическая история искусства и история художественных музеев тесно переплетаются с ростом национализма. Искусство, созданное в современную эпоху, по сути, часто было попыткой вызвать чувство национального превосходства или любви к своей стране. Русское искусство является особенно хорошим примером этого, поскольку русский авангард, а позже советское искусство были попытками определить идентичность этой страны.

Большинство искусствоведов, работающих сегодня, определяют свою специальность как искусство определенной культуры и периода времени, и часто такими культурами также являются нации. Например, кто-то может специализироваться на истории немецкого или современного китайского искусства XIX века. Фокус на государственности имеет глубокие корни в дисциплине. В самом деле, Вазари Жизни выдающихся художников, скульпторов и архитекторов — это попытка показать превосходство флорентийской художественной культуры и Генриха Вельфлина » В своих трудах (особенно в его монографии Альбрехта Дюрера ) делается попытка отличить итальянский стиль от немецкого в искусстве.

Многие из крупнейших и наиболее хорошо финансируемых художественных музеев мира, такие как Лувр, Музей Виктории и Альберта и Национальный Галерея искусств в Вашингтоне принадлежит государству. В большинстве стран действительно есть национальная галерея с явной миссией по сохранению культурного наследия, принадлежащего правительству, независимо от того, какие культуры создали искусство, и часто неявной миссией по укреплению собственного культурное наследие. Таким образом, Национальная художественная галерея демонстрирует искусство, созданное в Соединенных Штатах, но также владеет предметами со всего мира.

Разделение по периоду

Дисциплина истории искусства традиционно делится на специализации или концентрации в зависимости от эпох и регионов с дальнейшим подразделением на основе медиа. Таким образом, кто-то может специализироваться на «немецкой архитектуре 19 века или на« тосканской скульптуре 16 века ». Подполя часто включаются в специализацию. Например, Древний Ближний Восток, Греция, Рим и Египет обычно считаются особой концентрацией Древнего искусства. В некоторых случаях эти специализации могут быть тесно связаны (например, Греция и Рим), в то время как в других такие союзы гораздо менее естественны (например, индийское искусство против корейского искусства).

Незападные или глобальные взгляды на искусство становятся все более преобладающими в историческом каноне искусства с 1980-х годов.

«История современного искусства» относится к исследованию периода с 1960-х годов до сегодняшнего дня, отражая разрыв с предположениями модернизма, принесенных художниками того времени, и преемственность в современном искусстве с точки зрения практика, основанная на концептуализме и практиках.

Профессиональные организации

В США самой важной организацией по истории искусства является College Art Association. Он организует ежегодные конференции и издает Art Bulletin и Art Journal. Подобные организации существуют в других частях мира, а также по специальностям, таким как история архитектуры и история искусства эпохи Возрождения. В Великобритании, например, Ассоциация историков искусства является ведущей организацией и издает журнал под названием История искусства.

См. Также

  • Эстетика
  • Искусствоведение
  • Bildwissenschaft
  • Изобразительное искусство
  • История искусства
  • Изобразительное искусство и теософия
  • Женщины в области истории искусства

Примечания и ссылки

Дополнительная литература

Упорядочено по дате
  • Вельфлин, Х. (1915, пер. 1932). Основы истории искусства; проблема развития стиля в позднем искусстве. [Нью-Йорк]: Dover Publications.
  • Hauser, A. (1959). Философия истории искусства. Нью-Йорк: Кнопф.
  • Arntzen, E., Rainwater, R. (1980). Путеводитель по литературе по истории искусств. Чикаго: Американская библиотечная ассоциация.
  • Холли, М.А. (1984). Панофский и основы истории искусства. Итака, Нью-Йорк: издательство Корнельского университета.
  • Джонсон, В. М. (1988). История искусства: его использование и злоупотребления. Торонто: University of Toronto Press.
  • Carrier, D. (1991). Принципы написания истории искусства. Юниверсити-Парк, Пенсильвания: издательство Пенсильванского государственного университета.
  • Кемаль, Салим и Иван Гаскелл (1991). Язык истории искусств. Издательство Кембриджского университета. ISBN 0-521-44598-1
  • Фитцпатрик, В. Л. Н. В. Д. (1992). История искусства: контекстный справочный курс. Точка зрения серии. Рестон, Вирджиния: Национальная ассоциация художественного образования.
  • Минор, Вернон Хайд. (1994). Критическая теория истории искусств. Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис Холл.
  • Нельсон, Р.С., и Шифф, Р. (1996). Критические термины для истории искусства. Чикаго: University of Chicago Press.
  • Адамс, Л. (1996). Методики искусства: введение. Нью-Йорк, Нью-Йорк: IconEditions.
  • Фрейзер, Н. (1999). Краткий словарь истории искусств Penguin. Нью-Йорк: Справочник по пингвинам.
  • Поллок, Г., (1999). Отличие Canon. Рутледж. ISBN 0-415-06700-6
  • Харрисон, Чарльз, Пол Вуд и Джейсон Гайгер. (2000). Искусство в теории 1648-1815: Антология меняющихся идей. Малден, Массачусетс: Блэквелл.
  • Минор, Вернон Хайд. (2001). История искусства. 2-е изд. Река Аппер Сэдл, Нью-Джерси: Прентис Холл.
  • Робинсон, Хилари. (2001). Феминизм-Арт-Теория: Антология, 1968–2000. Малден, Массачусетс: Блэквелл.
  • Кларк, Т.Дж. (2001). Прощание с идеей: эпизоды из истории модернизма. Нью-Хейвен: издательство Йельского университета.
  • Бухло, Бенджамин. (2001). Неоавангард и индустрия культуры. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
  • Мэнсфилд, Элизабет (2002). История искусства и ее институты: основы дисциплины. Рутледж. ISBN 0-415-22868-9
  • Мюррей, Крис. (2003). Ключевые писатели по искусству. 2 тома, Ключевые руководства Routledge. Лондон: Рутледж.
  • Харрисон, Чарльз и Пол Вуд. (2003). Искусство в теории, 1900–2000: Антология меняющихся идей. 2-е изд. Молден, Массачусетс: Блэквелл.
  • Шайнер, Ларри. (2003). Изобретение искусства: история культуры. Чикаго: Издательство Чикагского университета. ISBN 978-0-226-75342-3
  • Поллок, Гризельда (ред.) (2006). Психоанализ и изображение. Оксфорд: Блэквелл. ISBN 1-4051-3461-5
  • Эмисон, Патрисия (2008). Формирование истории искусства. Университетский парк: издательство Пенсильванского государственного университета. ISBN 978-0-271-03306-8
  • Шарлин Спретнак (2014), Духовная динамика в современном искусстве: пересмотренная история искусства, 1800 г. по настоящее время.
  • Говен Александр Бейли (2014) Духовное рококо: декор и божественность от салонов Парижа до миссий Патагонии. Фарнхэм: Ashgate.

Внешние ссылки

  • Средства массовой информации, связанные с историей искусства на Викискладе
  • Ресурсами по истории искусства в Интернете подробный каталог веб-ссылок, разделенных по периодам
  • Словарь искусствоведов, база данных известных искусствоведов, поддерживаемая Университетом Дьюка
  • Колледж Род-Айленда LibGuide — ресурсы по искусству и истории искусства

This article is about the academic discipline of art history. For an overview of the history of art worldwide, see History of art. For other uses, see Art history (disambiguation).

Venus de Milo, at the Louvre

Art history is the study of aesthetic objects and visual expression in historical and stylistic context.[1] Traditionally, the discipline of art history emphasized painting, drawing, sculpture, architecture, ceramics and decorative arts, yet today, art history examines broader aspects of visual culture, including the various visual and conceptual outcomes related to an ever-evolving definition of art.[2][3] Art history encompasses the study of objects created by different cultures around the world and throughout history that convey meaning, importance or serve usefulness primarily through visual means.

As a discipline, art history is distinguished from art criticism, which is concerned with establishing a relative artistic value upon individual works with respect to others of comparable style or sanctioning an entire style or movement; and art theory or «philosophy of art«, which is concerned with the fundamental nature of art. One branch of this area of study is aesthetics, which includes investigating the enigma of the sublime and determining the essence of beauty. Technically, art history is not these things, because the art historian uses historical method to answer the questions: How did the artist come to create the work?, Who were the patrons?, Who were their teachers?, Who was the audience?, Who were their disciples?, What historical forces shaped the artist’s oeuvre and how did he or she and the creation, in turn, affect the course of artistic, political and social events? It is, however, questionable whether many questions of this kind can be answered satisfactorily without also considering basic questions about the nature of art. The current disciplinary gap between art history and the philosophy of art (aesthetics) often hinders this inquiry.[4]

Template:History of art sidebar
Template:European art history

Methodologies[]

Art history is an interdisciplinary practice that analyzes the various factors—cultural, political, religious, economic or artistic—which contribute to visual appearance of a work of art.

Art historians employ a number of methods in their research into the ontology and history of objects.

Art historians often examine work in the context of its time. At best, this is done in a manner which respects its creator’s motivations and imperatives; with consideration of the desires and prejudices of its patrons and sponsors; with a comparative analysis of themes and approaches of the creator’s colleagues and teachers; and with consideration of iconography and symbolism. In short, this approach examines the work of art in the context of the world within which it was created.

Art historians also often examine work through an analysis of form; that is, the creator’s use of line, shape, color, texture and composition. This approach examines how the artist uses a two-dimensional picture plane or the three dimensions of sculptural or architectural space to create their art. The way these individual elements are employed results in representational or non-representational art. Is the artist imitating an object or image found in nature? If so, it is representational. The closer the art hews to perfect imitation, the more the art is realistic. Is the artist not imitating, but instead relying on symbolism or in an important way striving to capture nature’s essence, rather than copy it directly? If so the art is non-representational—also called abstract. Realism and abstraction exist on a continuum. Impressionism is an example of a representational style that was not directly imitative, but strove to create an «impression» of nature. If the work is not representational and is an expression of the artist’s feelings, longings and aspirations or is a search for ideals of beauty and form, the work is non-representational or a work of expressionism.

An iconographical analysis is one which focuses on particular design elements of an object. Through a close reading of such elements, it is possible to trace their lineage, and with it draw conclusions regarding the origins and trajectory of these motifs. In turn, it is possible to make any number of observations regarding the social, cultural, economic and aesthetic values of those responsible for producing the object.

Many art historians use critical theory to frame their inquiries into objects. Theory is most often used when dealing with more recent objects, those from the late 19th century onward. Critical theory in art history is often borrowed from literary scholars and it involves the application of a non-artistic analytical framework to the study of art objects. Feminist, Marxist, critical race, queer and postcolonial theories are all well established in the discipline. As in literary studies, there is an interest among scholars in nature and the environment, but the direction that this will take in the discipline has yet to be determined.

More recently, media and digital technology introduced possibilities of visual, spatial and experiential analyses. The relevant forms vary from movies, to interactive forms, including virtual environments, augmented environments, situated media, networked media, etc. The methods enabled by such techniques are in active development and promise to include qualitative approaches that can emphasize narrative, dramatic, emotional and ludic characteristics of history and art.[5]

Timeline of prominent methods[]

Pliny the Elder and ancient precedents[]

The earliest surviving writing on art that can be classified as art history are the passages in Pliny the Elder‘s Natural History (c. AD 77-79), concerning the development of Greek sculpture and painting.[6] From them it is possible to trace the ideas of Xenokrates of Sicyon (c. 280 BC), a Greek sculptor who was perhaps the first art historian.[7] Pliny’s work, while mainly an encyclopaedia of the sciences, has thus been influential from the Renaissance onwards. (Passages about techniques used by the painter Apelles c. (332-329 BC), have been especially well-known.) Similar, though independent, developments occurred in the 6th century China, where a canon of worthy artists was established by writers in the scholar-official class. These writers, being necessarily proficient in calligraphy, were artists themselves. The artists are described in the Six Principles of Painting formulated by Xie He.[8]

Vasari and artists’ biographies[]

Giorgio Vasari, Self-portrait c.1567

Anton von Maron, Portrait of Johann Joachim Winckelmann, 1768

While personal reminiscences of art and artists have long been written and read (see Lorenzo Ghiberti Commentarii, for the best early example),[9] it was Giorgio Vasari, the Tuscan painter, sculptor and author of the Lives of the Most Excellent Painters, Sculptors, and Architects, who wrote the first true history of art.[10] He emphasized art’s progression and development, which was a milestone in this field. His was a personal and a historical account, featuring biographies of individual Italian artists, many of whom were his contemporaries and personal acquaintances. The most renowned of these was Michelangelo, and Vasari’s account is enlightening, though biased in places.

Vasari’s ideas about art were enormously influential, and served as a model for many, including in the north of Europe Karel van Mander‘s Schilder-boeck and Joachim von Sandrart‘s Teutsche Akademie. Vasari’s approach held sway until the 18th century, when criticism was leveled at his biographical account of history.

Winckelmann and art criticism[]

Scholars such as Johann Joachim Winckelmann (1717–1768), criticized Vasari’s «cult» of artistic personality, and they argued that the real emphasis in the study of art should be the views of the learned beholder and not the unique viewpoint of the charismatic artist. Winckelmann’s writings thus were the beginnings of art criticism. His two most notable works that introduced the concept of art criticism were Gedanken über die Nachahmung der griechischen Werke in der Malerei und Bildhauerkunst, published in 1755, shortly before he left for Rome (Fuseli published an English translation in 1765 under the title Reflections on the Painting and Sculpture of the Greeks), and Geschichte der Kunst des Altertums (History of Art in Antiquity), published in 1764 (this is the first occurrence of the phrase ‘history of art’ in the title of a book)».[11] Winckelmann critiqued the artistic excesses of Baroque and Rococo forms, and was instrumental in reforming taste in favor of the more sober Neoclassicism. Jacob Burckhardt (1818–1897), one of the founders of art history, noted that Winckelmann was ‘the first to distinguish between the periods of ancient art and to link the history of style with world history’. From Winckelmann until the mid-20th century, the field of art history was dominated by German-speaking academics. Winckelmann’s work thus marked the entry of art history into the high-philosophical discourse of German culture.

Winckelmann was read avidly by Johann Wolfgang Goethe and Friedrich Schiller, both of whom began to write on the history of art, and his account of the Laocoön group occasioned a response by Lessing. The emergence of art as a major subject of philosophical speculation was solidified by the appearance of Immanuel Kant‘s Critique of Judgment in 1790, and was furthered by Hegel‘s Lectures on Aesthetics. Hegel’s philosophy served as the direct inspiration for Karl Schnaase‘s work. Schnaase’s Niederländische Briefe established the theoretical foundations for art history as an autonomous discipline, and his Geschichte der bildenden Künste, one of the first historical surveys of the history of art from antiquity to the Renaissance, facilitated the teaching of art history in German-speaking universities. Schnaase’s survey was published contemporaneously with a similar work by Franz Theodor Kugler.

Wölfflin and stylistic analysis[]

See: Formal analysis.

Heinrich Wölfflin (1864–1945), who studied under Burckhardt in Basel, is the «father» of modern art history. Wölfflin taught at the universities of Berlin, Basel, Munich, and Zurich. A number of students went on to distinguished careers in art history, including Jakob Rosenberg and Frida Schottmuller. He introduced a scientific approach to the history of art, focusing on three concepts. Firstly, he attempted to study art using psychology, particularly by applying the work of Wilhelm Wundt. He argued, among other things, that art and architecture are good if they resemble the human body. For example, houses were good if their façades looked like faces. Secondly, he introduced the idea of studying art through comparison. By comparing individual paintings to each other, he was able to make distinctions of style. His book Renaissance and Baroque developed this idea, and was the first to show how these stylistic periods differed from one another. In contrast to Giorgio Vasari, Wölfflin was uninterested in the biographies of artists. In fact he proposed the creation of an «art history without names.» Finally, he studied art based on ideas of nationhood. He was particularly interested in whether there was an inherently «Italian» and an inherently «German» style. This last interest was most fully articulated in his monograph on the German artist Albrecht Dürer.

Riegl, Wickhoff, and the Vienna School[]

Main article: Vienna School of Art History

Contemporaneous with Wölfflin’s career, a major school of art-historical thought developed at the University of Vienna. The first generation of the Vienna School was dominated by Alois Riegl and Franz Wickhoff, both students of Moritz Thausing, and was characterized by a tendency to reassess neglected or disparaged periods in the history of art. Riegl and Wickhoff both wrote extensively on the art of late antiquity, which before them had been considered as a period of decline from the classical ideal. Riegl also contributed to the revaluation of the Baroque.

The next generation of professors at Vienna included Max Dvořák, Julius von Schlosser, Hans Tietze, Karl Maria Swoboda, and Josef Strzygowski. A number of the most important twentieth-century art historians, including Ernst Gombrich, received their degrees at Vienna at this time. The term «Second Vienna School» (or «New Vienna School») usually refers to the following generation of Viennese scholars, including Hans Sedlmayr, Otto Pächt, and Guido Kaschnitz von Weinberg. These scholars began in the 1930s to return to the work of the first generation, particularly to Riegl and his concept of Kunstwollen, and attempted to develop it into a full-blown art-historical methodology. Sedlmayr, in particular, rejected the minute study of iconography, patronage, and other approaches grounded in historical context, preferring instead to concentrate on the aesthetic qualities of a work of art. As a result, the Second Vienna School gained a reputation for unrestrained and irresponsible formalism, and was furthermore colored by Sedlmayr’s overt racism and membership in the Nazi party. This latter tendency was, however, by no means shared by all members of the school; Pächt, for example, was himself Jewish, and was forced to leave Vienna in the 1930s.

Panofsky and iconography[]

Photographer unknown, Aby Warburg c. 1900

Our 21st-century understanding of the symbolic content of art comes from a group of scholars who gathered in Hamburg in the 1920s. The most prominent among them were Erwin Panofsky, Aby Warburg, Fritz Saxl and Gertrud Bing. Together they developed much of the vocabulary that continues to be used in the 21st century by art historians. «Iconography»—with roots meaning «symbols from writing» refers to subject matter of art derived from written sources—especially scripture and mythology. «Iconology» is a broader term that referred to all symbolism, whether derived from a specific text or not. Today art historians sometimes use these terms interchangeably.

Panofsky, in his early work, also developed the theories of Riegl, but became eventually more preoccupied with iconography, and in particular with the transmission of themes related to classical antiquity in the Middle Ages and Renaissance. In this respect his interests coincided with those of Warburg, the son of a wealthy family who had assembled an impressive library in Hamburg devoted to the study of the classical tradition in later art and culture. Under Saxl’s auspices, this library was developed into a research institute, affiliated with the University of Hamburg, where Panofsky taught.

Warburg died in 1929, and in the 1930s Saxl and Panofsky, both Jewish, were forced to leave Hamburg. Saxl settled in London, bringing Warburg’s library with him and establishing the Warburg Institute. Panofsky settled in Princeton at the Institute for Advanced Study. In this respect they were part of an extraordinary influx of German art historians into the English-speaking academy in the 1930s. These scholars were largely responsible for establishing art history as a legitimate field of study in the English-speaking world, and the influence of Panofsky’s methodology, in particular, determined the course of American art history for a generation.

Freud and psychoanalysis[]

Heinrich Wölfflin was not the only scholar to invoke psychological theories in the study of art. Psychoanalyst Sigmund Freud wrote a book on the artist Leonardo da Vinci, in which he used Leonardo’s paintings to interrogate the artist’s psyche and sexual orientation. Freud inferred from his analysis that Leonardo was probably homosexual.

Group photo 1909 in front of Clark University. Front row: Sigmund Freud, Granville Stanley Hall, Carl Jung; back row: Abraham A. Brill, Ernest Jones, Sándor Ferenczi

Though the use of posthumous material to perform psychoanalysis is controversial among art historians, especially since the sexual mores of Leonardo’s time and Freud’s are different, it is often attempted. One of the best-known psychoanalytic scholars is Laurie Schneider Adams, who wrote a popular textbook, Art Across Time, and a book Art and Psychoanalysis.

An unsuspecting turn for the history of art criticism came in 1914 when Sigmund Freud published a psychoanalytical interpretation of Michelangelo’s Moses titled Der Moses des Michelangelo as one of the first psychology based analyses on a work of art.[12] Freud first published this work shortly after reading Vasari’s Lives. For unknown purposes, Freud originally published the article anonymously.

Jung and archetypes[]

Carl Jung also applied psychoanalytic theory to art. C.G. Jung was a Swiss psychiatrist, an influential thinker, and founder of analytical psychology. Jung’s approach to psychology emphasized understanding the psyche through exploring the worlds of dreams, art, mythology, world religion and philosophy. Much of his life’s work was spent exploring Eastern and Western philosophy, alchemy, astrology, sociology, as well as literature and the arts. His most notable contributions include his concept of the psychological archetype, the collective unconscious, and his theory of synchronicity. Jung believed that many experiences perceived as coincidence were not merely due to chance but, instead, suggested the manifestation of parallel events or circumstances reflecting this governing dynamic.[13] He argued that a collective unconscious and archetypal imagery were detectable in art. His ideas were particularly popular among American Abstract expressionists in the 1940s and 1950s.[14] His work inspired the surrealist concept of drawing imagery from dreams and the unconscious.

Jung emphasized the importance of balance and harmony. He cautioned that modern humans rely too heavily on science and logic and would benefit from integrating spirituality and appreciation of the unconscious realm. His work not only triggered analytical work by art historians, but it became an integral part of art-making. Jackson Pollock, for example, famously created a series of drawings to accompany his psychoanalytic sessions with his Jungian psychoanalyst, Dr. Joseph Henderson. Henderson who later published the drawings in a text devoted to Pollock’s sessions realized how powerful the drawings were as a therapeutic tool.[15]

The legacy of psychoanalysis in art history has been profound, and extends beyond Freud and Jung. The prominent feminist art historian Griselda Pollock, for example, draws upon psychoanalysis both in her reading into contemporary art and in her rereading of modernist art. With Griselda Pollock‘s reading of French feminist psychoanalysis and in particular the writings of Julia Kristeva and Bracha L. Ettinger, as with Rosalind Krauss readings of Jacques Lacan and Jean-François Lyotard and Catherine de Zegher’s curatorial rereading of art, Feminist theory written in the fields of French feminism and Psychoanalysis has strongly informed the reframing of both men and women artists in art history.

Marx and ideology[]

During the mid-20th century, art historians embraced social history by using critical approaches. The goal was to show how art interacts with power structures in society. One critical approach that art historians used was Marxism. Marxist art history attempted to show how art was tied to specific classes, how images contain information about the economy, and how images can make the status quo seem natural (ideology).

Marcel Duchamp and Dada Movement jump started the Anti-art style. Various artist did not want to create artwork that everyone was conforming to at the time. These two movements helped other artist to create pieces that were not viewed as traditional art. Some examples of styles that branched off the anti-art movement would be Neo-Dadaism, Surrealism, and Constructivism. These styles and artist did not want to surrender to traditional ways of art. This way of thinking provoked political movements such as the Russian Revolution and the communist ideals.[16]

Artist Isaak Brodsky work of art ‘Shock-worker from Dneprstroi’ in 1932 shows his political involvement within art. This piece of art can be analysed to show the internal troubles Soviet Russia was experiencing at the time.
Perhaps the best-known Marxist was Clement Greenberg, who came to prominence during the late 1930s with his essay «Avant-Garde and Kitsch«.[17] In the essay Greenberg claimed that the avant-garde arose in order to defend aesthetic standards from the decline of taste involved in consumer society, and seeing kitsch and art as opposites. Greenberg further claimed that avant-garde and Modernist art was a means to resist the leveling of culture produced by capitalist propaganda. Greenberg appropriated the German word ‘kitsch‘ to describe this consumerism, although its connotations have since changed to a more affirmative notion of leftover materials of capitalist culture. Greenberg later became well known for examining the formal properties of modern art.

Meyer Schapiro is one of the best-remembered Marxist art historians of the mid-20th century. Although he wrote about numerous time periods and themes in art, he is best remembered for his commentary on sculpture from the late Middle Ages and early Renaissance, at which time he saw evidence of capitalism emerging and feudalism declining.

Arnold Hauser wrote the first Marxist survey of Western Art, entitled The Social History of Art. He attempted to show how class consciousness was reflected in major art periods. The book was controversial when published during the 1950s since it makes generalizations about entire eras, a strategy now called «vulgar Marxism«.

Marxist Art History was refined in the department of Art History at UCLA with scholars such as T.J. Clark, O.K. Werckmeister, David Kunzle, Theodor W. Adorno, and Max Horkheimer. T.J. Clark was the first art historian writing from a Marxist perspective to abandon vulgar Marxism. He wrote Marxist art histories of several impressionist and realist artists, including Gustave Courbet and Édouard Manet. These books focused closely on the political and economic climates in which the art was created.

Feminist art history[]

Linda Nochlin‘s essay «Why Have There Been No Great Women Artists?» helped to ignite feminist art history during the 1970s and remains one of the most widely read essays about female artists. This was then followed by a 1972 College Art Association Panel, chaired by Nochlin, entitled «Eroticism and the Image of Woman in Nineteenth-Century Art». Within a decade, scores of papers, articles, and essays sustained a growing momentum, fueled by the Second-wave feminist movement, of critical discourse surrounding women’s interactions with the arts as both artists and subjects. In her pioneering essay, Nochlin applies a feminist critical framework to show systematic exclusion of women from art training, arguing that exclusion from practicing art as well as the canonical history of art was the consequence of cultural conditions which curtailed and restricted women from art producing fields.[18] The few who did succeed were treated as anomalies and did not provide a model for subsequent success. Griselda Pollock is another prominent feminist art historian, whose use of psychoanalytic theory is described above.

While feminist art history can focus on any time period and location, much attention has been given to the Modern era. Some of this scholarship centers on the feminist art movement, which referred specifically to the experience of women. Often, feminist art history offers a critical «re-reading» of the Western art canon, such as Carol Duncan’s re-interpretation of Les Demoiselles d’Avignon. Two pioneers of the field are Mary Garrard and Norma Broude. Their anthologies Feminism and Art History: Questioning the Litany, The Expanding Discourse: Feminism and Art History, and Reclaiming Feminist Agency: Feminist Art History After Postmodernism are substantial efforts to bring feminist perspectives into the discourse of art history. The pair also co-founded the Feminist Art History Conference.

Barthes and semiotics[]

As opposed to iconography which seeks to identify meaning, semiotics is concerned with how meaning is created. Roland Barthes’s connoted and denoted meanings are paramount to this examination. In any particular work of art, an interpretation depends on the identification of denoted meaning—the recognition of a visual sign, and the connoted meaning—the instant cultural associations that come with recognition. The main concern of the semiotic art historian is to come up with ways to navigate and interpret connoted meaning.[19]

Semiotic art history seeks to uncover the codified meaning or meanings in an aesthetic object by examining its connectedness to a collective consciousness.[20] Art historians do not commonly commit to any one particular brand of semiotics but rather construct an amalgamated version which they incorporate into their collection of analytical tools. For example, Meyer Schapiro borrowed Saussure’s differential meaning in effort to read signs as they exist within a system.[21] According to Schapiro, to understand the meaning of frontality in a specific pictorial context, it must be differentiated from, or viewed in relation to, alternate possibilities such as a profile, or a three-quarter view. Schapiro combined this method with the work of Charles Sanders Peirce whose object, sign, and interpretant provided a structure for his approach. Alex Potts demonstrates the application of Peirce’s concepts to visual representation by examining them in relation to the Mona Lisa. By seeing the Mona Lisa, for example, as something beyond its materiality is to identify it as a sign. It is then recognized as referring to an object outside of itself, a woman, or Mona Lisa. The image does not seem to denote religious meaning and can therefore be assumed to be a portrait. This interpretation leads to a chain of possible interpretations: who was the sitter in relation to Leonardo da Vinci? What significance did she have to him? Or, maybe she is an icon for all of womankind. This chain of interpretation, or “unlimited semiosis” is endless; the art historian’s job is to place boundaries on possible interpretations as much as it is to reveal new possibilities.[22]

Semiotics operates under the theory that an image can only be understood from the viewer’s perspective. The artist is supplanted by the viewer as the purveyor of meaning, even to the extent that an interpretation is still valid regardless of whether the creator had intended it.[22] Rosalind Krauss espoused this concept in her essay “In the Name of Picasso.” She denounced the artist’s monopoly on meaning and insisted that meaning can only be derived after the work has been removed from its historical and social context. Mieke Bal argued similarly that meaning does not even exist until the image is observed by the viewer. It is only after acknowledging this that meaning can become opened up to other possibilities such as feminism or psychoanalysis.[23]

Museum studies and collecting[]

Aspects of the subject which have come to the fore in recent decades include interest in the patronage and consumption of art, including the economics of the art market, the role of collectors, the intentions and aspirations of those commissioning works, and the reactions of contemporary and later viewers and owners. Museum studies, including the history of museum collecting and display, is now a specialized field of study, as is the history of collecting.

New materialism[]

Scientific advances have made possible much more accurate investigation of the materials and techniques used to create works, especially infra-red and x-ray photographic techniques which have allowed many underdrawings of paintings to be seen again. Proper analysis of pigments used in paint is now possible, which has upset many attributions. Dendrochronology for panel paintings and radio-carbon dating for old objects in organic materials have allowed scientific methods of dating objects to confirm or upset dates derived from stylistic analysis or documentary evidence. The development of good colour photography, now held digitally and available on the internet or by other means, has transformed the study of many types of art, especially those covering objects existing in large numbers which are widely dispersed among collections, such as illuminated manuscripts and Persian miniatures, and many types of archaeological artworks.

Concurrent to those technological advances, art historians have shown increasing interest in new theoretical approaches to the nature of artworks as objects. Thing theory, actor–network theory, and object-oriented ontology have played an increasing role in art historical literature.

Nationalist art history[]

The making of art, the academic history of art, and the history of art museums are closely intertwined with the rise of nationalism. Art created in the modern era, in fact, has often been an attempt to generate feelings of national superiority or love of one’s country. Russian art is an especially good example of this, as the Russian avant-garde and later Soviet art were attempts to define that country’s identity.

Most art historians working today identify their specialty as the art of a particular culture and time period, and often such cultures are also nations. For example, someone might specialize in the 19th-century German or contemporary Chinese art history. A focus on nationhood has deep roots in the discipline. Indeed, Vasari‘s Lives of the Most Excellent Painters, Sculptors, and Architects is an attempt to show the superiority of Florentine artistic culture, and Heinrich Wölfflin‘s writings (especially his monograph on Albrecht Dürer) attempt to distinguish Italian from German styles of art.

Many of the largest and most well-funded art museums of the world, such as the Louvre, the Victoria and Albert Museum, and the National Gallery of Art in Washington are state-owned. Most countries, indeed, have a national gallery, with an explicit mission of preserving the cultural patrimony owned by the government—regardless of what cultures created the art—and an often implicit mission to bolster that country’s own cultural heritage. The National Gallery of Art thus showcases art made in the United States, but also owns objects from across the world.

Divisions by period[]

The discipline of art history is traditionally divided into specializations or concentrations based on eras and regions, with further sub-division based on media. Thus, someone might specialize in «19th-century German architecture» or in «16th-century Tuscan sculpture.» Sub-fields are often included under a specialization. For example, the Ancient Near East, Greece, Rome, and Egypt are all typically considered special concentrations of Ancient art. In some cases, these specializations may be closely allied (as Greece and Rome, for example), while in others such alliances are far less natural (Indian art versus Korean art, for example).

Non-Western or global perspectives on art have become increasingly predominant in the art historical canon since the 1980s.

«Contemporary art history» refers to research into the period from the 1960s until today reflecting the break from the assumptions of modernism brought by artists of the neo-avant-garde and a continuity in contemporary art in terms of practice based on conceptualist and post-conceptualist practices.

Professional organizations[]

In the United States, the most important art history organization is the College Art Association.[24] It organizes an annual conference and publishes the Art Bulletin and Art Journal. Similar organizations exist in other parts of the world, as well as for specializations, such as architectural history and Renaissance art history. In the UK, for example, the Association of Art Historians is the premiere organization, and it publishes a journal titled Art History.[25]

See also[]

  • Aesthetics
  • Art criticism
  • Bildwissenschaft
  • Fine Arts
  • History of art
  • Rock art studies
  • Visual arts and Theosophy
  • Women in the art history field

Notes and references[]

  1. ^ «Art History». WordNet Search — 3.0, princeton.edu
  2. ^ «What is art history and where is it going? (article)» (in en). https://www.khanacademy.org/humanities/ap-art-history/start-here-apah/intro-art-history-apah/a/what-is-art-history.
  3. ^ «What is the History of Art? | History Today». http://www.historytoday.com/alex-potts/what-history-art.
  4. ^ Cf: ‘Art History versus Aesthetics’, ed. James Elkins (New York: Routledge, 2006).
  5. ^ Esche-Ramshorn, Christiane and Stanislav Roudavski (2012). Evocative Research in Art History and Beyond: Imagining Possible Pasts in the Ways to Heaven Project, Digital Creativity, 23, 1, pp. 1-21
  6. ^ First English Translation retrieved January 25, 2010
  7. ^ Dictionary of Art Historians Retrieved January 25, 2010
  8. ^ The shorter Columbia anthology of traditional Chinese literature, By Victor H. Mair, p.51 retrieved January 25, 2010
  9. ^ Artnet artist biographies retrieved January 25, 2010
  10. ^ website created by Adrienne DeAngelis, currently incomplete, intended to be unabridged, in English. Script error: No such module «webarchive». retrieved January 25, 2010
  11. ^ Chilvers, Ian (2005). The Oxford dictionary of art (3rd ed.). [Oxford]: Oxford University Press. ISBN 0198604769.
  12. ^ Sigmund Freud. The Moses of MIchelangelo The Standard Edition of the Complete Psychological Works of Sigmund Freud. Translated from the German under the general editorship of James Strachey in collaboration with Anna Freud, assisted by Alix Strachey and Alan Tyson. Volume XIII (1913-1914): Totem And Taboo and other Works. London. The Hogarth Press and The Institute Of Psycho-Analysis. 1st Edition, 1955.
  13. ^ In Synchronicity in the final two pages of the Conclusion, Jung stated that not all coincidences are meaningful and further explained the creative causes of this phenomenon.
  14. ^ Jung defined the collective unconscious as akin to instincts in Archetypes and the Collective Unconscious.
  15. ^ Jackson Pollock An American Saga, Steven Naismith and Gregory White Smith, Clarkson N. Potter publ. copyright 1989,Archetypes and Alchemy pp. 327-338. ISBN 0-517-56084-4
  16. ^ Gayford, Martin (18 February 2017). «Exhibitions: Revolution — Russian Art 1917-1932». The Spectator. Retrieved 29 October 2018.
  17. ^ Clement Greenberg, Art and Culture, Beacon Press, 1961
  18. ^ (January 1971) «Why Have There Been No Great Women Artists?». ARTnews. 
  19. ^ All ideas in this paragraph reference A. Potts, ‘Sign’, in R.S. Nelson and R. Shiff, Critical Terms for Art History 2nd edn (Chicago 2003) pp. 31.»
  20. ^ «S. Bann, ‘Meaning/Interpretation’, in R.S. Nelson and R. Shiff, Critical Terms for Art History 2nd edn (Chicago 2003) pp. 128.»
  21. ^ «M. Hatt and C. Klonk, Art History: A Critical Introduction to its Methods (Manchester 2006) pp. 213.»
  22. ^ a b «A. Potts, ‘Sign’, in R.S. Nelson and R. Shiff, Critical Terms for Art History 2nd edn (Chicago 2003) pp. 24.»
  23. ^ «M. Hatt and C. Klonk, Art History: A Critical Introduction to its Methods (Manchester 2006) pp. 205-208.»
  24. ^ College Art Association
  25. ^ Association of Art Historians Webpage

Further reading[]

Listed by date
  • Wölfflin, H. (1915, trans. 1932). Principles of art history; the problem of the development of style in later art. [New York]: Dover Publications.
  • Hauser, A. (1959). The philosophy of art history. New York: Knopf.
  • Arntzen, E., & Rainwater, R. (1980). Guide to the literature of art history. Chicago: American Library Association.
  • Holly, M. A. (1984). Panofsky and the foundations of art history. Ithaca, N.Y.: Cornell University Press.
  • Johnson, W. M. (1988). Art history: its use and abuse. Toronto: University of Toronto Press.
  • Carrier, D. (1991). Principles of art history writing. University Park, Pa: Pennsylvania State University Press.
  • Kemal, Salim, and Ivan Gaskell (1991). The Language of Art History. Cambridge University Press. ISBN 0-521-44598-1
  • Fitzpatrick, V. L. N. V. D. (1992). Art history: a contextual inquiry course. Point of view series. Reston, VA: National Art Education Association.
  • Minor, Vernon Hyde. (1994). Critical Theory of Art History. Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall.
  • Nelson, R. S., & Shiff, R. (1996). Critical terms for art history. Chicago: University of Chicago Press.
  • Adams, L. (1996). The methodologies of art: an introduction. New York, NY: IconEditions.
  • Frazier, N. (1999). The Penguin concise dictionary of art history. New York: Penguin Reference.
  • Pollock, G., (1999). Differencing the Canon. Routledge. ISBN 0-415-06700-6
  • Harrison, Charles, Paul Wood, and Jason Gaiger. (2000). Art in Theory 1648-1815: An Anthology of Changing Ideas. Malden, MA: Blackwell.
  • Minor, Vernon Hyde. (2001). Art history’s history. 2nd ed. Upper Saddle River, NJ: Prentice Hall.
  • Robinson, Hilary. (2001). Feminism-Art-Theory: An Anthology, 1968–2000. Malden, MA: Blackwell.
  • Clark, T.J. (2001). Farewell to an Idea: Episodes from a History of Modernism. New Haven: Yale University Press.
  • Buchloh, Benjamin. (2001). Neo-Avantgarde and Culture Industry. Cambridge, MA: MIT Press.
  • Mansfield, Elizabeth (2002). Art History and Its Institutions: Foundations of a Discipline. Routledge. ISBN 0-415-22868-9
  • Murray, Chris. (2003). Key Writers on Art. 2 vols, Routledge Key Guides. London: Routledge.
  • Harrison, Charles, and Paul Wood. (2003). Art in Theory, 1900–2000: An Anthology of Changing Ideas. 2nd ed. Malden, MA: Blackwell.
  • Shiner, Larry. (2003). The Invention of Art: A Cultural History. Chicago: University of Chicago Press. ISBN 978-0-226-75342-3
  • Pollock, Griselda (ed.) (2006). Psychoanalysis and the Image. Oxford: Blackwell. ISBN 1-4051-3461-5
  • Emison, Patricia (2008). The Shaping of Art History. University Park: The Pennsylvania State University Press. ISBN 978-0-271-03306-8
  • Charlene Spretnak (2014), The Spiritual Dynamic in Modern Art : Art History Reconsidered, 1800 to the Present.
  • Gauvin Alexander Bailey (2014) The Spiritual Rococo: Décor and Divinity from the Salons of Paris to the Missions of Patagonia. Farnham: Ashgate.

External links[]

Library resources
About Art history
  • Resources in your library
  • Resources in other libraries

Wikibooks

  • Media related to Art history at Wikimedia Commons

Wikiquote2logo.png

Wikiquote has a collection of quotations by or about:

  • Art History Resources on the Web in-depth directory of web links, divided by period
  • Dictionary of Art Historians, a database of notable art historians maintained by Duke University
  • Rhode Island College LibGuide — Art and Art History Resources

v  d  e

Art movements

Medieval
  • Early Christian
  • Migration Period
  • Anglo-Saxon
  • Visigothic
  • Pre-Romanesque
  • Insular
  • Viking
  • Byzantine
  • Merovingian
  • Carolingian
  • Ottonian
  • Romanesque
  • Norman-Sicilian
  • Gothic (International Gothic)
Renaissance
  • Italian Renaissance
  • Early Netherlandish
  • German Renaissance
  • Antwerp Mannerists
  • Danube school
  • High Renaissance
  • Romanism
  • Mannerism
  • Fontainebleau
  • Northern Mannerism
  • Flemish Baroque
  • 17th century
  • Baroque
  • Caravaggisti
  • Classicism
  • Dutch Golden Age
  • 18th century
  • Rococo
  • Neoclassicism
  • Romanticism
  • 19th century
  • Naïve
  • Nazarene
  • Realism / Realism
  • Historicism
  • Biedermeier
  • Gründerzeit
  • Barbizon school
  • Pre-Raphaelites
  • Academic
  • Aestheticism
  • Decadent
  • Macchiaioli
  • Art Nouveau
  • Peredvizhniki
  • Impressionism
  • Post-Impressionism
  • Neo-impressionism
  • Divisionism
  • Pointillism
  • Cloisonnism
  • Les Nabis
  • Synthetism
  • Kalighat painting
  • Symbolism
  • Hudson River School
  • Costumbrismo
  • 20th century
  • Arts and Crafts
  • Fauvism
  • Die Brücke
  • Cubism
  • Expressionism
  • Neue Künstlervereinigung München
  • Futurism
  • Metaphysical art
  • Rayonism
  • Der Blaue Reiter
  • Orphism
  • Synchromism
  • Vorticism
  • Suprematism
  • Ashcan
  • Dada
  • De Stijl
  • Purism
  • Bauhaus
  • Kinetic art
  • New Objectivity
  • Neues Sehen
  • Surrealism
  • Neo-Fauvism
  • Precisionism
  • Scuola Romana
  • Art Deco
  • International Typographic Style
  • Social realism
  • Abstract expressionism
  • Vienna School of Fantastic Realism
  • Color Field
  • Lyrical abstraction
  • Tachisme
  • COBRA
  • Action painting
  • New media art
  • Letterist International
  • Pop art
  • Situationist International
  • Lettrism
  • Neo-Dada
  • Op art
  • Nouveau réalisme
  • Art & Language
  • Conceptual art
  • Land art
  • Systems art
  • Video art
  • Minimalism
  • Fluxus
  • Photorealism
  • Performance art
  • Installation art
  • Endurance art
  • Outsider art
  • Neo-expressionism
  • Lowbrow
  • Young British Artists
  • Amazonian pop art
  • 21st century
  • Art intervention
  • Hyperrealism
  • Neo-futurism
  • Flarf
  • Stuckism
  • Sound art
  • Superstroke
  • Superflat
  • Relational art
  • Related articles
  • List of art movements
  • Feminist art movement (in the US)
  • Modern art
  • Modernism
  • Late modernism
  • Postmodern art
  • Avant-garde
  • Template:Art of Europe

    v  d  e

    Art of Asia

    Sovereign states
    • Afghanistan
    • Armenia
    • Azerbaijan
    • Bahrain
    • Bangladesh
    • Bhutan
    • Brunei
    • Burma (Myanmar)
    • Cambodia
    • China
    • Cyprus
    • East Timor (Timor-Leste)
    • Egypt
    • Georgia
    • India
    • Indonesia
    • Iran
    • Iraq
    • Israel
    • Japan
    • Jordan
    • Kazakhstan
    • North Korea
    • South Korea
    • Kuwait
    • Kyrgyz Republic
    • Laos
    • Lebanon
    • Malaysia
    • Maldives
    • Mongolia
    • Nepal
    • Oman
    • Pakistan
    • Philippines
    • Qatar
    • Russia
    • Saudi Arabia
    • Singapore
    • Sri Lanka
    • Syria
    • Tajikistan
    • Thailand
    • Turkey
    • Turkmenistan
    • United Arab Emirates
    • Uzbekistan
    • Vietnam
    • Yemen
    States with limited recognition
  • Abkhazia
  • Nagorno-Karabakh
  • Northern Cyprus
  • Palestine
  • South Ossetia
  • Taiwan
  • Other dependent territories
  • British Indian Ocean Territory
  • Christmas Island
  • Cocos (Keeling) Islands
  • Hong Kong
  • Macau
  • Template:Art world

    Authority control

    Понравилась статья? Поделить с друзьями:
  • Как пишется история белоруссии
  • Как пишется историческое эссе план
  • Как пишется историческое сочинение
  • Как пишется исторический портрет
  • Как пишется историческая справка образец