Контридеология как пишется

контридеология

Прозаика это рабочий термин, введенный в конце 1980-х — начале 1990-х американскими русистами Гэри Солом Морсоном и Кэрил Эмерсон для обозначения междисциплинарного подхода в гуманитарных науках, призванного отстоять — в литературной критике и не только в ней — гуманистически-персоналистические ценности повседневного («прозаического») существования человека и человеческого сообщества против «теории» овеществляющих и идеологизирующих (дегуманизирующих) тенденций в современной литературно-эстетической мысли и культуре, а также лежащего в основании этих тенденций традиционного (от Аристотеля до структурализма) концепта «поэтики».

Первое употребление

Впервые употребленный Г.С.Морсоном в его книге о «Войне и мире» Л.Н.Толстого (Morson. 1987) и в программной статье «Прозаика» (Morson, 1988), термин «прозаика» был затем подробно обоснован и применен на большом литературно-теоретическом и историко-культурном материале в написанной Морсоном и Эмерсон монографии о М.М.Бахтине (Morson, Emerson. 1990).

Прозаика — термин

Термин-концепт прозаика определяется в двойном качестве — как интерпретация научно-философского наследия Бахтина и как «творческий потенциал» этого наследия, осмысленный и примененный в другое время, в ином социокультурном и национально-языковом контексте. «Прозаика, — поясняют Морсон и Эмерсон, — охватывает два связанных, но отличных друг от друга аспекта.

Прозаика как теория литературы

Во-первых, в отличие от «поэтики», прозаика обозначает такую теорию литературы, в которой основное место принадлежит прозе вообще и роману в частности, по сравнению с поэтическими жанрами в узком смысле.

Прозаика как форма мышления

Во втором значении «прозаика» выходит легко за пределы теории литературы: это — форма мышления, подчеркивающая особое значение повседневности, обыденности, «прозы» мира и человеческой жизни» (Morson, Emerson). В качестве «формы мышления», т.е. принципа мировоззрения, прозаика характеризует творчество А.И.Герцена, А.П.Чехова и особенно Л.Н.Толстого, на Западе в 20 века — творчество таких мыслителей, как Л.Витгенштейн, Г.Бейтсон и Ф.Бродель.

Прозаика же в первом значении, т.е. в качестве теоретико-литературного принципа, восполняющего понимание как «поэзии», так и «поэтики», по мнению американских литературоведов, — «совершенно уникальное создание Бахтина» (там же).

Кроме того, она мыслится как оппозиция «семиотическому тоталитаризму» (Морсон) — духовно-идеологической тенденции в научном и общественном сознании и практике 20 века, попытке насильственно навязать реальной, «прозаической» жизни — будь то жизнь общества, произведений искусства или отдельного человека — некоторый утопически сконструированный, теоретически общезначимо общеобязательный «порядок» и «правильность».

Прозаика в российском контексте

Соответственно в российском контексте, по мысли Морсона и Эмерсон, прозаика выступает как своего рода контридеология, как русская «контридея», или «контртрадиция». Бахтин продолжает гуманистические традиции русской литературы и либеральной идеологии сборника «Вехи», противостоявшие тоталитарному двойнику и изнанке (историческому обращению) религиозно-народнически-соборных импульсов «русской идеи».

Прозаика западном духовно-историческом контексте

В западном духовно-историческом контексте бахтинский «потенциал» прозаики противостоит, методически и мировоззренчески, «семиотическому тоталитаризму» в лице тех теоретических и идеологических направлений 20 века, с которыми полемизировал Бахтин в 1920-30-е и которые именно на Западе оказались сильнее, чем в России, и обрели в 1960-80-е как бы второе дыхание в «ситуации постмодерн».

Таковы марксизм и фрейдизм как научно-теоретические и мировоззренческие принципы, русский формализм и футуризм как модели общеэстетического и литературно-критического «тоталитаризма». Структуралистская семиотика, стремящаяся «структурами» и «кодами» организовать предмет гуманитарного познания, в действительности, скорее разрушая его, не случайно оказывается на постмодернистском этапе трансформированным вариантом авангардизма начала 20 века. Парадигмой здесь является русский формализм. Критика Бахтиным «формального метода» в 20-е, не имеющая аналогов ни в России, ни на Западе, представляет собой образец и исходный пункт прозаики в теории литературы.

Авторы прозаик ставят в центр своего понимания мира жизни и мира литературы этический конкретный момент ориентации человека и литературного героя в неотчуждаемой от личности, посюстороннемирской и свободной от каких-либо «априорных» социально-исторических перспектив и ангажированности «прозаической» действительности.

Прозаика в литературной критике

Прозаика, как эвристический принцип в литературной критике и, шире, в гуманитарно-филологических дисциплинах, должен, по мысли Морсона и Эмерсон, соответствовать непривычной для современной специализации (особенно на Западе) всеохватности своего русского первоисточника — бахтинской междисциплинарной программе.

В основе этой программы — и, по мысли американских интерпретаторов Бахтина, ее возможностей в современном гуманитарном познании — пересмотр взаимоотношений между «поэзией» и «прозой» как внутри литературной теории («поэтики»), так и за пределами теоретического познания как такового. Имея в виду Ц.Тодорова и аналогичные по духу структуралистски ориентированные «нарратологии» Ж.Женетта, С.Чэтмана и др., авторы прозаик утверждают, что все такого рода попытки систематически определить место и качество художественной прозы как особого словесного искусства не выходят за пределы традиционной поэтики и формалистической концепции «поэтического языка».

«Вводя прозаику… Бахтин стремился не дополнить традиционную поэтику «поэтикой прозы», а изменить наш подход ко всем литературным жанрам, как поэтическим, так и прозаическим» (Morson, Emerson). «Поэтика освещает в прозе лишь те аспекты, которые она разделяет с поэзией, отвергая художественное значение всего остального. Для Бахтина же, наоборот, величие художественной прозы как раз в том, что она не разделяет с поэзией, — в свойственном ей ощущении прозаической текстуры жизни во всем богатстве ее обыкновенности» (Ibid). Не Аристотель «Поэтики», а скорее Аристотель «Никомаховой этики» — подлинный источник и поэтики, и прозаики у Бахтина.

Прозаика и теория познания

В плане теории познании, согласно Морсону и Эмерсон, концепция прозаики противостоит идеалу «системы», «закона», поскольку ни индивидуальная, ни социальная, ни историческая жизнь людей вообще не улавливаются с помощью абстрактного упорядочивания. В обще-эстетическом плане прозаика противостоит прежде всего романтической концепции творчества, логическим и историческим завершением которой является в теориях и в практике искусства 20 века нигилистическое отрицание «непоэтической» действительности — тенденция, прежде зафиксированная Ф.М.Достоевским в его «антигероях» — «бесах», а в русской действительности предвосхищенная в личности М.Бакунина с его идеей «творческого» разрушения.

В противоположность всему этому прозаика — попытка, по выражению Бахтина, «протрезвить экстаз», по-новому связать человека с миром, искусство с этикой. «Идеологом прозаики» для американских русистов стал Л.Толстой, а ее эстетическим коррелятом — традиционная реалистическая литература 19 века (в особенности социально-психологический роман).

Тем самым за пределами прозаики оказался ряд важнейших идей и концепций самого Бахтина, в особенности обоснованная им в плане исторической поэтики теория «гротескного реализма» романа Ф.Рабле в начале и «полифонического» романа Достоевского в конце Нового времени как условия «романизации» вообще.

Соответственно, вся проблематика «серьезно-смехового», с которой Бахтин связывает самую возможность «прозаического уклона» в истории европейской культуры как в научно-философском («сократический диалог»), так и в словесно-художественном («мениппея») мышлении и творчестве, — осталась за порогом прозаики.

Это в особенности касается концепции карнавализации и романа Рабле. Отождествляя «гротескный реализм» с неоформалйстически-неомарксистскими интерпретациями Бахтина на Западе (а в последние годы и в России), Морсон и Эмерсон по существу приняли эти интерпретации за адекватные, увидев в бахтинском истолковании карнавала не столько творческий, сколько нигилистически-разрушительный потенциал — не прозаики, но утопию.

Расхождения или недоразумения между концепцией прозаики, с одной стороны, и бахтинским «диалогизмом», с другой, обнажились и обострились в 1990-е,когда вместе с глобальными изменениями общественно-политического и духовно-идеологического климата произошло стремительное исчерпание всех прежних попыток (на Западе и в России) реализовать «творческий потенциал» идей русского мыслителя как изнутри литературно-эстетических концепций, ставших как бы традиционными, так и изнутри формально противостоящих им тенденций «спасти» эстетический объект литературы, оперевшись на ближайшую к нам классическую традицию и ее герменевтический потенциал.

В новых условиях концепция прозаики все больше теряла связь с русским источником и образцом: Бахтин из нужного «другого» довольно быстро сделался для авторов прозаики не очень нужным оппонентом, поскольку прежде не замеченные или сознательно игнорировавшиеся трудности бахтинской мысли оказываются неразрешимы в пределах понятой в духе Морсона и Эмерсон прозаики. Отказ Морсона и Эмерсон от интерпретации прозаики на более глубоком и отдаленном от «постсовременности» уровне бахтинских идей и теорий делает эвристический потенциал прозаики едва ли не проблематичным. Тем не менее, независимо от инициировавших это понятие американских критиков, термин и идея прозаики по-прежнему сохраняют продуктивный смысл как внутри бахтинистики, так и вне ее.

По классовому критерию можно выделить буржуазные, пролетарские, помещичьи и др. идеологии. Сегодня на основании положения групп в общественной системе разделения труда можно выделить идеологии лиц наемного труда, предпринимателей и др.

По отношению к социальным изменениям можно выделить охранительные идеологии, контридеологии и реформистские идеологии.

• Охранительные идеологии обосновывают поддержание status quo, защищают то, что существует. Как правило, такие идеологии являются господствующими.

• Контридеологии не приемлют того, что есть, и требуют радикальных преобразований (включая как прогрессивные, так и реакционные).
• Реформистские идеологии включают в себя черты первых двух, т.е. обосновывают постепенные изменения, обновление общества через приспособление его к новым условиям жизни при сохранении фундаментальных ценностей. Одна и та же идеология в различные периоды времени может принимать различные виды.

По месту в идейно-политическом спектре идеологии бывают правые, левые и центристские. Правые выступают за частную собственность, конкуренцию, рыночную экономику. Левые идеологии выступают за равенство, солидарность, обобществление собственности, использование государственных механизмов регулирования экономических отношений.

По содержанию, т.е. в зависимости от иерархии ценностей, идеологии бывают либеральные, консервативные и социалистические (например, марксизм и социал-демократизм). Остальные идеологии не претендуют на сплочение столь больших групп, как эти три, и представляют собой их сочетание или модификацию.

Просто мысли. Как кто-то хорошо заметил, дискуссия о том, нужна ли философия, носит сугубо философский характер — и следовательно, человек, отрицающий философию, занимается ей же. Таким образом, отрицать философию не прибегая к ней не получится. Но можно ввести определённый принцип отсева философских представлений, который для порядка обозначить «контр-философией».

С идеологией та же фигня. Стоит только сказать «идеология не нужна», как оказывается, что ты занимаешься самой что ни на есть идеологией. Тем не менее, именно к такому выводу (я о ненужности) невольно получается прийти, посмотрев по сторонам.

Наблюдая разных людей — оппозицию, поцреотов, националистов, антинационалистов — общаясь с ними, пробуя с разных сторон зайти к их точке зрения, наблюдая милые срачики, которые они устраивают в своих кругах, сами собой возникают мысли об огромной тщете всего этого чада и угара кутежа. Но, как уже было сказано, очень странно отрицать идеологию, занимаясь ей же.

Тогда — можно поговорить о контр-идеологии. Идеологии, которая направлена против других идеологий.

Постулат №1. Основой сосуществования индивидуумов в коллективе является совместное решение проблем.

Постулат №2. Проблема решается путём подбора наиболее взвешенного рационального решения людьми, допущенными до решения этих проблем. Эффективность решения проблемы выясняется рассмотрением всех сфер, которых касается это решение.

Постулат №3. Круг проблем, которыми может задаваться индивидуум, прямо определяется его местом в коллективе: рабочий решает рабочие задачи, политик — политические.

Постулат №4. Допуск к новому месту в социальной иерархии и, соответственно, к решению новых вопросов, возможен после доказательства (общетеоретического и фактического) компетентности человека в новом круге задач.

Постулат №5. Любой человек может думать о чём угодно, пока выражает свою личную точку зрения в отношении лично себя.

Постулат №6. Любое высказывание, идущее за пределы личной точки зрения (рекомендации, призывы), если оно не соответствует компетентности говорящего, свидетельствует о его социальной несостоятельности и требует пересмотра его статуса.

Постулат №7. Демонстрация предвзятого (идеологического) отношения к любой проблеме, находящейся в сфере компетенции человека, свидетельствует о потере им компетенции и должна вести к полной потере своего статуса.

————

Конечно, вся эта фигня не взлетит, и «общество разума» из неё не получится (оно, по ходу, вообще ни из чего не получится, и всегда будет скорее исключением, проявленным в небольших сообществах, чем правилом). Но иногда приходят мысли. Спизднул кто-то за необходимость православных ценностей в обществе — и дальше разговаривает с друзьями на кухне без допуска к публичному вещанию. Решил кто-то, что какое-то кено нельзя смотреть никому — ушёл в изоляцию, где это кено ему точно никто не покажет. Полезла тётя Нюра в устройство государства — получила учебник в собеседники и бан в местах общего доступа. Ну и так далее.

Идеи становятся силой, когда они овладевают массами (В.И.Ленин)

Мы заняты поиском национальной идеи, некой вменяемой идеологии для РФ. И?.. Даже «три храма в день» не помогают. Ведь что мы имеем сегодня на дворе? На лозунгах РФ просто чудовищная эклектика из либерально-рыночных установок, старых советских символов (Гимн, Победа, Гагарин…), набора консервативных ценностей (православная религия, семья етс) с чутком влажных мриек о РКМП — это где ваших предков (ну у большинства) пороли на конюшнях, а «нижним чинам и собакам вход воспрещен»,- и с некоторым налетом ультра-правых идей от нациста И.Ильина унд власовца А.Солженицына. Дьявольский коктейль.
И тут меня осенило. Нам не найти идеологию, которая подойдет всем — идеалистам, материалистам унд атеистам, православным, мусульманам, неоязычникам, коммунистам, имперцам и т.д. Зато контр-идеологию даже искать не надо!!! Она налицо. Мы противостоим либеральному глобофашизму Запада! Мы хотим, чтобы наши дети называли нас папа и мама, а не Родитель-1 и Родитель-2. За мир без легализации наркоты и обязательных гей-парадов. Пусть за это всё сдохнут укранацистские свинособаки, нам такое «щастье» вх@й не уперлось:

1. Маленький исторический экскурс.
В 16-17 вв. роль европейского (а можно смело считать, что и глобального) Гегемона выполняла династия Габсбургов, которая потом разделилась на испанскую и австрийскую ветку, но можно их считать единой «Империей, над которой не заходит Солнце». Им противостояли зарождавшиеся национальные государства // усилению капитализма и зарождению класса буржуазии.
А идеологическим стержнем универсалистских притязаний Габсбургов служила Римско-Католическая Церковь. Зато у ее противников идеологий было разнообразно до невозможности. Протестантизм? Но он был раздроблен на массу течений — лютеране, кальвинизм, пуритане етс. В ходе Тридцатилетней войны 1618-48 гг. главным соперником (и выгодополучателем по итогу, т.е. новым европейским лидером) стала католическая (ШТА?) Франция, а среди противников габсбургского лагеря фигурировала православная Россия. Забавна роль мусульманской Турции. Пока османы громили австрийцев, они заслужили хвалебные слова от Лютера, исламские воины выступали в роли «бича б-жьего» для погрязшей в разврате и коррупции католической церкви и злых имперцев. Но потом турецкий каток опасненько приблизился к землям собственно Германии, и Мартин запел слегка другие песни.
Вывод? Для свержения власти умалишенного «коллективного Запада» нам понадобятся все, кто могут стрелять! ВСЕ! Я неоднократно слышал упрек, что РФ в Европе поддерживают (или она сама поддерживает) правые и ультра-правые, всякие берлускони, ле пэны и проч. альтернативы для Германии. Вы так это говорите, как-будто это плохо! ☺
В принципе российскую спецоперацию поддержали и евролевые — в гомеопатических дозах, чуть ли не единственных экземплярах. Такшта… «душман душмана — наш дуст».
Еще более наглядный пример объединения стран с диаметрально противоположными идеологиями дает Антигитлеровская Коалиция. Сегодняшний Запад — это тот самый «коллективный Гитлер». Поэтому — Бобро Пжалать в наш лагерь коммунистический Китай и мусульманин Эрдоган, левые венесуэльцы-чависты и правые консерваторы-ВАСПы унд реднеки из США.

2. Можем ли мы победить?
Любой марксист скажет «нет!», и само собой их поддержат либерахи — еще более лучшие™ (вульгарные) материалисты, чем комми. И начнут приводить данные по ВВП, балансы экспорта-импорта, % долей промышленности и проч. цифирь.
И тут я верну вас к эпиграфу. Ваше слово, трщ. Ленин. БАЦ!
Более того. Мы УЖЕ победили! Мы — это не Россия, с нами все сложнее. А весь антизападный лагерь. КНР — так точно.
Еще точнее — ЭТО ЗАПАД УЖЕ ПРОИГРАЛ. В своих идеологических установках (ЛГБТ-повесточка, «культура отмены», миту и БЛМщина, а теперь и поддержка укронацизма и гостерроризма УГИЛ) они загнались и растоптали собственные ценности — свободу слова, международное право, верность договорам и даже Священный Институт Частной Собственности. Про Христианство я не говорю, оно давно попрано там Золотым Тельцом и откровенным сатанизмом!
Нам противостоят морлоки,

люди

нелюдь без памяти и чести, иуды и предатели. И патологические трусы и лжецы. Удивительные лжецы. И они знают, что лгут, но продолжают лгать.
Они не воюют с русскими, только с Путиным и агрессивным государством РФ? Да-да, расскажите это Нетребко и Георгиеву, российским олигархам и дипломатам, нашим девочкам-фигуристкам, спортсменам-инвалидам и футболистам (впрочем, эти-то как раз вполне попадают и в категорию «паралимпийцев»), которых вы отодвинули своими санкциями от спортивных праздников, или умершему Чайковскому с Достоевским. Вы пробили дно, гойспода, все антисемиты мира просто курят бамбук на фоне профеССиональных русофобов. Но мы не такие, о чем следующий пункт…

3. Лирическое отступление, или как я люблю Западный Мир!

Джентльмены. Я болею за МЮ. Извините. Это у меня с детства. Можете меня считать глором, хотя я продолжаю топить за «красных» и сегодня, в не самые лучшие для команды времена. ИМХО, но манки — клуб с настолько трагической историей (но и великой!), которая чем-то напоминает мне нашу типичную горькую русскую судьбинушку…
Еще я фанат НБА (что махом вычеркивает меня из числа расистов ЕВПОЧЯ… ОК, для тех кто в бронепоезде… баскет — игра ниггеров… ну по большей части!), и даже написал книгу про Ларри Берда… да-да, белого игрока… ладно, хрен с вами — вписывайте меня обратно в ку-клукс-клановцы.
Про анимэ надо? ☺
А Япония — это тожеж часть «золотого миллиарда». И все мы, кто застал эпоху видеосалонов, перлись по восточным единоборствам, всем этим кунгфу, каратэ и т.п. Путин-дзюдоист не даст соврать.
И все мы смотрим голливудские фильмы или сериалы Нетфликс (какая гадость!), слушаем западный рок и т.д.
Вы реально верите, что я сплю и вижу как это ВСЁ закидать термоядерными бомбами??? ДАНУНАХ!!!
Собственно, этим пунктом я ничего нового не выдумываю.
В СССР подобной шизы не было. Там четко разделяли «империализм правящего класса» (т.е. буржуев) и обычный трудовой народ. Советские люди ценили западных писателей и кинорежиссеров, восхищались полями робсонами и эдитами пиаф (песни к «17 мгновениям…» кста написаны: «Милорд» — 1959 год, «Non, je ne regrette rien» в 1956-м… забейте), превозносили спортивных звезд ака бразилец Пеле или канадец У.Гретцки етс.
А теперь внимание. Как вы думаете, кто больше ненавидит глобофашистов? Да те самые обычные европейцы и американцы! Фактически мы воюем не против всего Запада, а против кучки умалишенных политиков и ожиревших от золота и крови капиталистов с небольшой прослойкой соросят, фемок унд БЛМщиков*!
Правда в руках этих бандитов-«байденов» власть, бабло и ядерная кнопка, и борьба будет жесткой.

ЭПИЛОГ. ДУХ ИЛИ МАТЕРИЯ?

Как цивилизационщик-идеалист я выберу первое, но на самом деле спор бессмысленный, ака «Рынок супротив Плана»**, или еще более фимозный спор «брони и снаряда».
Никакой Дух Бусидо не спас самураев обр. 1945-го от авианосцев и стратобомберов янки, от американских атомных и напалмовых бомб с неба и длинных прорывов советских тридцатьчетверок в Маньчжурии. С другой стороны — тыщи танчегофф и стопицот ядренбатонов не уберегли СССР от распада, когда власть оказалась в руках невъэпически лживых, трусливых и вороватых Горбачева сотоварищи.
Такие примеры в

обе стороны

можно множить, и удлинять анализ до бесконечности.
Будем считать это ситуацией динамического равновесия.
И лично для РФ сегодня всё складывается так, что мы поймали баланс. У нас есть могучий меч, и он в руках… нет, не Путина с Шойгу и Ко… а всего Русского Народа. Вы добились этого, господа западные мрази, разбудили русского медведя:

И теперь мы идем за своими долгами!

————

* Псссс, а хотите парадокс в квадрате? Я всячески топил за БЛМ, это тоже наши естественные союзники! Своим безумным поведением они расшатывают устои США — майданутые чё. А я за любой кипишь на территории потенциального противника.

** См. смешанная экономика — это или пример Китая.