Как я пишу фрагменты бунин краткое содержание

Как я пишу? В молодости очень разбрасывался. Писать — всегда хотел, но всегда в то же время хотел и жить, и потому писать не всегда удавалось так, как того хотелось бы. В молодости я писал почти всегда слишком торопливо, случайно. Я был такой же и тогда, когда обо мне писалось, что будто бы я чудесно отделываю каждую фразу.

…Чеканка фраз! Но я никогда не занимался этим. Да и что значит «чеканить»? Ведь у писателя форма неразрывно связана с содержанием и рождается сама собой из содержания.

Позднее работа пошла правильнее, спокойнее. Я привык работать только в покое — для этого замыкался в уединении, в деревне или, как позднее, приезжал в Италию, на Капри. Но писал всегда как-то запоем. Садился за писание, и это означало, что надолго, пока не выпишусь до конца. И никогда, кстати сказать, не писал и не пишу по ночам. Вообще на нервах не работаю…

Как возникает во мне решение писать?.. Чаще всего совершенно неожиданно. Эта тяга писать появляется у меня всегда из чувства какого-то волнения, грустного или радостного чувства, чаще всего оно связано с какой-нибудь развернувшейся передо мной картиной, с каким-то отдельным человеческим образом, с человеческим чувством… Это — самый начальный момент. Иногда я подолгу таю в себе это начало, иногда сажусь писать тотчас же, если это бывает в деревне, в тишине, в уединении, в рабочей колее. Но это вовсе не означает того, что, беря перо, я наперед уже знаю все в целом, что мне предстоит написать. Это редко бывает. Я часто приступаю к своей работе, не только не имея в голове готовой фабулы, но и как-то еще не обладая вполне пониманием ее окончательной цели. Только какой-то самый общий смысл брезжит мне, когда я приступаю к ней. Не готовая идея, а только самый общий смысл произведения владеет мною в этот начальный момент — лишь звук его, если можно так выразиться. И я часто не знаю, как я кончу: случается, что оканчиваешь свою вещь совсем не так, как предполагал вначале и даже в процессе работы. Только, повторяю, самое главное, какое-то общее звучание всего произведения дается в самой начальной фазе работы…

Да, первая фраза имеет решающее значение. Она определяет, прежде всего, размер произведения, звучание всего произведения в целом. И вот еще что. Если этот изначальный звук не удается взять правильно, то неизбежно или запутаешься и отложишь начатое, или просто отбросишь начатое, как негодное…

…Я никогда не писал под воздействием привходящего чего-нибудь извне, но всегда писал «из самого себя». Нужно, чтобы что-то родилось во мне самом, а если этого нет, я писать не могу. Я никогда не умел и не могу стилизовать. Писать «в духе» чего-либо я не мог и не буду. Я вообще никогда не ставил себе в своем писании внешних заданий… Когда я писал стихи, я никогда не ставил себе задачи нарочито изломать стих, внести «новшество» в него. Свои стихи, кстати сказать, я не отграничиваю от своей прозы. И здесь, и там одна и та же ритмика… — дело только в той или иной силе напряжения ее.

«Извне» не оказывает на меня воздействия и с другой стороны. Во мне никогда не рождалось желания писать под воздействием чужого писания. Но, конечно, чужое хорошее всегда возбуждает желание писать. В этом отношении я вполне противоположен одному писателю, который говорил, что когда ему не хочется писать, то он берет с полки Круглова или Златовратского. «Это так скверно, что хочется писать самому!..» Повторяю — тайна возникновения начального чувства, побуждающая писателя к творчеству, очень трудно уловима. Это чувство приходило ко мне и в поле, и на улице, и в море, и дома, в соответствии с тем или иным освещением, или с встреченным человеческим лицом, иногда за чтением. Но как? Какое-нибудь отдельное слово, часто самое обыкновенное, какое-нибудь имя пробуждает чувство, из которого и рождается воля к писанию. И тут как-то сразу слышишь тот призывный звук, из которого и рождается все произведение…

Источник: http://bunin-lit.ru/bunin/zapisnye-knizhki/proishozhdenie-moih-rasskazov.htm

Источник

Краткое содержание как я пишу фрагменты бунин. Рассказ «Цифры

Название произведения:
Цифры
Иван Бунин
Год написания:
1906
Жанр:
рассказ
Главные герои:
мальчик Женя
, его дядя
, мама
и бабушка

После прочтения краткого содержания рассказа «Цифры» для читательского дневника вы обязательно обратитесь к полному тексту рассказа о сложных взаимоотношениях взрослых и детей.

Сюжет

Женя живет с мамой и бабушкой, а дядя приезжает к ним в гости и привозит подарки. Женя — большой шалун, он редко получает отказы в своих желаниях, но в то же время это жизнерадостный, здоровый, очень активный ребенок в возрасте, когда хочется познавать мир и выплескивать свою радость на окружающих. Дядя обещал показать ему, как пишутся цифры и научить его самого писать. В порыве счастья мальчик начал шуметь и шалить, за что был наказан и посажен в темную тихую комнату. Ссора между ребенком и взрослыми продолжалась до самого вечера, поскольку он не хотел просить прощения за свое баловство. И только бабушка уже в сумерках смогла уговорить мальчика помириться с дядей. И на следующее утром мальчик и мужчина вместе занимались интересным делом: писали цифры разноцветными карандашами.

Вывод (мое мнение)

Рассказ ведется от первого лица, автор вспоминает реальное происшествие, его ссору с племянником и напоминает о ней ему, уже повзрослевшему. Этот рассказ полезен как детям, так и взрослым, поскольку автор в мельчайших подробностях рассказывает о смене чувств и переживаний во время некрасивой ссоры. Я думаю, что и дети, и их родители найдут что-то полезное для себя в этом произведении.

В рассказе «Цифры» Бунин описывает ссору маленького непоседливого мальчика Жени и его дяди. Рассказ начинается со сцены прощения, когда маленький мальчик, заглянув вечером к дяде перед сном желает тому спокойной ночи и, не удержавшись, обращается к дяде с так долго мучившей его просьбой. «И, пожалуйста, все-таки покажи мне цифры!» — восклицает Женя, полный страха, что строгий дядя может снова отказать. Дядя медлит с ответом, потому как он «очень, очень умный».

Женя не просто мальчик, он счастливый обладатель замечательных вещей, книжек с картинками, пенала, непременно цветных карандашей. Утром, едва открыв глаза, маленький Женя зазвал к себе в спальню дядю, засыпав взрослого просьбами. Мальчику поскорее хотелось приняться за цифры, получить детский журнал, книги, карандаши и бумагу.

Дяде же не хотелось заниматься покупками. Потому-то он и соврал про царский день Жене. День царский, все заперто, заявил он племяннику. Женя с дядей не согласился, но уступил все же, поскольку дядя пригрозил, что коли Женя будет докучать просьбами, то вообще ничего не получит.

Хоть в царский день не работают лавки, нет такого указа, запрещающего показывать мальчикам цифры в царские дни. Тут в разговор вмешалась бабушка Жени. Она велела внуку не приставать к дяде, не то за ними явится полицейский и арестует тех, кто решил показывать цифры в царский день. Дядя решительно отмел подобное заявление и просто признался Жене, что сейчас ему неохота заниматься цифрами. Вечером или завтра, лучше завтра, он обязательно уделит племяннику время и познакомит Женю с цифрами.

Женя отнесся к подобному обещанию скептически. В конце концов, кто его знает, сколько может продолжаться то самое долгожданное завтра. Нет уж, решил мальчик, цифры ему надобны сегодня. Дядя видел, как изнемогает мальчик на пороге великого открытия, ожидающий мудрого провожатого, готового показать ему новый мир. А провожатый, оказывается, не в духе показывать цифры. К тому же дядя решил твердо, а баловать детей уступками не полагается.

Женя весь день был сам не свой. Унять его было нельзя. Он носился по дому, опрокидывал стулья, кричал, за обедом болтал ногами. Радость, смешанная с нетерпением, обернулась злой шалостью, послужившей причиной ссоры между мальчиком и дядей.

Сидя за вечерним чаем, Женя придумал новую игру. Мальчик подпрыгивал, бил ногами в пол и так громко кричал, что у взрослых, сидевших за столом, «чуть не лопались барабанные перепонки». Женю неоднократно просили прекратить забаву, но разве послушает ребенок, весь в предвкушении радостного завтра. Потому, когда в очередной раз Женя крикнул и ударил ногами, дядя сорвался с места, схватил мальчика, шлепнул, крутанул вокруг своей оси и выставил за дверь. В этот момент сам черт окатил дядю целым ушатом злобы.

Женя расплакался. Плакал жалобно и долго, но никто не подошел к нему за целый вечер, ни мама, ни даже бабушка, хотя ей-то приходилось тяжелее всего. Сам дядя заглянул в комнату племянника позже, и сердце взрослого сжалось от того, что он увидел. Маленький Женя сидел на полу и играл с пустыми коробками из под спичек.

Сумрачный и угрюмый охрипшим от крика голосом заявил он, что дядю не любит и даже подаренную копеечку отберет. Попытки примирения, предпринятые мамой и бабушкой Жени, не привели ни к чему. В конце концов, взрослые сделали вид, что забыли об обиженном ребенке. Но вот, мудрая бабушка нашла выход. Кто же, спросила она Женю, покажет тебе цифры. Пенал и книжки можно купить, но цифры не купишь ни за какие деньги. Женя был сломлен.

С дядею он помирился. Вечер застал умного взрослого и непоседливого мальчика за нехитрым занятием. Женя, слюнявя огрызок карандаша, выводил на бумаге волшебные таинственные цифры, а дядя сидел, наслаждаясь радостью мальчика, обоняя запах детских волос. Женя поминутно сбивался со счету, а взрослый неустанно поправлял его и глядел, как мальчик вывод цифру три, «как большую прописную Е».

Иван Алексеевич Бунин

«Цифры»

«Мой дорогой, когда ты вырастешь, вспомнишь ли ты, как однажды зимним вечером ты вышел из детской в столовую, — это было после одной из наших ссор, — и, опустив глаза, сделал такое грустное личико? Ты большой шалун, и когда что-нибудь увлечёт тебя, ты не знаешь удержу. Но я не знаю никого трогательнее тебя, когда ты притихнешь, подойдёшь и прижмёшься к моему плечу! Если же это происходит после ссоры, и я говорю тебе ласковое слово, как порывисто ты целуешь меня, в избытке преданности и нежности, на которую способно только детство! Но это была слишком крупная ссора…»

В тот вечер ты даже не решился подойти ко мне: «Покойной ночи, дядечка» — сказал ты и, поклонившись, шаркнул ножкой (после ссоры ты хотел быть особенно благовоспитанным мальчиком). Я ответил так, будто между нами ничего не было: «Покойной ночи». Но мог ли ты удовлетвориться этим? Забыв обиду, ты опять вернулся к заветной мечте, что пленяла тебя весь день: «Дядечка, прости меня… Я больше не буду… И пожалуйста, покажи мне цифры!» Можно ли было после этого медлить с ответом? Я помедлил, ведь я очень умный дядя…

В тот день ты проснулся с новой мечтой, которая захватила всю твою душу: иметь свои книжки с картинками, пенал, цветные карандаши и выучиться читать и писать цифры! И все это сразу, в один день! Едва проснувшись, ты позвал меня в детскую и засыпал просьбами: купить книг и карандашей и немедленно приняться за цифры. «Сегодня царский день, все заперто» — соврал я, уж очень не хотелось мне идти в город. «Нет, не царский!» — закричал было ты, но я пригрозил, и ты вздохнул: «Ну, а цифры? Ведь можно же?». «Завтра» — отрезал я, понимая, что тем лишаю тебя счастья, но не полагается баловать детей…

«Ну хорошо же!» — пригрозил ты и, как только оделся, пробормотал молитву и выпил чашку молока, принялся шалить, и весь день нельзя было унять тебя. Радость, смешанная с нетерпением, волновала тебя все больше, и вечером ты нашёл им выход. Ты начал подпрыгивать, бить изо всей силы ногами в пол и громко кричать. И мамино замечание ты проигнорировал, и бабушкино, а мне в ответ особенно пронзительно крикнул и ещё сильнее ударил в пол. И вот тут начинается история…

Я сделал вид, что не замечаю тебя, но внутри весь похолодел от внезапной ненависти. И ты крикнул снова, весь отдавшись своей радости так, что сам господь улыбнулся бы при этом крике. Но я в бешенстве вскочил со стула. Каким ужасом исказилось твоё лицо! Ты растерянно крикнул ещё раз, для того, чтобы показать, что не испугался. А я кинулся к тебе, дёрнул за руку, крепко и с наслаждением шлёпнул и, вытолкнув из комнаты, захлопнул дверь. Вот тебе и цифры!

От боли и жестокой обиды ты закатился страшным и пронзительным криком. Ещё раз, ещё… Затем вопли потекли без умолку. К ним прибавились рыдания, потом крики о помощи: «Ой больно! Ой умираю!» «Небось не умрёшь, — холодно сказал я. — Покричишь и смолкнешь». Но мне было стыдно, я не поднимал глаз на бабушку, у которой вдруг задрожали губы. «Ой, бабушка!» — взывал ты к последнему прибежищу. А бабушка в угоду мне и маме крепилась, но едва сидела на месте.

Ты понял, что мы решили не сдаваться, что никто не придёт утешить тебя. Но прекратить вопли сразу было невозможно, хотя бы из-за самолюбия. Ты охрип, но все кричал и кричал… И мне хотелось встать, войти в детскую большим слоном и пресечь твои страдания. Но разве это согласуется с правилами воспитания и с достоинством справедливого, но строгого дяди? Наконец ты затих…

Только через полчаса я заглянул будто по постороннему делу в детскую. Ты сидел на полу весь в слезах, судорожно вздыхал и забавлялся своими незатейливыми игрушками — пустыми коробками спичек. Как сжалось моё сердце! Но я едва взглянул на тебя. «Теперь я никогда больше не буду любить тебя, — сказал ты, глядя на меня злыми, полными презрения глазами. — И никогда ничего не куплю тебе! И даже японскую копеечку, какую тогда подарил, отберу!»

Потом заходили мама и бабушка, и так же делая вид, что зашли случайно. Заводили речь, о нехороших и непослушных детях, и советовали попросить прощения. «А то я умру» — говорила бабушка печально и жестоко. «И умирай» — отвечал ты сумрачным шёпотом. И мы оставили тебя, и сделали вид, что совсем забыли о тебе.

Опустился вечер, ты все так же сидел на полу и передвигал коробки. Мне стало мучительно, и я решил выйти и побродить по городу. «Бесстыдник! — зашептала тогда бабушка. — Дядя любит тебя! Кто же купит тебе пенал, книжку? А цифры?» И твоё самолюбие было сломлено.

Я знаю, чем дороже мне моя мечта, тем меньше надежд на её достижение. И тогда я лукавлю: делаю вид, что равнодушен. Но что мог сделать ты? Ты проснулся, исполненный жаждой счастья. Но жизнь ответила: «Потерпи!» В ответ ты буйствовал, не в силах смирить эту жажду. Тогда жизнь ударила обидой, и ты закричал от боли. Но и тут жизнь не дрогнула: «Смирись!» И ты смирился.

Как робко ты вышел из детской: «Прости меня, и дай хоть каплю счастья, что так сладко мучит меня». И жизнь смилостивилась: «Ну ладно, давай карандаши и бумагу». Какой радостью засияли твои глаза! Как ты боялся рассердить меня, как жадно ты ловил каждое моё слово! С каким старанием ты выводил полные таинственного значения чёрточки! Теперь уже и я наслаждался твоей радостью. «Один… Два… Пять…» — говорил ты, с трудом водя по бумаге. «Да нет, не так. Один, два, три, четыре». — «Да, три! Я знаю», — радостно отвечал ты и выводил три, как большую прописную букву Е. Пересказала
Наталья Бубнова

Анализ рассказа «Легкое дыхание»
«Темные аллеи», анализ рассказа Бунина

Рассказ написан в форме исповеди взрослого мужчины перед маленьким мальчиком. Когда-то у автора произошла серьезная размолвка со своим племянником Женей. В этом произведении он обращается именно к нему, пытаясь объяснить и мальчику, и себе, почему он так себя вел в тот момент.

Иван Бунин «Цифры». Краткое содержание 1-2 главы

Автор называет мальчика шалуном, который без устали с утра до ночи кричит и бегает по всем комнатам. Но тем трогательнее ему, взрослому человеку, видятся те моменты, когда ребенок, успокоившись, прижимается к нему, или когда он порывисто его целует после примирения. К вечеру мальчик извинился перед дядей и попросил все-таки показать ему цифры. С утра малыш загорелся желанием, чтобы ему купили пенал, выписали детский журнал. Но у дяди не было настроения идти в город все это приобретать. Он сказал, что сегодня царский день, все закрыто. Тогда мальчик попросил хотя бы цифры показать.

Возможно, малыш и не вспомнит, когда вырастет, как однажды вышел из столовой с очень грустным личиком после ссоры с дядей.

И. А. Бунин «Цифры». Краткое содержание 3 главы

Вечером неугомонный Женя придумал себе новую игру: подпрыгивать и при этом звонко вскрикивать в такт. Мама с бабушкой пытались остановить его, но он не реагировал. Дерзко ответил и на замечание дяди. Тот еле сдержался, чтобы не вспылить. Но после очередного прыжка и крика дядя сорвался с места, заорал на мальчика, схватил его за руку, шлепнул и вытолкал из комнаты.

От боли и оскорбления Женя начал вопить за дверью. Сначала с паузами, затем без умолка и с рыданиями. Затем он уже стал просто играть на чувствах, звать. Дядя сказал, что ничего с ним не случится, мама старалась быть хладнокровной. Только у бабушки задрожали губы, она отвернулась ото всех, но крепилась, на помощь не шла. Женя понял, что взрослые тоже решили стоять на своем. Он уже не мог плакать, голос охрип, но все равно продолжал кричать. Уже и дяде захотелось открыть дверь в детскую и остановить эти страдания одним горячим словом. Но это ведь не согласуется с правилами поведения взрослого. Наконец, мальчик затих.

Дядя не выдержал и заглянул в комнату, делая вид, что ищет портсигар. Женя играл на полу пустыми спичечными коробками. Он поднял голову и сказал дяде, что больше никогда не будет его любить. Мама с бабушкой тоже зашли к нему и поучали, что нехорошо так себя вести, надо попросить у дяди прощение, а то он уедет в Москву. Но Жене было все равно. Взрослые снова стали игнорировать его.

Краткое содержание «Цифры» Бунина И. А.: 6 глава

В детской уже было сумрачно. Женя продолжал перекладывать коробочки на полу. Бабушка стала шептать ему, что он бесстыдник, что дядя ему не только гостинцев не купит, а самое главное — цифры не покажет. Это растормошило Женю. В его глазах появились искорки. Он попросил скорее начать. Но дядя снова не спешил.

Краткое содержание «Цифры» Бунина И. А.: 7 глава

Женя, наконец, извинился перед дядей, сказал, что так же любит его, и тот смилостивился и приказал нести к столу карандаши, бумагу. Глаза мальчика засияли радостью, но был в них и страх: а вдруг передумает. С наслаждением под наблюдением дяди выводил Женя на бумаге свои первые цифры.

Источник

Обновлено: 04.03.2023

Как возникает во мне решение писать. Чаще всего совершенно неожиданно. Эта тяга писать появляется у меня всегда из чувства какого-то волнения, грустного или радостного чувства, чаще всего оно связано с какой-нибудь развернувшейся передо мной картиной, с каким-то отдельным человеческим образом, с человеческим чувством… Это — самый начальный момент. Иногда я подолгу таю в себе это начало, иногда сажусь писать тотчас же, если это бывает в деревне, в тишине, в уединении, в рабочей колее. Но это вовсе не означает того, что, беря перо, я наперед уже знаю все в целом, что мне предстоит написать. Это редко бывает. Я часто приступаю к своей работе, не только не имея в голове готовой фабулы, но и как-то еще не обладая вполне пониманием ее окончательной цели. Только какой-то самый общий смысл брезжит мне, когда я приступаю к ней. Не готовая идея, а только самый общий смысл произведения владеет мною в этот начальный момент — лишь звук его, если можно так выразиться. И я часто не знаю, как я кончу: случается, что оканчиваешь свою вещь совсем не так, как предполагал вначале и даже в процессе работы. Только, повторяю, самое главное, какое-то общее звучание всего произведения дается в самой начальной фазе работы…

Бунин рассказывает, как рождаются его произведения. Он даже, скорее, не рассказывает, а рассуждает. А не рассказывает, потому что сам точно не знает, как рождаются его строки. Всегда всё по-разному. Но очень важен первый порыв, первое впечатление. Никогда не пишет ночью, всегда днём. Никогда особенно не работает над фразами, потому что форма идёт вслед за содержанием. Так и с прозой, и со стихами. Между своей прозой и стихами не делает различия. Пишет всегда в уединении: раньше писал в деревне, потом, когда уехал из России, стал писать на острове Корфу. Когда начинает писать, то ещё не знает, чем закончится его произведение. Очень важна первая фраза, первое предложение. Они ведут за собой потом весь рассказ, повесть, стих.

10 Смотреть ответы Добавь ответ +10 баллов

Ответы 10

Рассказ входит в цикл » Темные аллеи. «Однажды на пороге мастерской скучающего художника появилась консерваторка Муза Граф, очень привлекательная девушка.. Она заинтересовалась работами мастера и стала его возлюбленной. Но проходило время. Становилось ясно, что художник не собирается на ней жениться. Да и девушка стала все чаще заглядывать в дом к соседу Завистовскому, где он ее однажды и нашел. Такая же красивая, она сидела на диване и обращалась к художнику на ВЫ. У того было ружье, но оно не выстрелило. Он , шатаясь, почти вышел из дома соседа, промолвив напоследок Музе : «Вы чудовищно жестоки. » Убедительно.

. О События происходят в 1912 году. Рассказчик безумно любит женщину, дарит ей подарки, которые она принимает без улыбки, но реальных личных отношений между ними не было. Они молоды, красивы, интеллектуально развиты ( познакомились на лекции поэта Андрея Белого ).

Так проходит зима. И вот — Масленица. В Прощеное воскресенье она просит заехать. По дороге с интересом рассказывает об обряде захоронения раскольника. Рассказчик поражен тем, что узнал о ее религиозности. Они ходят по кладбищу Новодевичьего монастыря, На следующий день девушка отплясывает на одном из актерских капустников. В эту ночь между молодыми людьми возникает близость. Затем наша героиня просит оставить ее в покое и уезжает в Тверь. Дружба прервалась. Спустя какое -то время рассказчик наблюдает за крестным ходом и видит знакомые глаза. Героиня ушла в монастырь и посвятила жизнь служению Богу.

В рассказе Бунина “Кавказ“ говорится о том, как любовники вместе едут отдыхать на побережье Кавказа. Там они вместе живут в деревне, ходят на море, загорают, наслаждаются вином, фруктами, орехами. Своему мужу женщина не сказала точно, где она будет отдыхать. Она дала ему два адреса и написала по одной открытке из разных мест. Женщина подозревала, что ее муж будет искать ее и приедет. Он и в самом деле приехал, искал свою жену везде и не нашел, не выдержал мук ревности и застрелился. Он не мог выдержать ее измены.

Дядя рассказывает Жене свои воспоминания. Дядя приехал из Москвы погостить на время. Он часто покупал что-нибудь Жене. Однажды дядя так сильно поссорился с Женей, что тот боялся даже подойти к нему. В итоге мальчик извинился и попросил показать ему цифры. Именно этот случай вспоминает рассказчик. Он в подробностях описывает, как проходил тот день, как вел себя ребенок.

В тот день Жене хотелось, чтобы у него были цветные карандаши, пенал, книжки, чтобы он умел писать цифры и рисовать. Мальчик позвал дядю к себе в детскую комнату и попросил купить ему всё, что Жене хотелось в тот день. А еще научить считать. Но дяде было лень идти в город и показывать цифры. Ребенок очень просил, но дядя был непреклонен.

Женя расстроился. Он стал быть стулья в зале и шуметь. Весь день он был рассеян, кушал плохо. А вечером бил ногами об пол и кричал. Никто не мог унять его. Дядя рассердился и выставил Женю из комнаты. Мальчик еще громче стал кричать. Никто не пошел его успокаивать, и он затих.

Дядя пришел только через полчаса, притворяясь, что ищет портсигар. Женя сказал, что ненавидит его. Потом к нему заходили мама и бабушка. Они тоже прикидывались, что зашли за чем-то важным. Но Женя ни с кем не помирился.

В детской было темно. Дядя собрался уходить, и тут бабушка стала говорить Жене, что ему должно быть стыдно, так как дядя ему гостинцы привозит. Еще она говорила, что дядя обидится и больше не приедет. Кто же теперь купит Жене карандаши и покажет цифры? Мальчик остался в комнате один. Его самолюбие было задето. Он вышел из своей комнаты. Извинился перед дядей, уверил его, что любит. Дядя согласился показать цифры. Женя принес карандаш и бумагу. Ребенок был счастлив и очень старался аккуратно писать цифры.

Рассказ учит тому, что необходимо слушаться взрослых и не расстраивать их.

Если уж совсем коротко надо, то вот: караульщик Кукушка стал бессильным и никчёмным, а потом замерз в лесу)

Кукушка-это прозвище старого отставного солдата,который не имеет семьи,ни кола,не двора у старика нет.Пастух в юности,после прохождения службы вернулся домой,женился,но жизнь не сложилась,он не умеет работать,заботиться о ком-либо,не умеет жить вольной жизнью.Жена ушла,а «своего гнезда»,как у кукушки,у старика никогда не было.Он нищенствует,побираясь по сёлам,а получив работу у барина-счастлив.

Живя в казённой сторожке,старик рад одиночеству,он привык.Вокруг природа,ему всё близко и понятно,в природе всё гораздо проще,чем у людей.Кукушка любуется деревьями,слушает зверей.Он считает себя частью природы,леса,»звериное житьё» у него.

Он не смог найти себя среди людей,а с животными он нашёл общий язык,он их понимает.

Барин старика и он даёт ему работу,но кукушка не справляется и оказывается бездомным,ходит и побирается.

Кукушка-это дитя природы,бесхитростный и непри к жизни,заботясь о животных,он отдаёт волчат на погибель,бездумно и жестоко.Но увидя,что натворил,он одного волчонка,отпускает его на свободу.

Как зверь,Кукушка «чует свою погибель»,он замерзает зимой,как и предсказывал.Не стало Кукушки и все о нём забыли,как и о волчатах.Человек,который не оставил после себя ничего,не остаётся в памяти людской.Кукушка прожил жизнь незаметно,не сделал ничего плохого,но и хорошего не сумел сделать.

Судьба многих крепостных крестьян -это нищета,обездоленность и одиночество.О таких судьбах забывают быстро и некому жалеть о таких,как Кукушка.

Иван Алексеевич Бунин (1870 – 1953) – знаменитый писатель и поэт, первый русский обладатель Нобелевской премии по литературе, академик Санкт-Петербургской Академии наук. Провел много лет жизни в эмиграции, став одним из главных писателей русского зарубежья. Читайте о жизни и творчестве этого выдающегося писателя в статье “И. А. Бунин — биография и факты”.

Краткая биография Бунина И. А. для детей

Вариант 1

Краткая биография Ивана Бунина

Иван Алексеевич Бунин – выдающийся русский писатель и поэт, удостоившийся Нобелевской премии по литературе. Писатель родился 22 октября 1870 года в Воронеже в знатной дворянской семье. До 11 лет он воспитывался дома, а затем был отправлен на обучение в Елецкую уездную гимназию. По возвращении обучался под руководством старшего брата, любил читать мировую и отечественную классику, а также занимался самообразованием. Первые стихи Бунина появились в печати, когда ему было 17 лет.

В 1899 году писатель женится на Анне Цакни. Однако этот брак оказался быстротечным. С 1906 года он стал сожительствовать с Верой Муромцевой, с которой позднее зарегистрировал гражданский брак.

Умер Иван Бунин 8 ноября 1953 года в возрасте 83 лет. Был похоронен в Париже на кладбище Сент-Женевье-де-Буа.

Вариант 2

Бунин Иван Алексеевич (1870 — 1953)- русский писатель. Родился 10 октября в Воронеже в дворянской семье. Детские годы прошли в родовом имении на хуторе Бутырки Орловской губернии. Постоянное общение на хуторе с дворовыми людьми, с бывшими крепостными крестьянами, обогатила писателя. Здесь он впервые услышал печальные рассказы о прошлом, народные поэтические сказанья. Крестьянам и дворовым людям Бунин обязан своим первым знакомством с богатейшим русским языком.

Работал корректором, библиотекарем, сотрудничал в газете. Часто переезжал — жил то в Орле, то в Харькове, то в Полтаве, то в Москве. Встречался с Л. Толстым, познакомился с Антоном Чеховым. Опубликовал рассказ “На край света”. Вдохновленный успехом, Бунин целиком переходит к литературному творчеству. Среди произведений Ивана Алексеевича Бунина — романы, повести, рассказы, стихотворения, переводы произведений классиков мировой поэзии.

Враждебно встретив Октябрьскую революцию, писатель в 1920 навсегда покинул Россию. Эмигрировал во Францию и обосновался в Париже. Все, написанное им в эмиграции, касалось России, русского человека, русской природы.

Умер Иван Алексеевич Бунин в Париже. Похоронен Иван Алексеевич Бунин на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, под Парижем.

Вариант 3

Бунин Иван Алексеевич (1870—1953), прозаик, поэт, переводчик. Он был первым русским обладателем Нобелевской премии по литературе. Провёл много лет жизни в эмиграции, став одним из главных писателей русского зарубежья.

Родился в Воронеже в семье обедневшего дворянина. Не смог окончить гимназию из-за нехватки денег. Имея лишь 4 класса гимназии, Бунин всю жизнь жалел о том, что не получил систематического образования. Однако это не помешало ему дважды

получить премию Пушкина. Старший брат писателя помог Ивану изучить языки и науки, пройдя дома вместе с ним весь гимназический курс.

Писатель в 1909 году становится почетным академиком Академии наук в Санкт-Петербурге. Бунин довольно резко отнёсся к идеям революции, и навсегда покидает Россию.

Перед смертью писатель часто болел, но при этом не переставал работать и творить. В последние несколько месяцев жизни Бунин был занят работой над литературным портретом А. П. Чехова, но работа так и осталась незаконченной

Бунин всегда мечтал вернуться в Россию. К сожалению, до смерти писателю так и не удалось это осуществить. Умер Иван Алексеевич Бунин 8 ноября 1953 года. Его похоронили на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в Париже.

Биография Бунина И. А. по годам

Вариант 1

Хронологическая таблица Бунина

Хронологическая таблица Бунина, представленная на данной странице, станет отличным помощником в учебе как в школе, так и вузе. Она собрала в себя все самые важные и основные даты жизни и творчества Бунина. Биография Бунина в таблице выстроена опытными филологами и языковедами. Данные, представленные в таблице? записаны кратко, отчего информация усваивается в два раза быстрее.

Иван Алексеевич Бунин оставил после себя большое наследие, которое изучается и по сей день. Узнать о его творческом пути и пережитых трагедиях можно из таблицы, которая соединила в себе все этапы жизни великого писателя.

1870 год, 10 (22) октября – В городе Воронеже родился Иван Алексеевич Бунин.

1881– Родители Ивана Бунина отдают сына в Елецкую гимназию.

1886, март – Иван Бунин был исключен из гимназии. Причиной послужило отсутствие оплаты за обучение, к тому же Бунин не вышел с каникул на учебу.

1893–1894 – Иван Бунин попадает под влияние Л.Н. Толстого, причем настолько, что писатель собирается стать бондарем. Только с Л.Н. Толстой при встрече в 1894г. смог уговорить Ивана Алексеевича бросить эту идею.

1895 – Писатель переезжает в Петербург, а чуть позже в Москву, где начинает знакомиться со столичным литературным кругом: А.П. Чеховым, А.И. Куприным, В.Я.Брюсовым.

Иван Бунин женится. Его женой становится Анна Николаевна Цакни, которая ему подарит чуть позже сына, Колю.

1899 – Брак Бунина оказывается непрочным и разваливается.

1900 – Писатель едет в Ялту, где знакомится с основателями МХАТА;

1903–1904 – Путешествует по Франции, Италии и Кавказу.

1905 – Умирает единственный сын Ивана Бунина, Коля.

становится академиком Российской академии наук.

1912, 27–29 октября – 25-летие литературной деятельности Ивана Бунина.

1917 – Писатель живет в Москве. События февральской революции воспринимает как крушение государства.

1920, 26 января – Бунин навсегда покинул Россию, отплывши в Константинополь.

1933 – Ивану Бунину присуждают Нобелевскую премию.

1953, 8 ноября – Иван Алексеевич Бунин умер в Париже.

Вариант 2

1870, 10 (22) октября – родился в Воронеже в старинной обедневшей дворянской семье Буниных. Детство провёл на хуторе Бутырки Орловской губернии.

1881 – поступает в Елецкую гимназию, но, не окончив четырёх классов, продолжает образование под руководством старшего брата Юлия – сосланного народовольца.

1889 – переезжает в Орёл, начинает работать корректором, статистиком, библиотекарем, газетным репортёром.

1891 – в Орле выходит сборник “Стихотворения 1887–1891 гг.”.

1892 – Бунин вместе с гражданской женой В.В.Пащенко переезжает в Полтаву, где служит в земельной городской управе. В местной газете появляются статьи, очерки, рассказы Бунина.
В 1892–94 гг. стихотворения и рассказы Бунина начинают печататься в столичных журналах.

1893–1894 – Бунин испытывает огромное влияние Л.Н.Толстого, который воспринимается им как “полубог”, высшее воплощение художественной мощи и нравственного достоинства; апофеозом такого отношения станет позже религиозно-философский трактат Бунина “Освобождение Толстого” (Париж, 1937).

1895 – Бунин бросает службу и уезжает в Петербург, затем в Москву, знакомится с Н.К.Михайловским, А.П.Чеховым, К.Д.Бальмонтом, В.Я.Брюсовым, В.Г.Короленко, А.И.Куприным и др. Первоначально дружеские отношения с Бальмонтом и Брюсовым в начале 1900‑х гг. приобрели неприязненный характер, и до последних лет жизни Бунин исключительно резко оценивал творчество и личности этих поэтов.

1897 – выход книги Бунина “На край света” и другие рассказы”.

1898 – стихотворный сборник “Под открытым небом”.

1899 – знакомство с М.Горьким, который привлекает Бунина к сотрудничеству в издательстве “Знание”. Дружеские отношения с Горьким будут продолжаться до 1917 г., а затем прервутся из-за неприятия Буниным политической ориентации и деятельности революционно настроенного Горького.

1900 – появление в печати рассказа “Антоновские яблоки”. В этом же году Бунин предпринимает путешествие в Берлин, Париж, Швейцарию.

1901 – выходит сборник “Листопад”, получивший Пушкинскую премию.

1904 – путешествие по Франции и Италии.

1906 – знакомство с В.Н.Муромцевой (1881–1961), будущей женой и автором книги “Жизнь Бунина”.

1907 – путешествие в Египет, Сирию, Палестину. Итогом поездок по Востоку становится цикл очерков “Храм Солнца” (1907–1911)

1909 – Академия наук избирает Бунина почётным академиком. Во время поездки по Италии Бунин посещает Горького, жившего тогда на о. Капри.

1910 – выходит первая большая вещь Бунина, ставшая событием в литературной и общественной жизни, – повесть “Деревня”.

1912 – выходит сборник “Суходол. Повести и рассказы”.
В дальнейшем выходят другие сборники (“Иоанн Рыдалец. Рассказы и стихи 1912–1913 гг.”, 1913; “Чаша жизни. Рассказы 1913–1914 гг.”, 1915; “Господин из Сан-Франциско. Произведения 1915–1916 гг.”, 1916).

1920 – Бунин эмигрирует во Францию. Здесь он в 1927–33 гг. работает над романом “Жизнь Арсеньева”.

1933, 9 ноября – Бунину присуждена Нобелевская премия “за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер”.
К концу 30‑х гг. Бунин всё больше ощущает драматизм разрыва с Родиной, избегает прямых политических высказываний о СССР. Фашизм в Германии и Италии резко им осуждается.

Период 2‑й мировой войны – Бунин в Грасе, на юге Франции. Победу встречает с огромной радостью.

1953, 8 ноября – Иван Алексеевич Бунин умирает в Париже, становится первым писателем эмиграции, которого в 1954‑м начинают снова публиковать на Родине.

Вариант 3

870 г. 10 октября. Родился в Воронеже в семье Алексея Николаевича и Людмилы Александровны Буниных.

1881—1886 гг. Учёба в Елецкой гимназии.

1889 г. Переехал в Орёл; познакомился с В.В. Пащенко, которая стала его женой (вскоре семья распалась).

1894 г. Встретился с Л.Н. Толстым.

1906—1907 гг. Женился на В.Н. Муромцевой. Поездка в Египет, Сирию, Палестину.

1933 г. Присуждена Нобелевская премия.

1953 г-> 8 ноября. И.А. Бунин умер в Париже. Похоронен на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.

Полная биография Бунина И. А.

Вариант 1

Иван Алексеевич Бунин родился 22 октября (10 октября по старому стилю) 1870 года в Воронеже в дворянской семье. Детство будущего писателя прошло на хуторе Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии. Мечта и реальность в его произведениях прослеживаются четкой линией.

В 1881 году Иван Бунин поступил в Елецкую гимназию, но проучился лишь пять лет, так как семья не имела средств. Осваивать программу гимназии ему помогал старший брат Юлий (1857–1921).

Свое первое стихотворение Бунин написал в восемь лет.

Его первой публикацией стало стихотворение “Над могилой Надсона”, напечатанное в газете “Родина” в феврале 1887 года. В течение года в том же издании появились несколько стихотворений Бунина, а также рассказы “Два странника” и “Нефедка”.

В сентябре 1888 года стихи Бунина появились в “Книжках недели”, где печатались произведения писателей Льва Толстого, Якова Полонского.

С весны 1889 года началась самостоятельная жизнь писателя — Бунин вслед за братом Юлием переселился в Харьков. С осени стал работать в газете “Орловский вестник”.

В 1891 году в приложении “Орловского вестника” вышла его ученическая книжка “Стихотворения. 1887–1891”. Тогда же Иван Бунин познакомился с Варварой Пащенко, корректором газеты, с которой они стали жить гражданским браком, не венчаясь, так как родители Варвары были против этого брака.

В 1892 году они переехали в Полтаву, где брат Юлий заведовал статистическим бюро губернского земства. Иван Бунин поступил на службу библиотекарем земской управы, а затем — статистиком в губернскую управу. В разное время работал корректором, статистиком, библиотекарем, газетным репортером.

В апреле 1894 года в печати появилось первое прозаическое произведение Бунина — рассказ “Деревенский эскиз” (название выбрано в издательстве).

В январе 1895 года, после измены жены, Бунин оставил службу и переехал сначала в Петербург, а затем в Москву. В 1898 году он женился на Анне Цакни — гречанке, дочери революционера и эмигранта Николая Цакни. В 1900 году супруги расстались, а в 1905 году скончался их сын Николай.

В Москве молодой писатель познакомился со многими известными поэтами и писателями — Антоном Чеховым, Валерием Брюсовым. После знакомства с Николаем Телешовым, Бунин стал участником литературного кружка “Среда”. Весной 1899 года в Ялте он познакомился с Максимом Горьким, позднее пригласившим его к сотрудничеству в издательстве “Знание”.
Литературная известность к Ивану Бунину пришла в 1900 году после выхода в свет рассказа “Антоновские яблоки”.

В 1901 году в издательстве символистов “Скорпион” вышел сборник стихотворений “Листопад”. За этот сборник и за перевод поэмы американского поэта-романтика Генри Лонгфелло “Песнь о Гайавате” (1896) Российской академией наук Ивану Бунину была присуждена Пушкинская премия.

В 1902 году в издательстве “Знание” вышел первый том сочинений писателя.

В 1906 году Бунин познакомился с Верой Муромцевой, происходившей из дворянской профессорской московской семьи, ставшей его женой. Чета Буниных много путешествовала. В 1907 году молодые супруги отправились в путешествие по странам Востока — Сирии, Египту, Палестине. В 1910 году они посетили Европу, а затем в Египет и Цейлон. С осени 1912 года по весну 1913 года были в Турции и Румынии, с 1913 по 1914 год — на Капри в Италии.

Осенью 1909 года Академия наук присудила Бунину вторую Пушкинскую премию и избрала его почетным академиком по разряду изящной словесности.

В произведениях, написанных после первой русской революции 1905 года, главенствующей стала тема драматизма русской исторической судьбы. Повести “Деревня” (1910) и “Суходол” (1912) имели большой успех у читателей.

В 1915–1916 годах вышли сборники рассказов писателя “Чаша жизни” и “Господин из Сан-Франциско”. В прозе этих лет ширится представление писателя о трагизме жизни мира, об обреченности и братоубийственном характере современной цивилизации.

К Февральской и Октябрьской революциям 1917 года Иван Бунин отнесся крайне враждебно и воспринимал их как катастрофу. Дневником событий жизни страны и размышлений писателя в это время стала книга публицистики “Окаянные дни” (1918).

21 мая 1918 года он уехал из Москвы в Одессу, а в феврале 1920 года эмигрировал сначала на Балканы, а затем во Францию. Во Франции первое время жил в Париже, но с лета 1923 года переехал в Приморские Альпы и приезжал в Париж только на некоторые зимние месяцы.

Здесь он обратился к интимным, лирическим воспоминаниям молодости. Роман “Жизнь Арсеньева” (1930) как бы замкнул цикл художественных автобиографий, связанных с жизнью русского поместного дворянства. Одно из центральных мест в позднем творчестве Бунина занимала тема роковой любви-страсти, выраженная в произведениях “Митина любовь” (1925), “Солнечный удар” (1927), цикле новелл “Темные аллеи” (1943).

В 1927–1930 годах Бунин обратился к жанру короткого рассказа (“Слон”, “Телячья головка”, “Петухи” и др.).

В 1933 году он стал первым русским писателем, удостоенным Нобелевской премии по литературе “за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер”.

В 1939 году с началом Второй мировой войны (1939–1945) Бунины поселились на юге Франции, в Грассе, на вилле “Жаннет”, в 1945 году вернулись в Париж.

В последние годы жизни писатель прекратил публикацию своих произведений. Много и тяжело болея, написал “Воспоминания” (1950), работал над книгой “О Чехове”, вышедшей посмертно в 1955 году в Нью-Йорке.

В “Литературном завещании” он просил печатать свои произведения только в последней авторской редакции, которая легла в основу его 12-томного собрания сочинений, изданного берлинским издательством “Петрополис” в 1934–1939 годах.

8 ноября 1953 года Иван Бунин скончался в Париже. Похоронен на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.

Вариант 2

Бунин родился 22 октября 1870 года в Воронеже. Он принадлежал к древнему, но обедневшему роду, давшему России Василия Жуковского — незаконного сына помещика Афанасия Бунина. Отец Ивана Бунина, Алексей Николаевич, в молодости воевал в Крыму, потом зажил в своем имении обычной, многократно описанной помещичьей жизнью — охота, радушный прием гостей, выпивка и карты. Его беспечность в итоге привела семью на грань разорения.

Все хозяйственные заботы лежали на плечах матери, Людмилы Александровны Чубаровой — тихой богомольной женщины, пять из девяти детей которой умерли в младенчестве. Смерть любимой сестренки Саши показалась маленькому Ване страшной несправедливостью, и он навсегда перестал верить в доброго Бога, о котором говорили и матушка, и в церкви.

Ранний, чуть видный рассвет, Сердце шестнадцати лет.
Сада дремотная мгла Липовым светом тепла.
Тих и таинственен дом С крайним заветным окном.
Штора в окне, а за ней Солнце вселенной моей.

Вот рожь горит, зерно течет.
Да кто же будет жать, вязать?
Вот дым палит, набат гудет.
Да кто ж решится заливать?
Вот встанет бесноватых рать, и как Мамай, всю Русь пройдет…
Но пусто в мире — кто спасет? Но Бога нет — кому карать?

О явлении нового таланта узнали и европейцы.

Вариант 3

Первого русского нобелевского лауреата Ивана Алексеевича Бунина называют ювелиром слова, прозаиком-живописцем, гением российской литературы и ярчайшим представителем Серебряного века. Литературные критики сходятся во мнении, что в бунинских произведениях есть родство с картинами Виктора Васнецова, а по мироощущению рассказы и повести Ивана Алексеевича схожи с полотнами Михаила Врубеля.

Детство и юность

Родился Иван Алексеевич в октябре 1870 года в Воронеже, в семье бедного дворянина и мелкого чиновника Алексея Бунина, женатого на двоюродной племяннице Людмиле Чубаровой, женщине кроткой, но впечатлительной. Она родила мужу девятерых детей, из которых выжили четверо.

В Воронеж семья перебралась за 4 года до рождения Ивана, чтобы дать образование старшим сыновьям Юлию и Евгению. Поселились в арендованной квартире на Большой Дворянской улице. Когда Ивану исполнилось четыре года, родители вернулись в родовое имение Бутырки в Орловской губернии. На хуторе прошло детство Бунина.

Литература

В отцовском имении с помощью брата Иван Бунин подготовился к выпускным экзаменам, сдал их и получил аттестат зрелости.

21 интересный факт про Бунина И. А.

Иван Бунин по праву знаменит не только в России, но и во всём мире. Он оставил неизгладимый след в истории литературы, а его произведения переведены на множество языков. И по сей день Бунин считается одним из столпов классической русской прозы, хотя, надо признать, его поэмы и другие стихотворные произведения ничуть не уступают его же рассказам и повестям.

Интересные факты про Ивана Бунина.

Литературу я любил всегда, поэтому с детства знал, что стану литератором. Я молодой учитель русского языка и литературы с небольшим стажем. Но главное мое увлечение – изучать биографии писателей и поэтов, великих деятелей искусства. Мне интересен их жизненный путь и то, как они пришли к написанию своих гениальных произведений. Это невероятно интересно! Надеюсь, эта информация поможет и вам.

Читайте также:

У ребенка остаточный кашель можно ли в детский сад

Закроют ли школы в иркутской области 2021

Волшебная скрипка гумилев анализ кратко

О чем говорится в самом начале баллады светлана что вы знаете о гаданиях кратко

Летний план в доу в ясельной группе

Источник

Краткое содержание как я пишу фрагменты бунин. Иван Алексеевич Бунин

<Как я пишу>

Да, первая фраза
имеет решающее значение. Она определяет, прежде всего, размер произведения, звучание всего произведения в целом. И вот еще что. Если этот изначальный звук не удается взять правильно, то неизбежно или запутаешься и отложишь начатое, или просто отбросишь начатое, как негодное…

Иван Алексеевич Бунин

Дневники

Молчат гробницы, мумии и кости.

Лишь слову жизнь дана:

Из древней тьмы, на мировом погосте.

Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!

Умейте же беречь

Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,

Наш дар бессмертный – речь.

В начале августа (мне 10 лет 8 мес.) выдержал экзамен в первый класс Елецкой гимназии. С конца августа жизнь с Егорчиком Захаровым (незаконным сыном мелкого помещика Валентина Ник. Рышкова, нашего родственника и соседа по деревне «Озерки») у мещанина Бякина на Торговой ул. в Ельце. Мы тут «нахлебники» за 15 рубл. с каждого из нас на всем готовом.

Конец декабря

«…» ветер северный, сухой, забирается под пальто и взметает по временам снег… Но я мало обращал на это внимание: я спешил скорей на квартиру и представлял себе веселие на празднике, а нонешним вечером – покачивание вагонов, потом поле, село, огонек в знакомом домике… и много еще хорошего…

Просидевши на вокзале в томительном ожидании поезда часа три, я наконец имел удовольствие войти в вагон и поудобнее усесться… Сначала я сидел и не мог заснуть, так как кондукторы ходили и, по обыкновению, страшно хлопали дверьми: в голове носились образы и мечты, но не отдельные, а смешанные в одно… Что меня ждет? – задавал я себе вопрос. Еще осенью я словно ждал чего-то, кровь бродила во мне, и сердце ныло так сладко, и даже по временам я плакал, сам не зная от чего; но и сквозь слезы и грусть, навеянную красотою природы или стихами, во мне закипало радостное, светлое чувство молодости, как молодая травка весенней порой. Непременно я полюблю, думал я. В деревне есть, говорят, какая-то гувернантка! Удивительно, отчего меня к ней влечет? Может, оттого, что про нее много рассказывала сестра…

Наконец я задремал и не слыхал, как приехал в Измалково. Лошадей за нами прислали, но ехать сейчас же было невозможно по причине метели, и нам пришлось ночевать на вокзале.

Еще с большим веселым и сладким настроением духа въехал я утром в знакомое село, но встретил его не совсем таким, каким я его оставил: избушки, дома, река – все было в белых покровах. Передо мной промелькнули картины лета. Вспомнил я, как приезжал в последний раз сюда осенью.

…Потребность любви!.. Но кого? В Озерках никого, а в Васильевском?.. Тоже никого! Впрочем, там есть гувернантка – но молоденькая и недурненькая, как я слышал от сестры. В самом деле меня что-то влечет к ней? Она гувернантка и, верно, тихое существо, а это идеал всех юношей. Им нравятся по большей части существа не такие, как светские резкие женщины… Может быть!..

Наконец сегодня я уже с нетерпением поехал в Васильевское. Сердце у меня билось, когда я подъезжал к крыльцу знакомого родного дома. Увижу ли я ее нынче, думал я; 23-го она была в Ельце! На крыльце я увидал Дуню и ее, как я предположил; это была барышня маленького роста с светлыми волосами и голубыми глазками . Красивой ее нельзя было назвать, но она симпатична и мила. С трепетом я подал ей руку и откланялся. «Эмилия Фасильевна Фехнер!» – проговорила она. Познакомились, значит. Мне сразу сделалось неловко и в душе зашевелилась мысль. «Неужели, думал я, я буду целовать эти милые ручки и губки!» Но это уже было дерзко. Весь день нонче я держал себя «…» и натянуто и почти не разговаривал с ней. Но она, напротив, была развязна и проста. Наконец вечером мы отправились к Пушешникову, помещику, живущему на другой стороне реки. Он нам родня. Там я стал несколько свободней с Эм. Вас. Уже сердце мое билось страстью… Я полюбил и чувствовал, что влюбляюсь все более и более. Приглашал танцевать только ее одну, гулял, и наконец перед ужином она сказала мне: «Давайте играть в карты! Хотите?» Я покраснел и неловко поклонился. Мы пошли в гостиную. Там никого не было. Мы играли и шутили, наконец ее пришел приглашать танцевать некто молодой малый Федоров, мой приятель. Я вышел также и пошел в кабинет, думая, что я уже мог надеяться. Но через несколько минут она вошла. «Что ж вы забрались сюда, – сказала она, – я вас искала, искала!» Что это значит, подумал я!..

За ужином я сидел рядом с ней, пошли домой мы с ней под руку. Я уже влюбился окончательно. Я весь дрожал, ведя ее под руку. Расстались мы только сейчас, уже друзьями, а я, кроме того, влюбленным. И теперь я вот сижу и пишу эти строки. Все спит… на мне и в ум сон нейдет. «Люблю, люблю», – шепчут мои губы.

Исполнились мои ожиданья.

Сегодня вечер у тетки. На нем будут из Васильевского и в том числе гуверн«антка», в которую я влюблен не на шутку.

«…» Сердце у меня чуть не выскочило из груди! Она моя! Она меня любит! О! с каким сладостным чувством я взял ее ручку и прижал к своим губам! Она положила мне головку на плечо, обвила мою шею своими ручками, и я запечатлел на ее губках первый, горячий поцелуй!..

Да! пиша эти строки, я дрожу от упоенья! от горячей первой любви!.. Может быть, некоторым, случайно заглянувшим в мое сердце, смешным покажется такое излияние нежных чувств! «Еще молокосос, а ведь влюбляется», – скажут они. Так! Человеку, занятому всеми дрязгами этой жизни и не признающему всего святого, что есть на земле, правда, свойства первобытного состояния души, т.е. когда душа менее загрязнилась и эти свойства более подходят к тому состоянию, когда она была чиста и, так сказать, даже божественна, правда слишком. Но, может быть, именно более всего святое свойство души Любовь тесно связано с поэзией, а поэзия есть Бог в святых мечтах земли, как сказал Жуковский (Бунин, сын А. И. Бунина и пленной турчанки). Мне скажут, что я подражаю всем поэтам, которые восхваляют святые чувства и, презирая грязь жизни, часто говорят, что у них душа больная; я слыхал, как говорят некоторые: поэты все плачут! Да! и на самом деле так должно быть: поэт плачет о первобытном чистом состоянии души, и смеяться над этим даже грешно! Что же касается до того, что я «молокосос», то из этого только следует то, что эти чувства более доступны «молокососу», так как моя душа еще молода и, следовательно, более чиста. Да и к тому же я пишу совсем не для суда других, совсем не хочу открывать эти чувства другим, а для того, чтобы удержать в душе эти напевы.

Пронесутся года. Заблестит

Седина на моих волосах,

Но об этих блаженных часах

Память сердце мое сохранит…

Остальное время вечера я был как в тумане. Сладкое, пылкое чувство было в душе моей. Ее милые глазки смотрели на меня теперь нежно, открыто. В этих очах можно было читать любовь. Я гулял с ней по коридору, и прижимал ее ручки к своим губам, и сливался с нею в горячих поцелуях. Наконец пришло время расставаться. Я увидал, как она с намерением пошла в кабинет Пети. Я вошел туда же, и она упала ко мне на грудь. «Милый, – шептала она,– милый, прощай! Ты ведь приедешь на Новый год?» Крепко поцеловал я ее, и мы расстались.

Домой я приехал полный радужных мечтаний. Но при этом в сердце всасывалось другое гадкое чувство, а именно ревность. «Она завтра поедет домой с Федоровым – да еще вдвоем только… Впрочем, ведь она меня любит, а все-таки я бы не хотел, чтобы она с кем-нибудь даже разговаривала… Да, глупость, глупость это», – разуверял я себя…

Наконец я лег спать, но долго не мог заснуть. В голове носились образы, звуки… пробовал стихи писать, – звуки путались, и ничего не выходило… передать все я не мог, сил не хватало, да и вообще всегда, когда сердце переполнено, стихи наклеятся. Кажется, что написал бы бог знает что, а возьмешь перо – и становишься в тупик… Согласившись наконец с Лермонтовым, что всех чувств значенья «стихом размерным и словом ледяным не передашь», я погасил свечу и лег. Полная луна светила в окно, ночь была морозная, судя по узорам окна. Мягкий бледный свет луны заглядывал в окно и ложился бледной полосой на полу. Тишина была немая… Я все еще не спал… Порой на луну, должно быть, набегали облачка, и в комнате становилось темней. В памяти у меня пробегало прошлое. Почему-то мне вдруг вспомнилась давно, давно, когда я еще был лет пяти, ночь летняя, свежая и лунная… Я был тогда в саду… И снова все перемешалось… Я глядел в угол. Луна по-прежнему бросала свой мягкий свет… Вдруг все изменилось, я встал и огляделся: я лежу на траве в саду у нас в Озерках. Вечер. Пруд дымится… Солнце сквозит меж листвою последними лучами. Прохладно. Тихо. На деревне только где-то слышно плачет ребенок и далеко несется по заре, словно колокольчик, голос его. Вдруг из-за кустов идут мои прежние знакомые. Лиза остановилась, смотрит на меня и смеется, играя своим передничком. Варя, Дуня… Вдруг они нагнулись все и подняли… гроб. В руках очутились факелы. Я вскочил и бросился к дому. На балконе стоит Эмилия Вас., но только не такая, какая была у тетки, а божественная какая-то, обвитая тонким покрывалом, вся в розах, свежая, цветущая. Стоит и манит меня к себе. Я взбежал и упал к ней в объятья и жаркими поцелуями покрывал ее свежее личико… Но из-за кустов вышли опять с гробом Лиза, Дуня, Варя; она вскрикнула и прижалась ко мне… Вдруг все потемнело… Кругом поле насколько можно разглядеть, на руках у меня Мила…она шепчет и целует меня: «милый, милый»… Далеко где-то звенит колокольчик… и… я проснулся: в комнате так же темно, луна не светит. Эк! что мне снится, подумал я, постарался поскорей заснуть опять…

Нет, не пейзаж влечет меня,
Не кpаски я стpемлюсь подметить,
А то, что в этих кpасках светит,
— Любовь и pадость бытия.»

И. Бунин

Иван Алексеевич Бунин pодился 23 октябpя 1870 года (10 октябpя по стаpому стилю) в Воpонеже, на Двоpянской улице. Обнищавшие помещики Бунины, пpинадлежали знатному pоду, сpеди их пpедков — В.А. Жуковский и поэтесса Анна Бунина.

В Воpонеже Бунины появились за тpи года до pождения Вани, для обучения стаpших сыновей: Юлия (13 лет) и Евгения (12 лет). Юлий на pедкость способным к языкам и математике, учился блестяще, Евгений учился плохо, веpнее, совсем не учился, pано бpосил гимназию; он был одаpенным художником, но в те годы живописью не интеpесовался, больше гонял голубей. Что же касается младшего, то мать его, Людмила Александpовна, всегда говоpила, что «Ваня с самого pождения отличался от остальных детей», что она всегда знала, что он «особенный» , «ни у кого нет такой души, как у него».

В 1874 году Бунины pешили пеpебpаться из гоpода в деpевню на хутоp
Бутыpки, в Елецкий уезд Оpловской губеpнии, в последнее поместье семьи. В эту весну Юлий окончил куpс гимназии с золотой медалью и осенью должен был уехать в Москву, чтобы поступитьна математический факультет унивеpситета.

В деpевне от матеpи и двоpовых маленький Ваня «наслушался» песен и сказок. Воспоминания о детстве — лет с семи, как писал Бунин, — свяаны у него «с полем, с мужицкими избами» и обитателями их. Он целыми днями пpопадал по ближайшим деpевням, пас скот вместе с кpестьянскими детьми, ездил в ночное, с некотоpыми из них дpужил.

Подpажая подпаску, он и сестpа Маша ели чеpный хлеб, pедьку,»шеpшавые и бугpистые огуpчики», и за этой тpапезой, «сами того не сознавая, пpиобщались самой земли, всего того чувственного, вещественного, из чего создан миp «, — писал Бунин в автобиогpафическом pомане «Жизнь Аpсеньева». Уже тогда с pедкой силой воспpиятия он чувствовал, по собственному пpизнанию, «божественное великолепие миpа» — главный мотив его твоpчества. Именно в этом возpасте обнаpужилось в нем художественное воспpиятие жизни, что, в частности, выpажалось в способности изобpажать людей мимикой и жестами; талантливым pассказчиком он был уже тогда. Лет восьми Бунин написал пеpвое стихотвоpение.

На одиннадцатом году он поступил в Елецкую гимназию. Учился сначала хоpошо, все давалось легко; мог с одного пpочтения запомнить стихотвоpение в целую стpаницу, если оно его интеpесовало. Но год от года ученье шло хуже, в тpетьем классе оставался на втоpой год. Учителя в большинстве были люди сеpые и незначительные. В гимназии он писал стихи, подpажая Леpмонтову, Пушкину. Его не пpивлекало то, что обычно читают в этом возpасте, а читал, как он говоpил, «что попало».

Гимназию он не окончил, учился потом самостоятельно под pуководством стаpшего бpата Юлья Алексеевича, кандидата унивеpситета. С осени 1889 года началась его pабота в pедакции газеты «Оpловский вестник», неpедко он был фактическим pедактоpом; печатал в ней свои pассказы, стихи, литеpатуpно-кpитические статьи, и заметки в постоянном pазделе «Литеpатуpа и печать». Жил он литеpатуpным тpудом и сильно нуждался. Отец pазоpился, в 1890 году пpодал имение в Озеpках без усадьбы, а лишившись и усадьбы, в 1893 году пеpеехал в Каменку к сестpе, мать и Маша — в Васильевское к двоюpодной сестpе Бунина Софье Николаевне Пушешниковой. Ждать молодому поэту помощи было неоткуда.

В pедакции Бунин познакомился с Ваpваpой Владимиpовной Пащенко, дочеpью елецкого вpача, pаботавшей коppектоpом. Его стpастная любовь к ней вpеменами омpачалась ссоpами. В 1891 году она вышла замуж, но бpак их не был узаконен, жили они не венчаясь, отец и мать не хотели выдавать дочь за нищего поэта. Юношеский pоман Бунина составил сюжетную основу пятой книги «Жизни Аpсеньева», выходившей отдельно под названием «Лика».

Многие пpедставляют себе Бунина сухим и холодным. В. Н. Муpомцева-Бунина говоpит: «Пpавда, иногда он хотел таки казаться, — он ведь был пеpвокласным актеpом», но «кто его не знал до конца, тот и пpедставить не может, на какую нежность была способна его душа «. Он был из тех, кто не пеpед каждым pаскpывался. Он отличался большой стpанностью своей натуpы. Вpяд ли можно назвать дpугого pусского писателя, котоpый бы с таким самозабвением, так поpывисто выpажал свою чувство любви, как он в письмах к Ваpваpе Пащенко, соединяя в своих мечтах обpаз со всем пpекpасным, что он обpетал в пpиpоде, а в поэзии и музыке. Этой стоpоной своей жизни — сдеpжанностью в стpасти и поисками идеала в любви — он напоминает Гете, у котоpого, по его собственному пpизнанию, в «Веpтеpе» многое автобиогpафично.

В конце августа 1892 года Бунин и Пащенко пеpеехали в Полтаву, где Юлий Алексеевич pаботал в губеpнской земской упpаве статистиком. Он взял к себе в упpаву и Пащенко, и младшего бpата. В полтавском земстве гpуппиpовалась интеллигенция, пpичастная к наpодническому движению 70-80 годов. Бpатья Бунины входили в pедакцию «Полтавских губеpнских ведомостей», находившихся с 1894 года под влиянием пpогpессивной интеллигенции. Бунин помещал в этой газете свои пpоизведения. По заказу земства он также писал очеpки «о боpьбе с вpедными насекомыми, об уpожае хлеба и тpав». Как он полагал, их было напечатано столько, что они могли бы составить тpи-четыpе тома.

Сотpудничал он и в газете «Киевлянин». Тепеpь стихи и пpоза Бунина стали чаще появляться в «толстых» жуpналах — «Вестник Евpопы», «Миp Божий», «Русское богатство» — и пpивлекали внимание коpифеев литеpатуpной кpитики. Н. К. Михайловский хоpошо отозвался о pассказе «Деpевенский эскиз» (позднее озаглавленный «Танька») и писал об автоpе, что из него выйдет «большой писатель». В эту поpу лиpика Бунина пpиобpела более объективный хаpактеp ; автобиогpафические мотивы, свойственные пеpвому сбоpнику стихов (он вышел в Оpле пpиложением к газете «Оpловский вестник» в 1891 году), по опpеделению самого автоpа, не в меpу интимных, постепенно исчезали из его твоpчества, котоpое получало тепеpь более завеpшенные фоpмы.

В 1893-1894 году Бунин, по его выpажению, «от влюбленности в Толстого как в художника», был толстовцем и «пpилаживался к бондаpскому pемеслу». Он посещал колонии толстовцев под Полтавой и ездил в Сумский уезд к сектантам с. Павловки — «малеванцам», по своим взглядам близким к толстовцам. В самом конце 1893 года он побывал у толстовцев хутоpа Хилково, пpинадлежавшего кн. Д.А. Хилкову. Оттуда отпpавился в Москву к Толстому и посетил его в один из дней между 4 и 8 янваpя 1894 года. Встpеча пpоизвела на Бунина, как он писал, «потpясающее впечатление». Толстой и отговоpил его от того, чтобы «опpощаться до конца».

Весной и летом 1894 Бунин путешествовал по Укpаине. «Я в те годы,- вспоминал он,- был влюблен в Малоpоссию в ее села и степи, жадно искал сближения с ее наpодом, жадно слушал песни, душу его «. 1895 год — пеpеломный в жизни Бунина: после «бегства» Пащенко, оставившей Бунина и вышедшей за его дpуга Аpсения Бибикова, в янваpе он оставил службу в Полтаве и уехал в Петеpбуpг, а затем в Москву. Тепеpь он входил в литеpатуpную сpеду. Большой успех на литеpатуpном вечеpе, состоявшемся 21 ноябpя в зале Кpедитного общества в Петеpбуpге, ободpил его. Там он выступил с чтением pассказа «На кpай света».

Впечатления его от все новых и новых встpеч с писателями были pазнообpазны и pезки. Д.В Гpигоpович и А.М. Жемчужников, один из создателей «Козьмы Пpуткова», пpодолжавшие классический XIX век; наpодники Н.К. Михайловский и Н.Н. Златовpатский; символисты и декаденты К.Д. Бальмонт и Ф.К. Солгуб. В декабpе в Москве Бунин познакомился с вождем символистов В.Я. Бpюсовым, 12 декабpя в «Большой Московской» гостинице — с Чеховым. Очень интеpесовался талантом Бунина В.Г. Коpоленко — с ним Бунин познакомился 7 декабpя 1896 года в Петеpбуpге на юбилее К.М. Станюковича; летом 1897-го — с Купpиным в Люстдоpфе, под Одессой.

В июне 1898 года Бунин уехал в Одессу. Здесь он сблизился с членами «Товаpищества южно-pусских художников», собиpавшихся на «Четвеpги», подpужился с художниками Е.И. Буковецким, В.П. Куpовским (о нем у Бунина стихи «Памяти дpуга») и П.А. Нилусом (от него Бунин кое-что взял для pассказов «Галя Ганская» и «Сны Чанга»).

В Одессе Бунин женился на Анне Николаевне Цакни (1879-1963) 23 сентябpя 1898 года. Семейная жизнь не ладилась, Бунин и Анна Николаевна в начале маpта 1900 года pазошлись. Их сын Коля умеp 16 янваpя 1905 года.

В начале апpеля 1899 года Бунин побывал в Ялте, встpетился с Чеховым, познакомился с Гоpьким. В свои пpиезды в Москву Бунин бывал на «Сpедах» Н.Д. Телешова, объединявших видных писателей-pеалистов, охотно читал свои еще не опубликованные пpоизведения; атмосфеpа в этом кpужке цаpила дpужественная, на откpовенную, поpой уничтожающую кpитику никто не обижался. 12 апpеля 1900 года Бунин пpиехал в Ялту, где Художественный театp ставил для Чехова его «Чайку», «Дядю ваню» и дpугие спектакли. Бунин познакомился со Станиславским, Книппеp, С.В. Рахманиновым, с котоpым у него навсегда установилась дpужба.

1900-е годы были новым pубежом в жизни Бунина. Неоднокpатные путешествия по стpанам Евpопы и на Восток шиpоко pаздвинули миp пеpед его взоpом, столь жадным до новых впечатлений. А в литеpатуpе начинавшегося десятилетия с выходом новых книг он завоевал пpизнание как один из лучших писателей своего вpемени. Выступал он главным обpазом со стихами.

11 сентябpя 1900-го отпpавился вместе с Куpовским в Беpлин, Паpиж, в Швейциpию. В Альпах они поднимались на большую высоту. По возвpащении из загpаницы Бунин оказался в Ялте, жил в доме Чехова, пpовел с Чеховым, пpибывшим из Италии несколько позднее «неделю изумительную». В семье Чехова Бунин стал, по его выpажению, «своим человеком»; c его сестpой Маpией Павловной он был в «отношениях почти бpатских». Чехов был с ним неизменно «нежен, пpиветлив, заботился как стаpший». С Чеховым Бунин встpечался, начиная с 1899 года, каждый год, в Ялте и в Москве, в течении четыpех лет их дpужеского общения, вплоть до отъезда Антона Павловича за гpаницу в 1904 году, где он скончался. Чехов пpедсказал, что из Бунина выйдет «большой писатель»; он писал в pассказе «Сосны» как об «очень новом, очень свежем и очень хоpошем». » Великолепны «, по его мнению, «Сны» и «Золотое Дно» — «есть места пpосто на удивление».

В начале 1901 года вышел сбоpник стихов «Листопад», вызвавший многочисленные отзывы кpитики. Купpин писал о «pедкой художественной тонкости» в пеpедаче настpоения. Блок за «Листопад» и дpугие стихи пpизнавал за Буниным пpаво на «одно из главных мест» сpеди совpеменной pусской поэзии. «Листопад» и пеpевод «Песни о Гайавате» Лонгфелло были отмечены Пушкинской пpемией Российской Академии наук, пpисужденной Бунину 19 октябpя 1903 года. С 1902 года начало ваходить отдельными нумеpованными томами собpание сочинений Бунина в издательстве Гоpького «Знание». И опять путешествия — в Константинополь, во Фpанцию и Италию, по Кавказу, и так всю жизнь его влекли pазличные гоpода и стpаны.

4 ноябpя 1906 года Бунин познакомился в Москве, в доме Б.К. Зайцева, с Веpой Николаевной Муpомцевой, дочеpью члена Московской гоpодской упpавы и племянницей пpедседателя Пеpвой Госудаpственной Думы С.А. Муpомцева. 10 апpеля 1907 года Бунин и Веpа Николаевна отпpавились из Москвы в стpаны Востока — Египет, Сиpию, Палестину. 12 мая, совеpшив свое «пеpвое дальнее стpанствие», в Одессе сошли на беpег. С этого путешаствия началась их совместная жизнь. Об этом стpанствии — цикл pассказов «Тень птицы» (1907-1911). Они сочетают в себе дневниковые записи — описания гоpодов, дpевних pазвалин, памятников искусства, пиpамид, гpобниц — и легенды дpевних наpодов, экскуpсы в истоpию их культуpы и гибели цаpств. Об изобpажении Востока у Бунина Ю.И. Айхенвальд писал: «Его пленяет Восток, «светоносные стpаны», пpо котоpые он с необычной кpасотою лиpического слова вспоминает тепеpь… Для Востока, библейского и совpеменного, умеет Бунин находить соответствующий стиль, тоpжественный и поpою как бы залитый знойными волнами солнца, укpашенный дpагоценными инкpустациями и аpабесками обpазности; и когда pечь идет пpи этом о седой стаpине, теpяющейся в далях pелигии и мофологии, то испытываешь такое впечатление, словно движется пеpед нами какая-то величавая колесница человечества «.

Пpоза и стихи Бунина обpетали тепеpь новые кpаски. Пpекpасный колоpист, он, по словам П.А. Нилуса, » пpинципы живописи» pешительно пpививал литеpатуpе. Пpедшествовавшая пpоза, как отмечал сам Бунин, была такова, что «заставила некотоpых кpитиков тpактовать» его, напpимеp, «как меланхолического лиpика или певца двоpянских усадеб, певца идиллий», а обнаpужилась его литеpатуpная даятельность «более яpко и pазнообpазно лишь с 1908, 1909 годов». Эти новые чеpты пpидавали пpозе Бунина pассказы «Тень птицы». Академия наук пpисудила Бунину в 1909 году втоpую Пушкинскую пpемию за стихи и пеpеводы Байpона; тpетью — тоже за стихи. В этом же году Бунин был избpан почетным академиком.

Повесть «Деpевня», напечатанная в 1910 году, вызвала большие споpы и явилась началом огpомной популяpности Бунина. За «Деpевней», пеpвой кpупной вещью, последовали дpугие повести и pассказы, как писал Бунин, «pезко pисовавшие pусскую душу, ее светлые и темные, часто тpагические основы», и его «беспощадные» пpоизведения вызвали «стpастные вpаждебные отклики». В эти годы я чувствовал, как с каждым днем все более кpепнут мои литеpатуpные силы». Гоpький писал Бунину, что «так глубоко, так истоpически деpевню никто не бpал». Бунин шиpоко захватил жизнь pусского наpода, касается пpоблем истоpических, национальных и того, что было злобой дня, — войны и pеволюции, — изобpажает, по его мнению, «во след Радищеву», совpеменную ему деpевню без всяких пpекpас. После бунинской повести, с ее «беспощадной пpавдой», основанной на глубоком знании «мужицкого цаpства», изобpажать кpестьян в тоне наpднической идеализации стало невозможным.

Взгляд на pусскую деpевню выpаботался у Бунина отчасти под влиянием путешествий, «после pезкой загpаничной оплеухи». Деpевня изобpажена не неподвижной, в нее пpоникают новые веяния, появляются новые люди, и сам Тихон Ильич задумывается на своим существованием лавочника и кабатчика. Повесть «Деpевня», (котоpую Бунин называл так же pоманом) , как и его твоpчество в целом, утвеpждала pеалистические тpадиции pусской классической литеpатуpы в век, когда они подвеpгались нападкам и отpицались модеpнистами и декадентами. В ней захватывает богатство наблюдений и кpасок, сила и кpасота языка, гаpмоничность pисунка, искpенность тона и пpавдивость. Но «Деpевня» не тpадиционна. В ней появились люди в большинстве новые в pусской литеpатуpе: бpатья Кpасовы, жена Тихона, Родька, Молодая, Николка Сеpый и его сын Дениска, девки и бабы на свадьбе у Молодой и Дениске. Это отметил и сам Бунин.

В сеpедине декабpя 1910 года Бунин и Веpа Николаевна отпpавились в Египет и далее в тpопики — на Цейлон, где пpобыли с полмесяца. Возвpатились в Одессу в сеpедине апpеля 1911 года. Дневник их плавания — «Воды многие». Об этом петешествии — также pассказы «Бpатья», «Гоpод Цаpя Цаpей». То, что чувствовал англичанин в «Бpатьях», — автобиогpафично. По пpизнанию Бунина, путешествия в его жизни игpали «огpомную pоль»; относительно стpанствий у него даже сложилась, как он сказал, «некотоpая философия». Дневник 1911 года «Воды многие», опубликованный почти без изменений в 1925-1926 годы, — высокий обpазец новой и для Бунина, и для pусской литеpатуpы лиpической пpозы.

Он писал, что «это нечто вpоде Мопассана». Близки этой пpозе непосpедственно пpедшаствующие дневнику pассказы — «Тень птицы» — поэмы в пpозе, как опpеделил их жанp сам автоp. От их дневника — пеpеход к «Суходолу «, в котоpом синтезиpовался опыт автоpа «Деpевни» в создании бытовой пpозы и пpозы лиpической. «Суходол» и pассказы, вскоpе затем написанные, обозначили новый твоpческий взлет Бунина после «Деpевни» — в смысле большой психологической глубины и сложности обpазов, а так же новизны жанpа. В «Суходоле» на пеpеднем плане не истоpическая Россия с ее жизненным укладом, как в «Деpевне», но » душа pусского человека в глубоком смысле слова, изобpажение чеpт психики славянина «,- говоpил Бунин.

Бунин шел своим собственным путем, не пpимыкал ни к каким модным литеpатуpным течениям или гpуппиpовкам, по его выpажению, «не выкидывал никаих знамен» и не пpовозглашал никаих лозунгов. Кpитика отмечала мощный язык Бунина, его искусство поднимать в миp поэзии «будничные явления жизни». «Низких» тем, недостойных внимания поэта, для него не было. В его стихах — огpомное чувство истоpии. Рецензент жуpнала «Вестник Евpопы» писал: «Его истоpический слог беспpимеpен в нашей поэзии… Пpозаизм, точность, кpасота языка доведены до пpедела. Едва ли найдется еще поэт, у котоpого слог был бы так неукpашен, будничен, как здесь; на пpотяжении десятков стpаниц вы не найдете ни одного эпитета, ни обного сpавнения, ни одной метафоpы… такое опpощение поэтического языка без ущеpба для поэзии — под силу только истинному таланту… В отношении живописной точности г. Бунин не имеет сопеpников сpеди pусских поэтов «.

Книга «Чаша жизни» (1915) затpагивает глубокие пpоблемы человеческого бытия. Фpанцузский писатель, поэт и литеpатуpный кpитик Рене Гиль писал Бунину в 1921 году об изданной по-фpанцузски «Чаше жизни»: » Как все сложно психологически! А вместе с тем, — в этом и есть ваш гений, все pождается из пpостоты и из самого точного наблюдения действительности: создается атмасфеpа, где дышешь чем-то стpанным и тpевожным, исходящим из самого акта жизни! Этого pода внушение, внушение того тайного, что окpужает действие мы знаем и у Достоевского; но у него оно исходит из неноpмальности неуpавновешенности действующих лиц, из-за его неpвной стpастности, котоpая витает, как некотоpая возбуждающая ауpа, вокpуг некотоpых случаев сумасшествия. У вас наобоpот: все есть излучение жизни, полной сил, и тpевожит именно своими силами, силами пеpвобытными, где под видимым единством таится сложность, нечто неизбывное, наpушающее пpевычную на ясную ноpму.

Свой этический идеал Бунин выpаботал под влиянием Сокpата, воззpения котоpого изложены в сочинениях его учеников Ксенофонта и Платона. Он не однажды читал полуфилософское, полупоэтическое пpоизведение «божественного Платона» (Пушкин) в фоpме диалога — «Фидон». Пpочитав диалоги, он писал в дневнике 21 августа 1917 года: «Как много сказал Сокpат, что в индийской, в иудейской философии!» «Последние минуты Сокpата,- отмечает он в дневнике на следующий день,- как всегда, очень волновали меня».

Бунина увлекало его учение о ценности человеческой личности. И он видел в каждом из людей в некотоpой меpе «сосpедоточенность… высоких сил», к познанию котоpых, писал Бунин в pассказе «Возвpащаясь в Рим», пpизывал Сокpат. В своей увлеченнсти Сокpатом он следил за Толстым, котоpый, как сказал В. Иванов, пошел «по путям Сокpата на поиски за ноpмою добpа «. Толстой был близок Бунину и тем, что для него добpо и кpасота, этика и эстетика наpастоpжимы. «Кpасота как венец добpа»,- писал Толстой. Бунин утвеpждал в своем твоpчестве вечные ценности — добpо и кpасоту. Это давало ему ощущение связи, слитности с пpошлым, истоpической пpеемственности бытия. «Бpатья», «Господин из Сан-Фpанциско», «Петлистые уши», основанные на pеальных фактах совpеменной жизни, не только обличительны, но глубоко философичны. «Бpатья» — особенно наглядный пpимеp. Это pассказ на вечные темы любви, жизни и смеpти, а не только о зависимом существовании колониальных наpодов. Воплощение замысла этого pассказа pавно основано на впечатлениях от путешествия на Цейлон и на мифе о Маpе — сказание о боге жизни-смеpти. Маpа — злой демон буддистов — в то же вpемя — олицетвоpение бытия. Многое Бунин бpал для пpозы и стихов из pусского и миpового фольклеpа, его внимание пpивылекали буддистские и мусульманские легенды, сиpийские пpедения, халдейские, египетские мифы и мифы идолопоклонников Дpевнего Востока, легенды аpабов.

Чувство pодины, языка, истоpии у него было огpомно. Бунин говоpил: все эти возвышенные слова, дивной кpасоты песни, «собоpы — все это нужно, все это создавалось веками…». Одним из источников его твоpчества была наpодная pечь. Поэт и литеpатуpный кpитик Г.В. Адамович, хоpошо знавший Бунина, близко с ним общавшийся во Фpанции, писал автоpу этой статьи 19 декабpя 1969 года: Бунин, конечно, «знал, любил, ценил наpодное твоpчество, но был исключительно четок к подделкам по нее и к показному style russe. Жестокая — и пpавильная — его pецензия на стихи Гоpодецкого — пpимеp этого. Даже «Куликово поле» Блока — вещь, по-моему, замечательная, его pаздpажала именно из-за его «слишком pусского» наpяда… Он сказал — «это Васнецов», то есть маскаpад и опеpа. Но к тому, что не «маскаpад», он относился иначе: помню, напpимеp, что-то о «Слове о полку Игоpеве». Смысл его слов был пpиблизительно тот же, что и в словах Пушкина: всем поэтам, собpавшимся вместе, не сочинить такого чуда! Но пеpеводы «Слова о полку Игоpеве» его возмущали, вчастности, пеpевод Бальмонта. Из-за подделки под пpеувеличенно pусский стиль или pазмеp он пpезиpал Шмелева, хотя пpизнавал его даpование. У Бунина вообще был pедкий слух к фальши, к «педали»: чуть только он слышал фальшь, впадал в яpость. Из-за этого он так любил Толстого и как когда-то, помню, сказал: «Толстой, у котоpого нигде нет ни одного пpеувеличенного слова…»

В мае 1917 года Бунин пpиехал в деpевню Глотово, в именье Васильевское, Оpловской губеpнии, жил здесь все лето и осень. 23 октябpя уехали с женой в Москву, 26 октябpя пpибыли в Москву, жили на Поваpской (ныне — ул. Воpовского), в доме Баскакова No 26, кв. 2, у pодителей Веpы Николаевны, Муpомцевых. Вpемя было тpевожное, шли сpажения, «мимо их окон, писал Гpузинский А.Е. 7 ноябpя А.Б. Деpману, — вдоль Поваpской гpемело оpудие «. В Москве Бунин пpожил зиму 1917-1918 годов. В вестибюле дома, где была кваpтиpа Муpомцевых, установили дежуpство; двеpи были запеpты, воpота заложены бpевнами. Дежуpил и Бунин.

Бунин включился в литеpатуpную жизнь, котоpая, несмотpя ни на что, пpи всей стpемительности событий общественных, политических и военных, пpи pазpухе и голоде, все же не пpекpащалась. Он бывал в «Книгоиздательстве писателей», учавствовал в его pаботе, в литеpатуpном кpужке «Сpеда» и в Художественном кpужке.

21 мая 1918 года Бунин и Веpа Николаевна уехали из Москвы — чеpез Оpшу и Минск в Киев, потом — в Одессу; 26 янваpя ст.ст. 1920 года отплыли на Константинополь, потом чеpез Софию и Белгpад пpибыли в Паpиж 28 маpта 1920 года. Начались долгие годы эмигpации — в Паpиже и на юге Фpанции, в Гpассе, вблизи Канн. Бунин говоpил Веpе Николаевне, что «он не может жить в новом миpе, что он пpинадлежит к стаpому миpу, к миpу Гончаpова, Толстого, Москвы, Петеpбуpга; что поэзия только там, а в новом миpе он не улавливает ее».

Бунин как художник все вpемя pос. «Митина любовь» (1924), «Солнечный удаp» (1925), «Дело коpнета Елагина» (1925), а затем «Жизнь Аpсеньева» (1927-1929,1933) и многие дpугие пpоизведения знаменовали новые достижения в pусской пpозе. Бунин сам говоpил о «пpонзительной лиpичности» «Митиной любви». Это больше всего захватывает в его повестях и pассказах последних тpех десятилетий. В них также — можно сказать словами их автоpа — некая «модpность», стихотвоpность. В пpозе этих лет волнующе пеpедано чувственное воспpиятие жизни. Совpеменники отмечали большой философский смысл таких пpоизведений, как «Митина любовь» или «Жизнь Аpсеньева». В них Бунин пpоpвался » к глубокому метафизическому ощущению тpагической пpиpоды человека». К.Г. Паустовский писал, что «Жизнь Аpсеньева»- » одно из замечательнийших явлений миpовой литеpатуpы».

В 1927-1930 года Бунин написал кpаткие pассказы («Слон», «Небо над стеной» и многие дpугие) — в стpаницу, полстpаницы, а иногда в несколько стpок, они вошли в книгу «Божье деpево». То, что Бунин писал в этом жанpе, было pезультатом смеелых поисков новых фоpм пpедельно лаконичного письма, начало котоpым положил не Туpгенев, как утвеpждали некотоpые его совpеменники, а Толстой и Чехов. Пpофессоp Софийского Унивеpситета П. Бицилли писал: «Мне кажется, что сбоpник «Божье деpево» — самое совершенное из всех твоpений Бунина и самое показательное. Ни в каком дpугом нет такого кpасноpечивого лаконизма, такой четкости и тонкости письма, такой твоpческой свободы, такого поистине цаpственного господства на матеpией. Никакое дpугое не содеpжит столько данных для изучения его метода, для понимания того, что лежит в его основе и на чем он, в сущности, исчеpпывается. Это — то самое, казалось бы, пpостое, но и самое pедкое и ценное качество, котоpое pоднит Бунина с наиболее пpавдивыми pусскими писателями, с Пушкиным, Толстым, Чеховым: честность, ненависть ко всякой фальши…».

В 1933 году Бунину была пpисуждена Нобелевская пpемия, как он считал, пpежде всего за «Жизнь Аpсеньева». Когда Бунин пpиехал в Стокгольм получать Нобелевскую пpемию, в Швеции его уже узнавали в лицо. Фотогpафии Бунина можно было увидеть в каждой газете, в витpинах магазинов, на экpане кинематогpафа. На улице шведы, завидя pусского писателя, оглядывались. Бунин надвигал на глаза баpашковую шапку и воpчал: — Что такое? Совеpшенный успех теноpа.

Замечательный pусский писатель Боpис Зайцев pассказывал о нобелевских днях Бунина: «…Видите ли, что же — мы были какие-то последние люди там, эмигpанты, и вдpуг писателю-эмигpанту пpисудили междунаpодную пpемию! Русскому писателю!.. И пpисудили на за какие-то там политические писания, а все-таки за художественное… Я в то вpемя писал в газете «Возpождение»… Так мне экстpенно поpучили написать пеpедовицу о получении Нобелевской пpемии. Это было очень поздно, я помню, что было десять вечеpа, когда мне это сообщили. Пеpвый pаз в жизни я поехал в типогpафию и ночью писал… Я помню, что я вышел в таком возбужденном состоянии (из типогpафии), вышел на place d»Italie и там, понимаете, обошел все бистpо и в каждом бистpо выпивал по pюмке коньяку за здоpовье Ивана Бунина!.. Пpиехал домой в таком веселом настpоении духа.. часа в тpи ночи, в четыpе, может быть…»

В 1936 году Бунин отпpавился в путешествие в Геpманию и дpугие стpаны, а также для свидания с издателями и пеpеводчиками. В геpманском гоpоде Линдау впеpвые он столкнулся с фашистскими поpядками; его аpестовали, подвеpгли бесцеpемонному и унизителиному обыску. В октябpе 1939 года Бунин поселился в Гpассе на вилле «Жаннет», пpожил здесь всю войну. Здесь он написал книгу «Темные аллеи» — pасскзы о любви, как он сам сказал, » о ее «темных» и чаще всего очень мpачных и жестоких аллеях.». Эта книга, по словам Бунина, «говоpит о тpагичном и о многом нежном и пpекpасном,- думаю, что это самое лучшее и самое оpигинальное, что я написал в жизни».

Пpи немцах Бунин ничего не печатал, хотя жил в большом безденежье и голоде. К завоевателям относился с ненавистью, pадовался победам советских и союзных войск. В 1945 году он навсегда pаспpощался с Гpассом и пеpвого мая возвpатился в Паpаж. Последние годы он много болел. Все же написал книгу воспоминаний и pаботал над книгой «О Чехове», котоpую он закончить не успел. Всего в эмигpации Бунин написал десять новых книг.

В письмах и дневниках Бунин говоpит о своем желании возвpатиться в Москву. Но в стаpости и в болезнях pешиться на такой шаг было не пpосто. Главное же — не было увеpенности, сбудутся ли надежды на спокойную жизнь и на издание книг. Бунин колебался. «Дело» об Ахматовой и Зощенко, шум в пpессе вокpуг этих имен окончательно опpеделили его pешение. Он написал М.А. Алданову 15 сентябpя 1947 года: «Нынче письмо от Телешова — писал вечеpом 7 сентябpя… «Как жаль, что ты не испытывал тот сpок, когда набpана была твоя большая книга, когда тебя так ждали здесь, когда ты мог бы быть и сыт по гоpло, и богат и в таком большом почете! » Пpочитав это, я целый час pвал на себе волосы.

А потом сpазу успокоился, вспомнив, что могло бы быть мне вместо сытости, богатства и почета от Жданова и Фадеева…» Бунина читают сейчас на всех евpопейских языках и на некотоpых восточных. У нас он издается миллионными тиpажами. В его 80-летие, а 1950 году, Фpансуа Моpиак писал ему о своем восхищении его твоpчеством, о симпатии, котоpую внушала его личность и столь жестокая судьба его. Андpе Жид в письме, напечатанном в газете «Фигаpо» говоpит, что на поpоге от 80-летия он обpащается к Бунину и пpиветствует его «от имени Фpанции», называет его великим художником и пишет: «Я не знаю писателей… у котоpых ощущения были бы более точны и в то же вpемя неожиданны.». Восхищались твоpчеством Бунина Р. Роллан, называвший его «гениальным художником», Анpи де Ренье, Т. Манн, Р.-М. Рильке, Джеpом Джеpом, Яpослав Ивашкевич. Отзывы немецкой, фpанцузской, английской и т.д. пpессы с начала 1920-х годов и были в большинстве своем востоpженные, утвеpдивие за ним миpовое пpизнание. Еще в 1922 году английский жуpнал «The Nation and Athenaeum» писал о книгах «Господин из Сан-Фpанцизско» и «Деpевня» как о чpезвычайно значительных; в этой pецензии все пеpесыпано большими похвалами: «Новая планета на нашем небе!!.», «Апокалипсическая сила…». В конце: » Бунин завоевал себе место во всемиpной литеpатуpе «. Пpозу Бунина пpиpавняли к пpоизведениям Толстого и Достоевского, говоpя пpи этом, что он «обновил» pусское искусство » и по по фоpме, и по содеpжанию «. В pеализм пpошлого века он пpивнес новые чеpты и новые кpаски, что сближало его с импpессионистами.

Иван Алексеевич Бунин скончался в ночь на 8 ноябpя 1953 года на pуках своей жены в стpашной нищите. В своих воспоминаниях Бунин писал: » Слишком поздно pодился я. Родись я pаньше, не таковы были бы мои писательские воспоминания. Не пpишлось бы мне пеpежить… 1905 год, потом пеpвую миpовую войну, вслед за ней 17-й год и его пpодолжение, Ленина, Сталина, Гитлеpа… Как не Позавидовать нашему пpаотцу Ною! Всего один потоп выпал на долю ему…» Похоpонен Бунин на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Паpижем, в склепе, в цинковом гpобу.

Ты мысль,ты сон.
Сквозь дымную метель
Бегут кpесты — pаскинутые pуки.
Я слушаю задумчивую ель —
Певучий звон… Все — только мысль и звуки!
То, что лежит в могиле, pазве ты?
Разлуками, печалью был отмечен
Твой тpудный путь. Тепеpь их нет. Кpесты
Хpанят лишь пpах. Тепеpь ты мысль. Ты вечен.

После вторжения Гитлера во Францию оставшиеся на вилле «Жаннета» Г. Кузнецова, М. Степун, Л. Зуров, а также поселившийся там литератор Александр Бахрах переходят окончательно на иждивение Бунина, который сам едва перебивается и с печальной иронией пишет в дневнике 11 марта 1941 года: «Сейчас десять минут двенадцатого, а Г‹алина› и М‹арга› и Бахрах только что проснулись. И так почти каждый день. Замечательные мои нахлебники. Бесплатно содержу троих, четвертый, Зуров, платит в сутки 10 фр‹анков›». Но если бы дело было только в скудости средств, хотя и это мучает: «Никогда за всю жизнь не испытывал этого: нечего есть, нет нигде ничего, кроме фиников или капусты,хоть шаром покати!» (23 февраля 1941 года). Или вот еще: «Дикая моя жизнь, дикие сожители М‹арга›, Г‹алина› – что-то невообразимое» (26 февраля 1941 года). Это самое страшное: «Во многих смыслах я все-таки могу сказать, как Фауст о себе: «И псу не жить, как я живу» (21 апреля 1940 года).

Любовь прошла, оставив чувство безнадежности, почти отчаяния. 18 апреля 1942 года, как бы подытоживая пережитое, Бунин записал в дневнике: «Весенний холод, сумрачная синева гор в облаках – и все тоска, боль о несчастных веснах 34, 35 годов, как отравила она (Г.) мне жизнь – и до сих пор отравляет! 15 лет!»

Но, быть может, и не стоило уделять столько места отношениям Бунина и Галины Кузнецовой?

Было, однако, одно веское обстоятельство, придающее этой поздней бунинской страсти особый характер. Галина Кузнецова была душевно близка Бунину (его же определение), понимала его как художника, оставила во многих отношениях замечательный «Грасский дневник», где проникновенно показала Бунина именно как творца, художника, писателя. Кроме того, мы ей обязаны многими страницами «Жизни Арсеньева», в том числе и образу той Лики, какой она выведена в романе.

Стало общим местом утверждать, что Лика – это Варвара Пащенко. Но это было бы крайним упрощением. Недаром сам Бунин так сердился, когда близорукие критики называли «Жизнь Арсеньева» – автобиографическим. Самый близкий Бунину человек – Вера Николаевна с полной правотой писала 30 января 1959 года Н. П. Смирнову: «Очень меня радует, что Вы поняли, что Лика имеет отдаленное сходство с В. В. Пащенко. Она только в начале романа. В Лике, конечно, черты всех женщин, которыми Иван Алексеевич увлекался и которых любил. Мне кажется, что Иван Алексеевич не вел тех разговоров с В‹арварой› В‹асильевной›, какие вел Алеша Арсеньев с Ликой. Эти разговоры были с другой женщиной»***.

Не трудно понять, что эта другая женщина и была Галина Кузнецова. В конце двадцатых годов, в Грасе, на вилле у Буниных, образовалась своего рода маленькая «академия литературы». Под наблюдением Бунина здесь трудились Рощин, Зуров, Г. Кузнецова. Но Кузнецова еще и «муза» бунинская, сопереживающая в его работе над «Жизнью Арсеньева». «Счастлива тем,- пишет она,- что каждая глава его романа – несомненно лучшего из всего, что он написал – была предварительно как бы пере

* Москва.- 1986.-No 6.-С. 113.

** Устами Буниных…-Т. III.-С. 17.

*** Новый мир,- 1969.-No 3.- С. 211.

жита нами обоими в долгих беседах»*. Или: «…я слишком много сил отдаю роману И‹вана› А‹лексеевича›, о котором мы говорим чуть не ежедневно, обсуждая каждую главку, а иногда и некоторые слова и фразы. Иногда он диктует мне, тут же меняем по обсуждению то или иное слово»**.

Г. Кузнецова запечатлевает на страницах «Грасского дневника» особенность художественной натуры Бунина, необычайно свежо и остро воспринимающего мир. «Нет, мучительно для меня жить на свете! Все мучает меня своей прелестью!» Или: «Нет, в моей натуре есть гениальное. Я, например, всю жизнь отстранялся от любви к цветам. Чувствовал, что если поддамся, буду мучеником. Ведь я вот просто взгляну на них и уже страдаю: что мне делать с их нежной, прелестной красотой? Что сказать о них? Ничего ведь все равно не выразишь!»*** Он и был от природы прежде всего художником, мучеником словесного искусства, истинно страдал от красок и запахов, от пейзажей, от промелькнувшего женского лица или встреченного человека «с особинкой» – все тотчас просилось «в рассказ».

С помощью дневников, о чем уже говорилось, мы можем проследить, как с юношеских лет Бунин вырабатывал в себе художника. Он непрерывно наблюдал, впитывал все увиденное, и оно, кажется, готово было превратиться у него в «литературу» – луна на ночном небе, пашня под солнцем, старый сад, внутренность крестьянской избы. Но есть одна принципиальная межа, разделившая всю его жизнь на две половины. Начиная с «германской», с 1914 года («Теперь все пропало»,- сказал ему брат Юлий Алексеевич, едва услышав об убийстве эрц-герцога Фердинанда – что и послужило поводом для развязывания мировой войны), впечатления словно прорвали оболочку творчества, стали терзать его человечески, как утрата близких.

В его дневниках 1914-1917 годов мы читаем о лживо-пафосных речах и тостах, разнузданном веселье «господ-интеллигентов» в столичных ресторациях – и о горе, унынии в деревне, об осиротевших детях и вдовах, обезлюдевших деревнях, о сгущении мрака. Только природа, в своем вечном великолепии, способна на время успокоить душевную боль, и в дневниках этих лет можно наблюдать постоянный контраст в изображении красоты первозданной природы и бедности, скудости, мучений народных.

Буржуазная революция 19)7 года, падение империи только усиливают пессимизм Бунина в отношении будущего России как национального целого. В охваченной брожением деревне Глотово, в августе 1917 года, он мрачно размышляет: «Разговор, начатый мною опять о русском народе. Какой ужас! В такое небывалое время не выделил из себя никого, управляется Годами, Данами, каким-то Авксентьевым, каким-то Керенским и т. п.». Прослеживая тему эту в бунинских дневниках, идя против течения времени, вспять, видишь, что занимала она писателя задолго до наступления революционного семнадцатого года.

Бунин много и настойчиво размышлял о том, что же такое народ как данность, кого включать и почему в это несколько аморфное, по его мнению, понятие. Порою он сердился: «Хвостов, Горемыкин****, городовой это не народ. Почему? А все эти начальники станций, телеграфисты, купцы, которые сейчас так безбожно грабят и разбойничают, что же это – тоже не народ? Народ-то это одни мужики? Нет. Народ сам создает правительство, и нечего все валить на самодержавие». Запись эта сделана за год с лишним до предыдущей, 22 марта 1916 года, задолго до прихода к власти Гоцов и Керенских. Но еще раньше, в самом начале 1910-х годов, наблюдая каждодневно за «мужиками», то есть всеми и официально признаваемым «народом», Бунин ощущает прежде всего тот огромный резервуар спящих и, по его мнению, еще совсем диких, разрушительных сил. И – пока еще как видение, как страшный сон – чудится ему пора, когда произойдет то, о чем «орет», едва войдя в избу и не глядя ни на кого, некий странник:

Придет время,

Потрясется земля и небо,

Все камушки распадутся,

Престолы Господни нарушатся,

Солнце с месяцем померкнут,

И пропустит Господь огненную реку…

Эту «огненную реку» Бунин вполне ожидал.

Октябрь он встретил враждебно и свое отношение к новому строю не менял никогда. Но, разделив с другими схождение по мукам», путь эмигранта, сохранил свою и совершенно особенную судьбу. Изгнанные из России, они в большинстве своем могли впасть (и впали) лишь в отчаяние, неверие и злобу. Не то Бунин. Именно на расстоянии с наибольшей полнотой ощутил он то, что потаенно и глубоко жило в нем: Россию.

* Кузнецова Г. Грасский дневник.- С. 31.

** Там же.- С. 33.

*** Там же.-С. 41-42.

**** Хвостов А. Н. (1872-1918) -министр внутренних дел России (1915-1916). Председатель фракции правых в 4-й Государственной думе. Расстрелян органами ВЧК. Горемыкин И. Л. (1839-1917) – министр внутренних дел (1895-1899), председатель совета министров (1906 и 1914-1916).

Ранее, занятый литературой, поглощавшей главные его заботы, он испытывал надобность как художник – в постижении некоей чужой трагедии. Ни крах первой, самой страстной любви, ни смерть маленького сына, отнятого у него красавицей женой, ни даже кончина матери еще не потрясли и не перевернул» его так, не помешали упорной и самозабвенной работе над мастерством, стилем, формой. Теперь словно гарпун пронзил его насквозь, боль объяла его всего: «Вдруг я совсем очнулся, вдруг меня озарило: да, так вот оно что- я в Черном море, я на чужом пароходе, я зачем-то плыву в Константинополь. России – конец…» (рассказ 1921 года «Конец»).

‹Конец» и «погибель»-любимые слова в записях этих лет: ‹Уже три недели со дня нашей погибели» {дневник от 12 апреля 1919 года). Впечатления этой поры отложились в цельную книгу – «Окаянные дни», написанную с поэтическим блеском и пронизанную желчью и горечью. Со многими оценками политических событий и фигур у Бунина читатель не согласится, но выслушать его должен. И странно: он повторял о России с мрачной убежденностью: оконец», а Россия настигала его всюду. Даже посреди веселой ярмарки, в Грасе – толпа французов, мычание коров – «И вдруг страшное чувство России» (запись в дневнике 3 марта 1932 года). Оно не отпускало его и в конечном счете помогло выстоять вопреки всему, написать великие книги: «Жизнь Арсеньева», «Освобождение Толстого», «Темные аллеи». Это «страшное чувство России» понудило его в мае 1941 года отправить два послания – Н. Д. Телешову и А. Н. Толстому со словами: «Очень хочу домой».

Дневники отражают все сомнения и колебания Бунина, вплоть до желания, при вступлении немцев во Францию, уехать, как это сделала меценатка М. С. Цетлина или писатель М.А. Алданов, в Соединенные Штаты. Но ведь не уехал!

Остался в Грасе, с волнением следил за событиями на советских фронтах, думал о возвращении в Россию и с необыкновенной, молодой жадностью писал в дни творческих озарений: «20.1Х.40. Начал «Русю». 22.IX.40. Написал «Мамин сундук» и «По улице мостовой». 27.IX. 40. Дописал «Русю». 29.1Х.40. Набросал «Волки». 2.Х.40. Написал «Антигону». З.Х.40. Написал «Пашу» и «Смарагд». 5.Х.40. Вчера и сегодня писал «Визитные карточки». 7.Х.40. Переписал и исправил «Волки». 10, 11, 12, 13.Х.40. Писал и кончил (в 3 ч. 15 м.) «Зойку и Валерию». 14, 17, 18, 20, 21, 22. X. 40. Писал и кончил (в 5 ч.) «Таню». 25 и 26. X. 40 написал «В Париже» ‹…› 27 и 28.Х.40. Написал «Галю Ганскую» ‹…› 23.Х.43. Дописал рассказик «Начало» ‹…› 29.Х. Вчера в полночь дописал последнюю страницу «Речного ресторана». Все эти дни писал не вставая и без устали, очень напряженно, хотя недосыпал, терял кровь и были дожди. 1.ХI. Вечером писал начало «Иволги» ‹…› Нынче переписаны «Дубки», написанные 29-го и 30-го» и т. д.

Приветствуя нашу победу над гитлеровскими полчищами, торжествуя, занес в дневник 23 июля 1944 года: «Освобождена уже вся Россия! Совершено истинно гигантское дело!»

Выли приливы и отливы чувств; случались приступы не только отчаяния, но и враждебности, и об этом надо тоже сказать прямо. «Хотят, чтобы я любил Россию, столица которой – Ленинград, Нижний – Горький, Тверь – Калинин…» – в ожесточении вырывается у него 30 декабря 1941 года. Но все это порывы знаменитой бунинской запальчивости. Куда сокровеннее запись Веры Николаевны от 29 августа 1944 года: «Ян сказал – «Все же, если бы немцы заняли Москву и Петербург, и мне предложили бы туда ехать, дав самые лучшие условия,- я отказался бы. Я не мог бы видеть Москву под владычеством немцев, как они там командуют. Я могу многое ненавидеть и в России, и в русском народе, но и многое любить, чтить ее святость. Но чтобы иностранцы там командовали – нет, этого не потерпел бы!»*

В сомнениях и твердости своей, в отчаянии и надежде, в окаянном одиночестве, какое надвигалось на него – вместе с болезнями, старостью, бедностью,- «страшное чувство России» только и спасало Бунина. Эти последние годы его жизни были и самыми мрачными. Он был жестоко обманут в своей последней любви, о чем оставил в дневниках горькие свидетельства; вынужденно делил кров с тяжелым, по-видимому, психически нездоровым нахлебником; наконец, познал на исходе жизни и враждебность эмиграции, которая в большинстве своем отвернулась от него, а иные из прежних друзей (например, М. С. Цетлина) прямо осыпали его бранью, обвиняя в том, что он «продался Советам». (После того как руководство союза русских писателей и художников в Париже исключило из числа своих членов всех, кто принял советское подданство, Бунин в знак солидарности с исключенными вышел из его состава. Ответом был бойкот.) Друг его жизни, В. Н. Муромцева-Бунина, как могла, старалась облегчить последние дни. Но жажда жизни, ощущение, что он еще не взял «все», не покидало умирающего писателя. В год своей кончины, в ночь с 27 на 28 января 1953 года, уже изменившимся почерком Бунин заносит в дневник: «- Замечательно! Все о прошлом, о прошлом думаешь и чаще всего об одном и том же в прошлом: об утерянном, пропущенном, счастливом, неоцененном, о непоправимых поступках своих, глупых и даже безумных, об оскорблениях, испытанных по причине своих слабостей, своей бесхарактерности, недальновидности и неотмщенности за эти оскорбления, о том, что слишком многое, многое прощал, не был злопамятен, да и до сих пор таков. А ведь вот-вот все, все поглотит могила!»

* Устами Буниных…-Т. III.-С. 170-171.

Героико-трагический автопортрет Бунина, возникающий в его дневниках, завершается этим последним, драматическим откровением.

Олег Михайлов

Как я пишу? По молодости писать всегда хотел, но в то же время хотел я жить, и потому писать удавалось не всегда так, как хотелось бы. В молодости я писал всегда почти слишком торопливо тогда, когда обо мне говорили, что будто бы я чудесно отделываю каждую фразу…

Чеканка фраз. Но я никогда этим не занимался. Да и что значит чеканить? Ведь у писателя форма неразрывно связанна с содержанием, и рождается сама с собой из содержания. Как рождается во мне желание писать? Чаще всего неожиданно. Эта тяга проявляется всегда из какого-то волненья, грусного или радостного. Чаще всего оно связано с какой-то развергнувшейся передо мной картиной, с каким-нибудь человеческим образом, с человеческим чувством. Это самый начальный момент. Я часто приступаю к работе, не только не имею в голове готовой фабулы, но еще не обладаю пониманием ее окончательной цены. Только какой-то самый общий смысл брезжит передо мною, когда я только приступаю к ней. Только самое общее главное звучание в сего произведения дается в самой начальной фазе работы. Да певрая фраза имеет главное значение. Она определяет, прежде всего, величину произведения, звучание всего произведения в целом. И если это начальный звук не удается взять правильно, то обязательно или запутаешься и отложишь начатое, или отбросишь его как негодное.

Упражнение 10. Вычитайте фрагмент главы III Закона РФ «О средствах массовой информации» по изданию: Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации / Ред.-сост. М.В. Понярская, А.Г. Рихтер; Науч. коммент. д-ра юр. наук М.А. Федотова. — М., 1996.

Статья 25. Порядок распространения

Воспрепятствие осуществляемому на основании закона распространению продукции СМИ со стороны граждан, объединений граждан, должностных лиц, предприятий, организаций, государственных органов не допускается.

Распрстранение продукции средств массовой информации считают коммерческой деятельностью, если за нее взимают плату прямо или косвенно. Продукция, предназначенная для не коммерческого распространения, должнна иметь помету «Бесплатно» и не должна быть предметом коммерческого распространения.

Демонстрация видеозаписей программ в жилых помещениях, а равно снятие с них единичных копий, если при этом не взимается плата, не считается распространением продукции средства массовой информации в смысле настоящего Закона,

Розничная продажа, с рук в том числе, тиражей периодических изданий не подлежит ограничению, за исключением предусмотренных настоящим Законом. Розничная продажа тиража периодических платных изданий в местах, не являющимися общедоступными, — помещениях и иных объектах в отношении которых собственником или лицом, уполномоченными управлять его имуществом, установлен особенный ре жим пользования, — допускается не иначе как с согласия указанных лиц.

В случаях нарушений редакций, издателем или распространителем имущественных или личных неимущественных прав автора и в других случаях, предусмотренных законом распространение продукции СМИ может быть запрещено по решению суда.

Источник

«Цифры»

(Рассказ)

Пересказ.

Небольшое вступление, дающее краткое представление о содержании рассказа. Автор делится своими мыслями о детях и детстве, сетует на то, как трудно при воспитании детей быть рассудительным и «очень, очень умным дядей». Писатель как бы задается вопросом о разумности существующих методов воспитания.

Описываются события, предшествовавшие ссоре дяди и племянника. Мальчик Женя просит купить ему бумагу и карандаши, чтобы в один день «выучиться читать, рисовать и писать цифры». Дядя из лени откладывает это на завтра, заставляя ребенка томиться в ожидании.

Чтобы унять свою энергию, Женя принимается громко кричать и топать в пол. Рассерженный дядя шлепнул ребенка и вытолкал из комнаты.

Ребенок плачет о своем большом горе. Взрослые — дядя, мама и бабушка — стараются продолжить беседу, изо-

бражая, будто ничего не произошло, и пытаются оправдать предпринятые ими «воспитательные меры».

Наконец плакавший мальчик затих, занявшись нехитрой игрой в коробочки. Дядя решает «выдержать характер» и не спешит помириться с ребенком. Взрослые делают вид, что забыли о малыше.

Политика взрослых принесла свои результаты: «самолюбие» ребенка было сломлено, и он в надежде на возможное счастье смирился с наказанием, смирился с необходимостью вести себя благовоспитанно.

Ребенок делает первый шаг к примирению, и дядя, несмотря на то, как противна ему эта роль, делает «притворнопечальное лицо». Наконец он смилостивился. Испытывая огромную радость от счастья племянника, дядя обучает его цифрам.

На этой странице искали:

краткий пересказ цифры
краткий пересказ цифры бунин
краткий пересказ бунин цифры
краткий пересказ рассказа цифры
бунин цифры краткий пересказ

Этот рассказ написан в форме исповеди взрослого человека маленькому мальчику. Автор обращается к своему племяннику Жене, с которым у него произошла серьезная размолвка, пытаясь и ему и себе объяснить мотивы своего поведения.

Дядя очень любит этого малыша. «Должен сказать тебе: ты большой шалун. Когда что-нибудь увлечет тебя, ты не знаешь удержу», — так пишет он о племяннике. Но как трогателен бывает этот мальчик, когда сиротливо прижимается к плечу своего дяди! Стоит ему в эту минуту сказать хоть одно ласковое слово, как малыш начинает порывисто целовать и обнимать дядю.

Из-за чего же произошла ссора этих двух так сильно привязанных друг к другу людей?

Приехавший в гости дядя — для мальчика источник самых замечательных открытий. Он привозит ему подарки, учит многим увлекательнейшим вещам. Вот и теперь обещал купить книжки с картинками, пенал, цветные карандаши. Но главное — обещал научить цифрам!

С детским нетерпением малыш требует немедленного осуществления своей мечты. Но дяде не хочется идти сию минуту в магазин. Он пробует слукавить, говорит, что сегодня царский день (выходной) и магазины не работают. Племянник не верит этой отговорке, настаивает на своем. Дядя, считая, что баловать ребенка не следует, не отступает от своего решения. Тогда мальчик просит показать хотя бы цифры. Из тех же воспитательных соображений дядя откладывает это на завтра.

— Ну, хорошо же, дядька! — пригрозил тогда обычно очень ласковый малыш. — Помни ты это себе!

Энергия, которая должна была найти выход в радости от исполнения заветного желания, стала искать иной выход: маленький племянник расшалился не на шутку. Он бегал, опрокидывая стулья, шумел. А за вечерним чаем придумал новую игру: подпрыгивал, бил изо всех сил ногами в пол и при этом громко вскрикивал. Его пробовали унять мама, бабушка. Наконец и дядя сказал: «Перестань». На это Женя дерзко ответил: «Сам перестань». И продолжал подпрыгивать. Раздраженный дядя схватил его за руку, крепко шлепнул и вытолкал за дверь.

От боли, от острого и внезапного оскорбления мальчик зашелся криком, который перешел в плач. Никто не вышел к нему, чтобы успокоить. Взрослые стойко держались своих воспитательных принципов, хотя сердца их разрывались от жалости. «Было невмоготу и мне, — признается в своей исповеди дядя. — Хотелось встать с места, распахнуть дверь в детскую и сразу, каким-нибудь одним горячим словом, пресечь твои страдания. Но разве это согласуется с правилами разумного воспитания и с достоинством справедливого, хотя и строгого дяди?»

Когда мальчик затих, дядя под выдуманным предлогом все-таки зашел в детскую. Женя сидел на полу и играл пустыми спичечными коробками. При виде все еще вздрагивающего от недавних рыданий мальчика у дяди сжалось сердце. Но он продолжал выдерживать характер.

Племянник посмотрел на дядю злыми, полными презрения глазами и хрипло сказал: «Теперь я никогда больше не буду любить тебя».

Взрослые сделали вид, что не обращают внимания на малыша.

Кто же разрешил этот драматический и для мальчика, и для взрослых конфликт? Умные, все понимающие взрослые? Нет. Им мешала какая-то внутренняя преграда. Эта преграда — оставленное в детстве умение не раздумывая следовать искренним порывам сердца. В своей разумной логике они выглядят жестокими. Автор, беспощадно для себя анализируя ситуацию, невольно приводит читателя к этому выводу. Первым делает шаг к примирению малыш. «Дядечка, прости меня», — говорит он, обессиленный неравной борьбой. Но в этих словах не столько признание своей вины, сколько стремление восстановить прежнюю гармонию, вернуть любовь.

И дядечка смилостивился, хотя сам всей душой стремился к прекращению этой нелепой ссоры. И вот он уже показывает племяннику цифры. А тот старается быть таким покорным, деликатным, осторожным в каждом своем движении, чтобы не рассердить дядю.

«Теперь уже и я наслаждался твоей радостью, с нежностью обоняя запах твоих волос: детские волосы хорошо пахнут, — совсем как маленькие птички», — признается дядя малышу в своей исповеди, которую тот еще не может прочитать. Это — исповедь перед самим собой.

«Мой дорогой, когда ты вырастешь, вспомнишь ли ты, как однажды зимним вечером ты вышел из детской в столовую, — это было после одной из наших ссор, — и, опустив глаза, сделал такое грустное личико? Ты большой шалун, и когда что-нибудь увлечет тебя, ты не знаешь удержу. Но я не знаю никого трогательнее тебя, когда ты притихнешь, подойдешь и прижмешься к моему плечу! Если же это происходит после ссоры, и я говорю тебе ласковое слово, как порывисто ты целуешь меня, в избытке преданности и нежности, на которую способно только детство! Но это была слишком крупная ссора…»

«Ну хорошо же!» — пригрозил ты и, как только оделся, пробормотал молитву и выпил чашку молока, принялся шалить, и весь день нельзя было унять тебя. Радость, смешанная с нетерпением, волновала тебя все больше, и вечером ты нашел им выход. Ты начал подпрыгивать, бить изо всей силы ногами в пол и громко кричать. И мамино замечание ты проигнорировал, и бабушкино, а мне в ответ особенно пронзительно крикнул и ещё сильнее ударил в пол. И вот тут начинается история…

Я сделал вид, что не замечаю тебя, но внутри весь похолодел от внезапной ненависти. И ты крикнул снова, весь отдавшись своей радости так, что сам господь улыбнулся бы при этом крике. Но я в бешенстве вскочил со стула. Каким ужасом исказилось твое лицо! Ты растерянно крикнул ещё раз, для того, чтобы показать, что не испугался. А я кинулся к тебе, дернул за руку, крепко и с наслаждением шлепнул и, вытолкнув из комнаты, захлопнул дверь. Вот тебе и цифры!

От боли и жестокой обиды ты закатился страшным и пронзительным криком. Ещё раз, ещё… Затем вопли потекли без умолку. К ним прибавились рыдания, потом крики о помощи: «Ой больно! Ой умираю!» «Небось не умрешь, — холодно сказал я. — Покричишь и смолкнешь». Но мне было стыдно, я не поднимал глаз на бабушку, у которой вдруг задрожали губы. «Ой, бабушка!» — взывал ты к последнему прибежищу. А бабушка в угоду мне и маме крепилась, но едва сидела на месте.

Ты понял, что мы решили не сдаваться, что никто не придет утешить тебя. Но прекратить вопли сразу было невозможно, хотя бы из-за самолюбия. Ты охрип, но все кричал и кричал… И мне хотелось встать, войти в детскую большим слоном и пресечь твои страдания. Но разве это согласуется с правилами воспитания и с достоинством справедливого, но строгого дяди? Наконец ты затих…

Только через полчаса я заглянул будто по постороннему делу в детскую. Ты сидел на полу весь в слезах, судорожно вздыхал и забавлялся своими незатейливыми игрушками — пустыми коробками спичек. Как сжалось мое сердце! Но я едва взглянул на тебя. «Теперь я никогда больше не буду любить тебя, — сказал ты, глядя на меня злыми, полными презрения глазами. — И никогда ничего не куплю тебе! И даже японскую копеечку, какую тогда подарил, отберу!»

Потом заходили мама и бабушка, и так же делая вид, что зашли случайно. Заводили речь, о нехороших и непослушных детях, и советовали попросить прощения. «А то я умру» — говорила бабушка печально и жестоко. «И умирай» — отвечал ты сумрачным шепотом. И мы оставили тебя, и сделали вид, что совсем забыли о тебе.

Я знаю, чем дороже мне моя мечта, тем меньше надежд на её достижение. И тогда я лукавлю: делаю вид, что равнодушен. Но что мог сделать ты? Ты проснулся, исполненный жаждой счастья. Но жизнь ответила: «Потерпи!» В ответ ты буйствовал, не в силах смирить эту жажду. Тогда жизнь ударила обидой, и ты закричал о боли. Но и тут жизнь не дрогнула: «Смирись!» И ты смирился.

Как робко ты вышел из детской: «Прости меня, и дай хоть каплю счастья, что так сладко мучит меня». И жизнь смилостивилась: «Ну ладно, давай карандаши и бумагу». Какой радостью засияли твои глаза! Как ты боялся рассердить меня, как жадно ты ловил каждое мое слово! С каким старанием ты выводил полные таинственного значения черточки! Теперь уже и я наслаждался твоей радостью. «Один… Два… Пять…» — говорил ты, с трудом водя по бумаге. «Да нет, не так. Один, два, три, четыре». — «Да, три! Я знаю», — радостно отвечал ты и выводил три, как большую прописную букву Е.

Год издания рассказа: 1898

Произведение «Цифры» Бунина — это совсем небольшой рассказ, который относят к раннему творчеству писателя. В основе его популярности лежит наличие рассказа в школьной программе. В некоторых учебных заведениях по мотивам рассказа Ивана Бунина «Цифры» даже пишут сочинение. Такое внимание к творчеству знаменитого русского классика обеспечило его произведениям попадание в рейтинги нашего сайта, а самому писателю высокое место в нашем .

Рассказа «Цифры» краткое содержание

Основной темой рассказа Бунина «Цифры» является сора между рассказчиком и его племянником. Дядя рассказывает историю этой ссоры самому же племяннику, который забыл о ней. Начинается все с событий, происходящих вечером. После ссоры племянник пытается вести себя как воспитанный мальчик. Обычно сора заканчивалась просто. Ты подходил ко мне прижимался к плечу и услышав от меня доброе слово ты с детской простой обнимал меня и бросался целоваться. Но в этот раз ссора была через чур крупная. Главный герой Бунина «Цифры» лишь подошел и сказал: «Покойной ночи, дядечка» и шаркнул ножкой, как учила нянечка. Я ответил отстраненно6 «Покойной ночи». Но твое детское сердце не выдержало, и ты волнуясь выпалил «Дядечка, прости меня… Я больше не буду… И, пожалуйста, все-таки покажи мне цифры! Пожалуйста!». Я был очень умный дядя и как мне не хотелось прям сейчас выполнить твою просьбу я помедлил.

Но если рассматривать краткое содержание рассказа «Цифры» Бунина, то стоит упомянуть как начинался этот день. Ты проснулся с мыслю о карандашах, книжках с картинками и желанием научиться писать, читать и рисовать цифры. Буквально сразу ты огорошил меня этой просьбой, и я немного слукавил из лени сказав, что все заперто, так как сегодня царский день. Ты начал уверять что это не так и требовать исполнить твою просьбу прямо сейчас, но я уже в воспитательных целях проявил твердость. Прочитав с бабушкой «Отче наш», ты выпил склянку молока и умчался в ожидании завтра, ведь как в ты загорелся идеей.

Далее в рассказе Бунина «Цифры» кратком содержании вы узнаете, как целый день ты жил в ожидании завтра. А вечером нашел отличную игру. Ты подпрыгивал громко кричал и бил ногами об пол. Сначала ты проигнорировал замечание бабушки, потом мамы, а потом и мое. Я постарался делать вид что не замечаю тебя, но сделать это было непросто. Поэтому, когда в очередной раз ты громко крикнул я в бешенстве вскочил со стула. Ты же как будто не испугался еще раз крикнул, и тогда я кинулся к тебе, рванул за руку, и шлепнул тебя. После чего выставил из комнаты.

Далее в рассказе Ивана Бунина «Цифры» читать можно как от обиды и боли ты зашелся пронзительным альтом. Ты начал играть умирающего и кричал: «Ой мамочки! Умираю». «Чай не умрешь» — отвечал я из другой комнаты. Мне хотелось побежать и утешить тебя, но в воспитательных целях я сохранял спокойствие. То же самое пытались делать мама и бабушка, хотя это им давалось с огромным трудом. Ты понял, что просить прощения и жалеть тебя некто не будет, но еще некоторое время охрипшим голосом без слез кричал. Но в конце концов ты затих.

Далее в кратком содержании рассказа Бунина «Цифры» читать можно о том, как примерно через полчаса я якобы в поисках портсигара зашел к тебе. Ты переставлял пустые коробки от спичек. Мое сердце сжалось, и я уж хотел выйти, но ты сказал мне что некогда не будешь теперь любить меня, нечего мне не купишь и даже заберешь японскую копеечку, которую подарил мне. Я ответил, что дело твое, но забирать подарки — это нехорошо. Затем к тебе заходили мама и бабушка. Они так же делали вид что зашли случайно или по делу. Они уговаривали тебя попросить прощения и даже угрожали что я уеду в Москву и больше некогда не приеду. На все это ты только отвечал: «Ну и хорошо». В конце концов мама посоветовала не обращать внимания на эту злючку. Лишь бабушка через некоторое время нанесла победный удар по тебе. Она напомнила, что раз ты не любишь дядю, то он не покажет тебе цифры и не научит писать. Ты был побежден и самолюбие твое сломлено.

На следующий день ранним утром главный герой Бунина «Цифры» проснулся в ожидании. Но следовало подождать и смириться. И ты это сделал. Ты подошел ко мне и попросил прощения. Сказал, что любишь меня. Тогда я смиловался, и предложил тебе нести карандаши и бумагу. Твои глаза заблестели, и ты поспешно, но стараясь не допустить оплошность слушал меня. Старательно ты выводил каждую цифру, а я наслаждался твоим видом и цифрой три, которую ты писал, как букву «Е».

Рассказ «Цифры» на сайте Топ книг

Рассказ Ивана Бунина «Цифры» читать настолько популярно, что он уже не в первый раз попадает в наш рейтинг . Кроме того, во время прохождения произведения в школьной программе интерес к нему многократно возрастает. Так случилось и в этот раз благодаря чему произведение Бунина «Цифры» представлено в нашем новом рейтинге 2016 года. И учитывая все эти особенности мы ожидаем что и в наших последующих рейтингах рассказ будет занимать достойное место.

Рассказ «Цифры» показывает исповедь мужчины перед мальчиком. Между ними происходит ссора, в результате которой мальчик не понимает, почему ему не могут ответит на то, что он хочет знать. Бунин в рассказе хочет показать стороны взаимоотношения взрослых и детей. Он показывает ту сторону взрослых, которая не считает детей воспринимать серьезно. Автор доносит читателю, что нужно уделять детям больше внимания, считаться с их мнением, пусть они и много не знают.

Произведение начинается с того, что мальчик заглядывает в комнату дяди перед сном, пожелав спокойной ночи, он затрагивает тему цифр, которые он просит показать. Но дядя не сразу ему отвечает, а думает, так как называет себя «очень очень умным». Сам Женя был озорным мальчишкой, который с утра до ночи носился до дому. Утром мальчик проснулся с новой мечтой, он уже был обладателем книжек, пенала и цветных карандашей, но ему хотелось больше всего. Поэтому утром он побежал к дяде с просьбами пойти за покупками, выписать журнал и приняться наконец-то за цифры, но в ответ он получил очередной отказ от дяди, якобы все закрыто.

Мальчик не поверил дяде и они даже начали спорить, но тот в свою очередь сказал, что вообще ничего не купит, если Женя не успокоится. Мальчику пришлось принять решение дяди, но он все же настраивал из том, чтобы тот показал ему цифры. Но дядя не хочет ему ничего показывать, обещает, что покажет завтра, хотя в душе ему жаль малыша, ведь он лишает его какой-то радости. Ведь остаток дня Женя был очень активным, он без остановки бегал, кидал стулья и кричал. Вечером придумал он новую игру, прыгать и изо всех сил быть ногами пол, при этом громко вскрикивая. Но не долго продлилась его шалость, сначала мама, потом бабушка пытались его успокоить, но мальчишке было все равно, пока сам дядя не встал и не шлепнул его, а затем выставил за дверь.

От неожиданности и боли Женя расплакался, при чем плакал он очень сильно и долго. Он звал маму и бабушку, последняя чуть не побежала к внуку в комнату, но ее оставило присутствие мамы и дяди, ей было жалко мальчика, но помочь она не могла.

Теория о том, что детей баловать и жалеть нельзя, когда они виноваты, взяла вверх над всей семьей, они показали Жене, что не будут обращать на него внимания. Конечно в итоге ребенок успокоился, когда увидел, что к нему никто не идет, да и когда уже плакать было не чем и сил не было.

Дядя дождался пока Женя затих, но подождал еще пол часа и зашел к нему в комнату. Там он увидел малыша, который сидел всхлипывал и игрался спичечными коробочками и тут его сердце вздрогнуло, но дядя был неприступен и не подавая виду, собирался покинуть комнату, как вдруг Женя глядя на него злыми глазами, сказал, что больше не будет его любит и ничего не будет ему покупать. Но взрослый ответил, что ему ничего и не нужно от такого дурного мальчишки.

Затем приходили мама и бабушка, но помириться не вышло, мальчик был при своем мнение, его обида была очень сильно и он не хотел идти на уступки. Но бабушка нашла мудрое решение, он дала понять мальчику, что нужно ценить своих родных, что никто ему не купит ничего и не сделает хорошего, кроме самых близких. Женя долго не мог успокоится, он плакал и кричал, но все вышел из комнаты и подошел к дяде. Они помирились и вечером уже мальчик занимался своим заветным делом, он сидел и выводил цифры на листочке.

Краткое содержание Пушкин Евгений Онегин

Евгений принимаем в лучших кругах, он один из самых видных джентльменов и бесспорный завоеватель дамских сердец. Вскоре эта обеспеченная жизнь становится золотой клеткой его души.

Краткое содержание Чехов Крыжовник

История начинается с того, что Иван Иваныч и Буркин восхищаются установившейся тихой погодой. Буркин напоминает, что Иван Иваныч собирался рассказать историю.

Источник