Как пишется отказная от госпитализации ребенка

Определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 16.07.2020 N 88-11019/2020
Категория спора: Причинение морального вреда.
Требования потерпевшего: О взыскании компенсации морального вреда.
Обстоятельства: Моральный вред истцы обосновывают нравственными страданиями, связанными с тем, что из жизни преждевременно ушли их любимая дочь и внучка, смерть ребенка наступила в связи с тем, что врачи не диагностировали имеющиеся у нее заболевания и не оказали необходимую медицинскую помощь для стабилизации состояния ее здоровья, допустили множество дефектов в оказании медицинской помощи на всех этапах ее течения.
Решение: Удовлетворено в части.
Процессуальные вопросы: 1) О возмещении расходов на оплату услуг представителя; 2) О возмещении расходов по уплате государственной пошлины — удовлетворено в части.Кроме того, приведенные в кассационной жалобе доводы, в том числе о несогласии с присужденным размером компенсации морального вреда, неверное указание в амбулаторной карте об ее отказе от госпитализации ребенка 30 и 31 марта, 2 и 4 апреля 2016 года, отсутствии в нарушение Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 декабря 2012 г. N 1177н подписи, появлении этих записей после смерти ребенка, а также несогласии с отказом суда во взыскании понесенных затрат на погребение, возмещении расходов на нотариальные услуги и размером возмещения расходов на оплату услуг представителя были предметом рассмотрения судом апелляционной инстанции и отклонены им применительно к установленным обстоятельствам, не опровергают выводы апелляционной инстанции, и не свидетельствуют о допущенных нарушениях норм материального и процессуального права. В апелляционном определении подробно изложены мотивы принятого решения по существу спора.

Статья: Кодекс административного судопроизводства: хорошее должно быть лучшим
(Туманова Л.В.)
(«Судья», 2018, N 11)Это, например, касается дел, связанных с ограничением права на свободу и личную неприкосновенность (к таковым относятся дела о помещении иностранного гражданина в специальное учреждение; о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь; о госпитализации гражданина в медицинскую противотуберкулезную организацию и о защите интересов несовершеннолетнего в случае отказа законного представителя от медицинского вмешательства), заявление по которым должно приниматься незамедлительно, «за исключением случаев неподсудности» (ст. 267, 272, 282 и 285.2 КАС РФ). Требование незамедлительного принятия заявления предполагает, что задержка с рассмотрением дела может повлечь причинение вреда более значимым правам и интересам, нежели нарушение некоторых процессуальных норм. Но нарушение правил подсудности как конституционной гарантии влечет возвращение административного искового заявления. Наиболее очевидным является несоответствие формального применения норм о подсудности реальной защите прав и интересов по делам о защите интересов несовершеннолетних в случае отказа законного представителя от медицинского вмешательства, необходимого для спасения жизни (!). Само название этой категории дел должно исключать какое-либо промедление в решении вопроса о возбуждении дела. В связи с этим, возможно, следует предложить иную формулировку правила о том, в какой суд следует обращаться, чтобы не нарушать конституционное правило подсудности и не ставить под угрозу жизнь ребенка из-за ошибки медицинской организации в выборе суда.

Статья: Проблемы обеспечения состязательности по административным делам о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке
(Смагина Е.С., Чупилин Д.А.)
(«Администратор суда», 2021, NN 3, 4)В-шестых, сложности возникают и при обжаловании решений о госпитализации в психиатрический стационар в недобровольном порядке. Для самого госпитализированного лица такое обжалование в достаточно короткий 10-дневный срок (ч. 6 ст. 298 КАС РФ) затруднено по вышеописанным причинам, прокурор и назначенный адвокат, не возражавшие против госпитализации, очевидно, не будут этого делать. Кроме того, КАС РФ не содержит специальных правил относительно обеспечения присутствия госпитализированного лица при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции. При анализе доступной судебной практики апелляционного обжалования <19> удалось выявить, что практически всегда апеллянтом выступал представитель госпитализируемого лица. Доводы жалоб касались: отсутствия оснований для госпитализации; недостаточности собранных по делу доказательств для однозначного вывода о наличии у административного ответчика тех или иных симптомов, психического расстройства и степени его выраженности; наличия родственников или иных лиц, которые могли бы обеспечить безопасность госпитализируемого лица для себя и окружающих без стационарных условий оказания психиатрической помощи; некомпетентности врачей-психиатров и неразрешимых сомнений в объективности их заключения; отсутствия необходимых реквизитов (даты, времени, номеров, подписей, печатей, штампов, ФИО и иных персональных данных госпитализируемого и т.д.) в актах и иных документах медицинской организации либо предположения о фальсификации этих реквизитов; заинтересованности, личных или корыстных мотивов в принудительной госпитализации со стороны третьих лиц, сговора (родственников; знакомых; соседей; лиц, посягающих на имущество, бизнес или детей госпитализируемого); адекватного поведения госпитализируемого лица в судебном заседании суда первой инстанции; готовности лица к добровольному амбулаторному психиатрическому лечению; отказа суда первой инстанции в назначении судебной экспертизы; необходимости лечения иных заболеваний ответчика, в т.ч. за пределами РФ и т.д.

Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство и на отказ от медицинского вмешательства: ч. 5 ст. 20 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»

Несуразицу и, по-видимому, отсутствие судебного опыта у авторов Основ демонстрирует ч. 5 ст. 20. Более того, с нашей точки зрения, она напрямую нарушает права несовершеннолетних при получении медицинской помощи, что должно стать предметом внимания по меньшей мере Уполномоченного по правам ребенка в РФ, а как максимум – Конституционного Суда РФ.

Смотрите сами: «При отказе одного из родителей или иного законного представителя лица, указанного в части 2 настоящей статьи, либо законного представителя лица, признанного в установленном законом порядке недееспособным, от медицинского вмешательства, необходимого для спасения его жизни, медицинская организация имеет право обратиться в суд для защиты интересов такого лица».

Позиция и действия врача  

Судя по регулярно поступающим от детских поликлиник просьбам о юридической помощи в подобных ситуациях, факты отказов родителей от оказания медицинской помощи детям, в том числе от госпитализации ребенка, вызывают серьезную озабоченность педиатрической службы и встречаются гораздо чаще, чем, например, пресловутое разглашение врачебной тайны, являющееся в большой степени надуманной проблемой. Поэтому на разрешение именно таких конфликтов в первую очередь и должна быть направлена данная часть ст. 20 новых Основ.

Типичным примером является отказ родителей малолетних детей от оказания им медицинской помощи, несмотря на явную угрозу для жизни ребенка, которые не разрешают врачам проводить необходимое в данном случае лечение. Как правило, речь идет об асоциальных и неблагополучных семьях, где родители, а чаще одинокая мать злоупотребляют спиртным, не заботясь надлежащим образом о состоянии здоровья своих детей.

Что в такой ситуации делать врачу? Логичным и юридически оправданным с точки зрения защиты интересов несовершеннолетнего представляется срочное информирование органов опеки и попечительства (т.е. администрации района), а в неотложных случаях – обращение в полицию для принятия своевременных мер по обеспечению оказания ребенку необходимой медицинской помощи.

Законодательные сложности механизма защиты

В соответствии с Семейным кодексом РФ органы опеки и попечительства наделены достаточными правами для принятия мер в случае ненадлежащего поведения родителей, что регламентировано ст. 77 «Отобрание ребенка при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью»: «При непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью орган опеки и попечительства вправе немедленно отобрать ребенка у родителей (одного из них) или у других лиц, на попечении которых он находится».

Однако главный медицинский документ страны фактически разрушает давно отлаженный механизм защиты ребенка в подобных ситуациях, в противоречие с действующими правовыми принципам и здравым смыслом указывая не на «обязанность», а всего лишь на «право» медицинской организации на обращение в суд для защиты интересов ребенка в случае отказа родителя от медицинского вмешательства.

Иными словами, медицинская организация, установив, что медицинское вмешательство необходимо для спасения жизни ребенка, и осознавая прямую опасность отказа асоциальных родителей от оказания медицинской помощи, вправе, но вовсе не обязана обратиться в суд. При этом даже если администрация медицинской организации и сочтет необходимым подать заявление в суд, то оно может быть рассмотрено, с учетом фактических сроков судопроизводства, гораздо позже, чем в действительности потребуется для оказания медицинской помощи данному ребенку.

Поэтому приведенная норма не только бесполезна, а даже опасна в плане отсутствия механизмов защиты интересов несовершеннолетних детей, поскольку узаконивает позицию попустительства и безразличия к судьбе маленьких пациентов со стороны администрации лечебного учреждения.

Евгений Козьминых, директор Пермского медицинского правозащитного центра

Источник: «Комментарий к Федеральному закону «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»

Материалы по теме

Будьте внимательны к источникам информации о здоровье — и сходите к врачу

Эта статья — о коронавирусной болезни, или COVID-19. Во всех статьях о коронавирусной болезни мы придерживаемся позиции Всемирной организации здравоохранения, или ВОЗ. Прежде чем читать дальше, рекомендуем ознакомиться с позицией ВОЗ относительно COVID-19.

Наши статьи написаны с любовью к доказательной медицине. Мы ссылаемся на авторитетные источники и ходим за комментариями к докторам с хорошей репутацией. Но помните: ответственность за ваше здоровье лежит на вас и на лечащем враче. Мы не выписываем рецептов, мы даем рекомендации. Полагаться на нашу точку зрения или нет — решать вам.

Основания для госпитализации устанавливает не врач и не пациент, а закон. И по закону некоторых пациентов госпитализируют в любом случае, даже если они легко переносят болезнь, а других — только если они в тяжелом или крайне тяжелом состоянии. При этом для госпитализации не нужен официально подтвержденный диагноз — с симптомами болезни в стационар могут направить и без положительного результата теста.

Вне зависимости от тяжести заболевания госпитализируют пациентов:

1. Старше 65 лет: они входят в группу риска.
2. С хроническими заболеваниями и состояниями, например с сахарным диабетом, гипертонией, сердечной недостаточностью, онкологическими заболеваниями, ВИЧ-инфекцией и т. д. Эти люди тоже относятся к группе риска.
3. Живущих в общежитии, коммунальной квартире или учреждении социального обслуживания, например доме престарелых, с лицами старше 65 лет, а также с теми, у кого есть хронические заболевания бронхолегочной, сердечно-сосудистой и эндокринной систем, если они не могут изолироваться в отдельной комнате.

Если взрослый пациент не из группы риска переносит болезнь легко или средне, живет один или у него есть возможность изолироваться в отдельной комнате, чтобы не заразить своих домочадцев, то его в стационар не повезут. В этом случае врач предложит ему лечиться дома, то есть амбулаторно, и следить за своим состоянием. Если самочувствие ухудшится и появятся основания для госпитализации, его отправят в стационар.

Несовершеннолетних госпитализируют, если врач обнаружит хотя бы один из следующих симптомов:

1. температуру от +39 °C в день обращения или от +38 °C в течение 5 календарных дней;
2. дыхательную недостаточность. Ее признаки — насыщение крови кислородом по данным пульсоксиметрии менее 95%, одышка в покое, раздувание крыльев носа при дыхании, кряхтящее или стонущее дыхание, невозможность сосать или пить из-за дыхательных нарушений и другие;
3. тахикардию, то есть учащенное сердцебиение — более 120—140 ударов в минуту в зависимости от возраста;
4. геморрагическую сыпь;
5. любое экстренное состояние, например судороги, шок, тяжелое обезвоживание, угнетенное сознание;
6. тяжелые фоновые заболевания, например сердца или легких.

Если у ребенка нет симптомов болезни, но результат теста положительный, его оставят лечиться дома. Конечно, при условии, что он не живет с лицами из группы риска и дома есть условия для его лечения. При этом родителям ежедневно по два раза в день должна звонить медсестра из поликлиники, к которой прикреплен ребенок, а раз в пять дней должен приходить врач. Если у ребенка появятся легкие симптомы болезни, врач должен приходить не реже одного раза в два дня.

По закону люди с инфекционными заболеваниями, если они представляют опасность для окружающих, должны быть принудительно госпитализированы или изолированы. В случае с COVID-19 медицинское вмешательство допускается даже без согласия пациента.

Принцип, по которому в отношении одних пациентов начинают эту процедуру, а в отношении других — нет, не понятен и зависит скорее от личного усмотрения врача и чиновников.

Например, у моего знакомого пожилые родители заболели коронавирусной инфекцией. С точки зрения закона, их должны были принудительно госпитализировать: они старше 65 лет. Плюс у обоих была температура от +38 °C — для них это уже болезнь средней тяжести. Врачи дважды предлагали им лечь в больницу, и дважды они отказывались, и больше ничего не произошло.

Такая же ситуация произошла с бабушкой редактора этой статьи: ей 80 лет, и когда она заболела, просто отказалась ехать в больницу. Никаких последствий не было — бабушка лечилась дома и выздоровела.

Нельзя просто так взять пациента с COVID-19 и отвезти в больницу, если он против этого. Решение о принудительной госпитализации принимает руководитель территориального отделения Роспотребнадзора, который по совместительству — главный государственный санитарный врач региона.

Если пациент добровольно не исполняет постановление о принудительной госпитализации, в том числе отказывается его получить, Роспотребнадзор обращается в суд с иском о принудительной госпитализации. В суде представители государства доказывают, что у гражданина обнаружен коронавирус или есть подозрение на него, он может навредить здоровью окружающих и должен быть помещен в стационар.

Рассматривают подобные категории дел быстро — у суда есть всего пять дней, чтобы вынести решение. В среднем с момента поступления иска в суд и до решения проходят два-три дня.

Во время судебного разбирательства пациент вправе защищать свои права и пользоваться помощью юристов, а после — обжаловать решение о госпитализации в вышестоящий суд. Правда, подавать апелляционную жалобу придется уже из больницы, потому что решение суда о принудительной госпитализации подлежит немедленному исполнению. Это значит, что после того как суд огласит решение, человека увезут в стационар прямо из зала суда или сразу же после него — из дома.

Если отказаться от госпитализации при первом визите врача, можно потянуть время — пока Роспотребнадзор обратится в суд, пациент уже может поправиться. При этом на судебное решение о принудительной госпитализации это не повлияет — пациента все равно увезут в больницу, просто, оценив его состояние там, могут быстрее выписать.

В сентябре 2020 года женщина из группы риска — старше 65 лет и с подтвержденным диагнозом COVID-19 — отказалась от госпитализации в стационар. Из-за этого в отношении нее было вынесено постановление главного государственного санитарного врача региона.

Постановление она не исполнила, поэтому Роспотребнадзор обратился в суд и 14 сентября получил решение о принудительной госпитализации ее в инфекционный госпиталь. Кроме того, 2 ноября 2020 года женщине выписали штраф за нарушение санитарно-эпидемиологического законодательства по ч. 2 ст. 6.3 КоАП — 15 000 Р.

Женщина пыталась обжаловать штраф, ссылаясь на то, что изначально врачи не брали у нее анализы на коронавирус, а мазок на него из частной лаборатории показал отрицательный результат. Но это не помогло — апелляция оставила решение суда в силе.

В другом случае 23 июня 2020 года женщина обратилась в поликлинику с жалобами на высокую температуру — до +39,5 °С в течение 7 дней, одышку и влажный кашель. Врач назначила ей лечение на дому и взяла мазок на коронавирус. Результат оказался положительным.

Через три дня — 26 июня 2020 года — главный государственный санитарный врач региона вынес постановление о госпитализации или об изоляции женщины как представляющей опасность для окружающих. Врачи несколько раз — 2 и 4 июля — приезжали к пациентке домой, чтобы вручить ей постановление и оценить ее состояние, но она не пустила их в квартиру.

В итоге 31 июля 2020 года суд вынес решение о принудительной госпитализации. Женщина пыталась обжаловать это решение в апелляционной и кассационной инстанциях, но обе оставили его без изменений.

Если у человека, который контактировал с заболевшим, нет симптомов, он обязан просто изолироваться — в обсерваторе или по месту жительства — на одну неделю с момента последнего контакта. На это время контактному лицу открывают больничный. Не обязаны изолироваться те, кто в течение последнего полугода привился или переболел, если у них нет симптомов болезни.

Если заболевшее контактное лицо откажется госпитализироваться, его тоже могут отправить в стационар принудительно. Процедура принудительной госпитализации для контактных лиц такая же, как и для заболевших.

Осенью 2020 года Управление Роспотребнадзора по Республике Калмыкия получило информацию о том, что женщина контактировала с человеком с ковидом. Значит, она переносчик инфекции и создает угрозу здоровью и жизни людей. От госпитализации женщина отказалась.

Ведомство обратилось в суд требованием принудительно поместить женщину под медицинское наблюдение в изолятор, развернутый на базе общежития. Симптомов болезни у нее не было, но суд все равно удовлетворил иск. Обжалование не помогло: апелляция и кассация оставили решение в силе.

В другом деле 7 марта 2020 года житель Москвы вернулся из Германии. Уже 18 марта его госпитализировали с диагнозом COVID-19.

Роспотребнадзор выяснил, что до госпитализации мужчина контактировал со своим отцом, а значит, тот тоже мог быть носителем инфекции. Добровольно ехать в больницу отец отказался, и Роспотребнадзор обратился в суд. Спор ведомство выиграло — 25 марта 2020 года суд вынес решение о принудительной госпитализации мужчины. Это дело суд первой инстанции рассматривал всего два дня.

По закону взрослого пациента могут выписать из стационара даже до того, как он получит отрицательный результат теста. Главное — чтобы его состояние улучшилось. Вот на какие критерии ориентируются врачи:

1. Клиническая картина стойко улучшается.
2. Лихорадка исчезла, температура меньше +37,5 °C.
3. Нет никаких признаков нарастания дыхательной недостаточности, сатурация крови на воздухе больше или равна 95%.
4. Уровень C-реактивного белка меньше 10 мг/л.
5. Уровень лейкоцитов в крови больше 3,0 × 109 ед/л.

Выздоровевшим считают пациента, у которого:

• уровень кислорода в крови больше 96%;
• температура меньше +37,2 °C;
• есть однократный отрицательный результат ПЦР-теста.

Больница должна уведомить районную поликлинику о выписке такого пациента. Дальше за его состоянием будут следить уже врачи из поликлиники.

Административная ответственность. Если заболевший коронавирусной инфекцией нарушит противоэпидемические меры, его могут привлечь к административной ответственности по статье 6.3 КоАП РФ. Наказание по этой статье — штраф от 15 000 до 300 000 Р. Зависит от того, что именно нарушил гражданин и какие последствия повлекло его поведение.

В марте 2020 года женщина вернулась из Таиланда и ушла на больничный с коронавирусом. Кроме листка нетрудоспособности врач выдал ей предписание о самоизоляции до 6 апреля 2020 года — последнего дня ее больничного.

Тем не менее 6 апреля она получила из поликлиники отрицательный результат теста на COVID-19 и поехала по магазинам. На стоянке торгового центра ее ждали сотрудники полиции, которые составили протокол об административном правонарушении за нарушение самоизоляции. Шопинг обошелся женщине в 15 000 Р. Довод о том, что она вышла из дома уже здоровой, не помог: срок самоизоляции был установлен до 6 апреля включительно, а значит, она не должна была покидать квартиру.

Женщина пыталась обжаловать протокол и дошла до Верховного суда, но у нее не получилось — ВС РФ оставил решения нижестоящих судов без изменений.

В другом деле в марте 2020 года мужчина вернулся из Турции и сразу в аэропорту получил уведомление о необходимости оставаться дома в течение двух недель. Но уже через шесть дней он нарушил карантин, когда на своем автомобиле повез ребенка к стоматологу. За это ему выписали штраф — 7500 Р. Мужчина пытался обжаловать постановление и тоже дошел до Верховного суда, который отказал в удовлетворении его жалобы.

К уголовной ответственности могут привлечь, если гражданин нарушил санитарные правила и его действия привели или могли привести к массовому заболеванию. Отягчающее обстоятельство в этом случае — смерть одного и нескольких человек.

В апреле 2020 года у мужчины диагностировали COVID-19. В это время он уже лежал в больнице. С положительным результатом теста его перевели в другую больницу и через три дня выписали, чтобы он продолжил лечиться дома. Перед выпиской он подписал добровольное согласие на продолжение лечения и соблюдение режима изоляции.

Но вместо того, чтобы лежать в кровати и принимать лекарства, мужчина заселился в хостел, где на тот момент проживало 20 человек. О своем заболевании он никому не сообщил. По мнению следственных органов, этим он поставил под угрозу заражения администрацию хостела и других проживающих в нем лиц. То есть создал по неосторожности угрозу массового заражения людей.

Мужчину привлекли к уголовной ответственности и назначили ему наказание — 10 месяцев ограничения свободы. Суд запретил ему в течение этого срока покидать Москву и Московскую область без уведомления специального органа, выходить из дома с 23:00 до 06:00 и посещать места проведения массовых мероприятий.

В другом деле мужчина с коронавирусом поучаствовал в несанкционированном митинге в январе 2021 года. По предписанию врача он обязан был изолироваться дома, но вышел на улицу, где через некоторое время его задержали сотрудники полиции. По мнению суда, поступок мужчины создал угрозу массового заболевания людей — как участвовавших в митинге, так и тех, кто будет контактировать с ними впоследствии. Подсудимый отделался штрафом, но его сумма в судебном акте скрыта.

На следующий день у меня проявился еще один симптом — пропал вкус. Тогда я поняла, что это уже не простуда и нужно срочно идти к врачу. В этот же день я вернулась домой и пошла в поликлинику. Там мне сделали ПЦР-тест на коронавирус и открыли больничный.

Врача ко мне не направили — предложили позвонить в поликлинику. После этого я два дня висела на телефоне, чтобы вызвать врача: звонила в поликлинику, на горячую линию Роспотребнадзора, в скорую. Как правило, трубку не брали вообще, иногда переводили на «нужного специалиста», а потом опять отключались.

Зато я подписала согласие на оказание медицинской помощи в амбулаторных условиях и соблюдение режима изоляции. По этому документу я должна была сидеть дома две недели.

Я расстроилась: к тому моменту я и так сидела дома почти две недели. И перспектива сидеть еще столько же меня не радовала. Тем более что через две недели у меня была запланирована свадьба. А вести подготовку онлайн без возможности куда-то выйти сложно.

ПЦР-тест врач у меня тоже не взял — видимо, чтобы поставить диагноз, достаточно было уже имеющегося у меня результата тестирования.

Через неделю такого тотального контроля я все же нарушила карантин и вышла на улицу в 5 утра — до того, как заработает приложение. Я была в маске и кепке и считала, что я суперконспиратор, который точно не попадется. Правда, уже на следующий день я получила уведомление от портала госуслуг о том, что меня оштрафовали на 4000 Р за нарушение карантинного режима.

Через четыре дня — 13 октября — ко мне пришла медсестра и взяла первый мазок для последующей выписки. Результат был отрицательным. Еще через три дня взяли второй мазок: на тот момент для выписки еще были нужны два отрицательных результата теста.