Кто написал сказку как мужик 2 генералов прокормил

• Полный текст
• Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил
• Дикий помещик
• Премудрый пискарь
• Самоотверженный заяц
• Медведь на воеводстве
• I. Топтыгин 1-й
• II. Топтыгин 2-й
• III. Топтыгин 3-й
• Орел-меценат
• Карась-идеалист
• Дурак
• Либерал
• Баран-непомнящий
• Коняга
• Вяленая вобла
• Верный Трезор
• Примечания

Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил

Жили да были два гене­рала, и так как оба были лег­ко­мыс­ленны, то в ско­ром вре­мени, по щучьему веле­нию, по моему хоте­нию, очу­ти­лись на необи­та­е­мом острове.

Слу­жили гене­ралы всю жизнь в какой-то реги­стра­туре; там роди­лись, вос­пи­та­лись и соста­ри­лись, сле­до­ва­тельно, ничего не пони­мали. Даже слов ника­ких не знали, кроме: «При­мите уве­ре­ние в совер­шен­ном моем почте­нии и преданности».

Упразд­нили реги­стра­туру за нена­доб­но­стью и выпу­стили гене­ра­лов на волю. Остав­шись за шта­том, посе­ли­лись они в Петер­бурге, в Подья­че­ской улице, на раз­ных квар­ти­рах; имели каж­дый свою кухарку и полу­чали пен­сию. Только вдруг очу­ти­лись на необи­та­е­мом ост­рове, просну­лись и видят: оба под одним оде­я­лом лежат. Разу­ме­ется, сна­чала ничего не поняли и стали раз­го­ва­ри­вать, как будто ничего с ними и не случилось.

– Стран­ный, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, мне нынче сон снился, – ска­зал один гене­рал, – вижу, будто живу я на необи­та­е­мом острове…

Ска­зал это, да вдруг как вско­чит! Вско­чил и дру­гой генерал.

– Гос­поди! да что ж это такое! где мы! – вскрик­нули оба не своим голосом.

И стали друг друга ощу­пы­вать, точно ли не во сне, а наяву с ними слу­чи­лась такая ока­зия. Однако, как ни ста­ра­лись уве­рить себя, что все это не больше как сно­ви­де­ние, при­шлось убе­диться в печаль­ной действительности.

Перед ними с одной сто­роны рас­сти­ла­лось море, с дру­гой сто­роны лежал неболь­шой кло­чок земли, за кото­рым стла­лось все то же без­гра­нич­ное море. Запла­кали гене­ралы в пер­вый раз после того, как закрыли регистратуру.

Стали они друг друга рас­смат­ри­вать и уви­дели, что они в ноч­ных рубаш­ках, а на шеях у них висит по ордену.

– Теперь бы кофейку испить хорошо! – мол­вил один гене­рал, но вспом­нил, какая с ним неслы­хан­ная штука слу­чи­лась, и во вто­рой раз запла­кал. – Что же мы будем, однако, делать? – про­дол­жал он сквозь слезы. – Ежели тепе­рича доклад напи­сать – какая польза из этого выйдет?

– Вот что, – отве­чал дру­гой гене­рал, – подите вы, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, на восток, а я пойду на запад, а к вечеру опять на этом месте сой­демся; может быть, что-нибудь и найдем.

Стали искать, где восток и где запад. Вспом­нили, как началь­ник одна­жды гово­рил: «Если хочешь сыс­кать восток, то встань гла­зами на север, и в пра­вой руке полу­чишь иско­мое». Начали искать севера, ста­но­ви­лись так и сяк, пере­про­бо­вали все страны света, но так как всю жизнь слу­жили в реги­стра­туре, то ничего не нашли.

– Вот что, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство: вы пой­дите направо, а я налево; этак-то лучше будет! – ска­зал один гене­рал, кото­рый, кроме реги­стра­туры, слу­жил еще в школе воен­ных кан­то­ни­стов учи­те­лем кал­ли­гра­фии и, сле­до­ва­тельно, был поумнее.

Ска­зано – сде­лано. Пошел один гене­рал направо и видит – рас­тут дере­вья, а на дере­вьях вся­кие плоды. Хочет гене­рал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попро­бо­вал полезть – ничего не вышло, только рубашку изо­рвал. При­шел гене­рал к ручью, видит: рыба там, словно в садке на Фон­танке, так и кишит, и кишит.

«Вот кабы эта­кой-то рыбки да на Подья­че­скую!» – поду­мал гене­рал и даже в лице изме­нился от аппетита.

Зашел гене­рал в лес – а там ряб­чики сви­щут, тете­рева токуют, зайцы бегают.

– Гос­поди! еды-то! еды-то! – ска­зал гене­рал, почув­ство­вав, что его уже начи­нает тошнить.

Делать нечего, при­шлось воз­вра­щаться на услов­лен­ное место с пустыми руками. При­хо­дит, а дру­гой гене­рал уж дожидается.

– Ну что, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, про­мыс­лил что-нибудь?

– Да вот нашел ста­рый нумер «Мос­ков­ских ведо­мо­стей», и больше ничего!

Легли опять спать гене­ралы, да не спится им нато­щак. То бес­по­коит их мысль, кто за них будет пен­сию полу­чать, то при­по­ми­на­ются виден­ные днем плоды, рыбы, ряб­чики, тете­рева, зайцы.

– Кто бы мог думать, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, что чело­ве­че­ская пища, в пер­во­на­чаль­ном виде, летает, пла­вает и на дере­вьях рас­тет? – ска­зал один генерал.

– Да, – отве­чал дру­гой гене­рал, – при­знаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!

– Стало быть, если, напри­мер, кто хочет куро­патку съесть, то дол­жен сна­чала ее изло­вить, убить, ощи­пать, изжа­рить… Только как все это сделать?

– Как все это сде­лать? – словно эхо, повто­рил дру­гой генерал.

Замол­чали и стали ста­раться заснуть; но голод реши­тельно отго­нял сон. Ряб­чики, индейки, поро­сята так и мель­кали перед гла­зами, соч­ные, слегка под­ру­мя­нен­ные, с огур­цами, пику­лями и дру­гим салатом.

– Теперь я бы, кажется, свой соб­ствен­ный сапог съел! – ска­зал один генерал.

– Хороши тоже пер­чатки бывают, когда долго ношены! – вздох­нул дру­гой генерал.

Вдруг оба гене­рала взгля­нули друг на друга: в гла­зах их све­тился зло­ве­щий огонь, зубы сту­чали, из груди выле­тало глу­хое рыча­ние. Они начали мед­ленно под­пол­зать друг к другу и в одно мгно­ве­ние ока остер­ве­ни­лись. Поле­тели кло­чья, раз­дался визг и оха­нье; гене­рал, кото­рый был учи­те­лем кал­ли­гра­фии, отку­сил у сво­его това­рища орден и немед­ленно про­гло­тил. Но вид теку­щей крови как будто обра­зу­мил их.

– С нами крест­ная сила! – ска­зали они оба разом. – Ведь этак мы друг друга съе­дим! И как мы попали сюда! кто тот зло­дей, кото­рый над нами такую штуку сыграл!

– Надо, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, каким-нибудь раз­го­во­ром раз­влечься, а то у нас тут убий­ство будет! – про­го­во­рил один генерал.

– Начи­найте! – отве­чал дру­гой генерал.

– Как, напри­мер, дума­ете вы, отчего солнце прежде вос­хо­дит, а потом захо­дит, а не наоборот?

– Стран­ный вы чело­век, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство: но ведь и вы прежде вста­ете, идете в депар­та­мент, там пишете, а потом ложи­тесь спать?

– Но отчего же не допу­стить такую пере­ста­новку: сперва ложусь спать, вижу раз­лич­ные сно­ви­де­ния, а потом встаю?

– Гм… да… А я, при­знаться, как слу­жил в депар­та­менте, все­гда так думал: «Вот теперь утро, а потом будет день, а потом пода­дут ужи­нать – и спать пора!»

Но упо­ми­на­ние об ужине обоих повергло в уны­ние и пре­секло раз­го­вор в самом начале.

– Слы­шал я от одного док­тора, что чело­век может дол­гое время сво­ими соб­ствен­ными соками питаться, – начал опять один генерал.

– Как так?

– Да так‑с. Соб­ствен­ные свои соки будто бы про­из­во­дят дру­гие соки, эти, в свою оче­редь, еще про­из­во­дят соки, и так далее, покуда нако­нец соки совсем не прекратятся…

– Тогда что ж?

– Тогда надобно пищу какую-нибудь принять…

– Тьфу!

Одним сло­вом, о чем ни начи­нали гене­ралы раз­го­вор, он посто­янно сво­дился на вос­по­ми­на­ние об еде, и это еще более раз­дра­жало аппе­тит. Поло­жили: раз­го­воры пре­кра­тить, и, вспом­нив о най­ден­ном нумере «Мос­ков­ских ведо­мо­стей», жадно при­ня­лись читать его.

– «Вчера, – читал взвол­но­ван­ным голо­сом один гене­рал, – у почтен­ного началь­ника нашей древ­ней сто­лицы был парад­ный обед. Стол сер­ви­ро­ван был на сто пер­сон с рос­ко­шью изу­ми­тель­ною. Дары всех стран назна­чили себе как бы ран­деву[1] на этом вол­шеб­ном празд­нике. Тут была и «шекс­нин­ска стер­лядь золо­тая», и пито­мец лесов кав­каз­ских – фазан, и, столь ред­кая в нашем севере в фев­рале месяце, земляника…»

– Тьфу ты, Гос­поди! да неужто ж, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, не можете найти дру­гого пред­мета? – вос­клик­нул в отча­я­нии дру­гой гене­рал и, взяв у това­рища газету, про­чел сле­ду­ю­щее: – «Из Тулы пишут: вче­раш­него числа, по слу­чаю поимки в реке Упе осетра (про­ис­ше­ствие, кото­рого не запом­нят даже ста­ро­жилы, тем более что в осетре был опо­знан част­ный при­став Б.), был в здеш­нем клубе фести­валь. Винов­ника тор­же­ства внесли на гро­мад­ном дере­вян­ном блюде, обло­жен­ного огур­чи­ками и дер­жа­щего в пасти кусок зелени. Док­тор П., быв­ший в тот же день дежур­ным стар­ши­ною, забот­ливо наблю­дал, дабы все гости полу­чили по куску. Под­ливка была самая раз­но­об­раз­ная и даже почти прихотливая…»

– Поз­вольте, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, и вы, кажется, не слиш­ком осто­рожны в выборе чте­ния! – пре­рвал пер­вый гене­рал и, взяв, в свою оче­редь, газету, про­чел: – «Из Вятки пишут: один из здеш­них ста­ро­жи­лов изоб­рел сле­ду­ю­щий ори­ги­наль­ный спо­соб при­го­тов­ле­ния ухи: взяв живого налима, пред­ва­ри­тельно его высечь; когда же, от огор­че­ния, печень его увеличится…»

Гене­ралы поникли голо­вами. Все, на что бы они ни обра­тили взоры, – все сви­де­тель­ство­вало об еде. Соб­ствен­ные их мысли зло­умыш­ляли про­тив них, ибо как они ни ста­ра­лись отго­нять пред­став­ле­ния о биф­штек­сах, но пред­став­ле­ния эти про­би­вали себе путь насиль­ствен­ным образом.

И вдруг гене­рала, кото­рый был учи­те­лем кал­ли­гра­фии, оза­рило вдохновение…

– А что, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, – ска­зал он радостно, – если бы нам найти мужика?

– То есть как же… мужика?

– Ну, да, про­стого мужика… какие обык­но­венно бывают мужики! Он бы нам сей­час и булок бы подал, и ряб­чи­ков бы нало­вил, и рыбы!

– Гм… мужика… но где же его взять, этого мужика, когда его нет?

– Как нет мужика – мужик везде есть, стоит только поис­кать его! Навер­ное, он где-нибудь спря­тался, от работы отлынивает!

Мысль эта до того обод­рила гене­ра­лов, что они вско­чили как встре­пан­ные и пусти­лись отыс­ки­вать мужика.

Долго они бро­дили по ост­рову без вся­кого успеха, но, нако­нец, ост­рый запах мякин­ного хлеба и кис­лой овчины навел их на след. Под дере­вом, брю­хом кверху и под­ло­жив под голову кулак, спал гро­мад­ней­ший мужи­чина и самым нахаль­ным обра­зом укло­нялся от работы. Него­до­ва­нию гене­ра­лов пре­дела не было.

– Спишь, леже­бок! – наки­ну­лись они на него. – Небось и ухом не ведешь, что тут два гене­рала вто­рые сутки с голода уми­рают! сей­час марш работать!

Встал мужи­чина; видит, что гене­ралы стро­гие. Хотел было дать от них стречка, но они так и зако­че­нели, вце­пив­шись в него.

И зачал он перед ними действовать.

Полез сперва-наперво на дерево и нарвал гене­ра­лам по десятку самых спе­лых ябло­ков, а себе взял одно, кис­лое. Потом поко­пался в земле – и добыл оттуда кар­то­фелю; потом взял два куска дерева, потер их друг об дружку – и извлек огонь. Потом из соб­ствен­ных волос сде­лал силок и пой­мал ряб­чика. Нако­нец, раз­вел огонь и напек столько раз­ной про­ви­зии, что гене­ра­лам при­шло даже на мысль: «Не дать ли и туне­ядцу частичку?»

Смот­рели гене­ралы на эти мужиц­кие ста­ра­ния, и сердца у них весело играли. Они уже забыли, что вчера чуть не умерли с голоду, а думали: «Вот как оно хорошо быть гене­ра­лами – нигде не пропадешь!»

– Довольны ли вы, гос­пода гене­ралы? – спра­ши­вал между тем мужичина-лежебок.

– Довольны, любез­ный друг, видим твое усер­дие! – отве­чали генералы.

– Не поз­во­лите ли теперь отдохнуть?

– Отдохни, дру­жок, только свей прежде веревочку.

Набрал сей­час мужи­чина дикой конопли, раз­мо­чил в воде, поко­ло­тил, помял – и к вечеру веревка была готова. Этою верев­кою гене­ралы при­вя­зали мужи­чину к дереву, чтоб не убег, а сами легли спать.

Про­шел день, про­шел дру­гой; мужи­чина до того излов­чился, что стал даже в при­горшне суп варить. Сде­ла­лись наши гене­ралы весе­лые, рых­лые, сытые, белые. Стали гово­рить, что вот они здесь на всем гото­вом живут, а в Петер­бурге между тем пен­сии ихние всё накап­ли­ва­ются да накапливаются.

– А как вы дума­ете, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, в самом ли деле было вави­лон­ское стол­по­тво­ре­ние, или это только так, одно ино­ска­за­ние? – гово­рит, бывало, один гене­рал дру­гому, позавтракавши.

– Думаю, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство, что было в самом деле, потому что иначе как же объ­яс­нить, что на свете суще­ствуют раз­ные языки!

– Стало быть, и потоп был?

– И потоп был, потому что, в про­тив­ном слу­чае, как же было бы объ­яс­нить суще­ство­ва­ние допо­топ­ных зве­рей? Тем более, что в «Мос­ков­ских ведо­мо­стях» повествуют…

– А не почи­тать ли нам «Мос­ков­ских ведомостей»?

Сыщут нумер, уся­дутся под тенью, про­чтут от доски до доски, как ели в Москве, ели в Туле, ели в Пензе, ели в Рязани – и ничего, не тошнит!

Долго ли, коротко ли, однако гене­ралы соску­чи­лись. Чаще и чаще стали они при­по­ми­нать об остав­лен­ных ими в Петер­бурге кухар­ках и вти­хо­молку даже поплакивали.

– Что-то теперь дела­ется в Подья­че­ской, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство? – спра­ши­вал один гене­рал другого.

– И не гово­рите, ваше пре­вос­хо­ди­тель­ство! все сердце изныло! – отве­чал дру­гой генерал.

– Хорошо-то оно хорошо здесь – слова нет! а все, зна­ете, как-то неловко барашку без ярочки! да и мун­дира тоже жалко!

– Еще как жалко-то! Особ­ливо, как чет­вер­того класса, так на одно шитье посмот­реть, голова закружится!

И начали они нудить мужика: пред­ставь да пред­ставь их в Подья­че­скую! И что ж! ока­за­лось, что мужик знает даже Подья­че­скую, что он там был, мед-пиво пил, по усам текло, в рот не попало!

– А ведь мы с Подья­че­ской гене­ралы! – обра­до­ва­лись генералы.

– А я, коли видели: висит чело­век сна­ружи дома, в ящике на веревке, и стену крас­кой мажет или по крыше словно муха ходит – это он самый я и есть! – отве­чал мужик.

И начал мужик на бобах раз­во­дить, как бы ему своих гене­ра­лов пора­до­вать за то, что они его, туне­ядца, жало­вали и мужиц­ким его тру­дом не гну­ша­лися! И выстроил он корабль – не корабль, а такую посу­дину, чтоб можно было океан-море пере­плыть вплоть до самой Подьяческой.

– Ты смотри, однако, кана­лья, не утопи нас! – ска­зали гене­ралы, уви­дев пока­чи­вав­шу­юся на вол­нах ладью.

– Будьте покойны, гос­пода гене­ралы, не впер­вой! – отве­чал мужик и стал гото­виться к отъезду.

Набрал мужик пуху лебя­жьего мяг­кого и устлал им дно лодочки. Устлавши, уло­жил на дно гене­ра­лов и, пере­кре­стив­шись, поплыл. Сколько набра­лись страху гене­ралы во время пути от бурь да от вет­ров раз­ных, сколько они ругали мужи­чину за его туне­яд­ство – этого ни пером опи­сать, ни в сказке ска­зать. А мужик все гре­бет да гре­бет да кор­мит гене­ра­лов селедками.

Вот нако­нец и Нева-матушка, вот и Ека­те­ри­нин­ский слав­ный канал, вот и Боль­шая Подья­че­ская! Всплес­нули кухарки руками, уви­девши, какие у них гене­ралы стали сытые, белые да весе­лые! Напи­лись гене­ралы кофею, наелись сдоб­ных булок и надели мун­диры. Поехали они в каз­на­чей­ство, и сколько тут денег загребли – того ни в сказке ска­зать, ни пером описать!

Однако и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: весе­лись, мужичина!

1869

---

[1] Сви­да­ние (от фр. rendez-vous).

Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил

Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.

Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: «Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности».

Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.

– Странный, ваше превосходительство, мне нынче сон снился, – сказал один генерал, – вижу, будто живу я на необитаемом острове…

Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой генерал.

– Господи! да что ж это такое! где мы! – вскрикнули оба не своим голосом.

И стали друг друга ощупывать, точно ли не во сне, а наяву с ними случилась такая оказия. Однако, как ни старались уверить себя, что все это не больше как сновидение, пришлось убедиться в печальной действительности.

Перед ними с одной стороны расстилалось море, с другой стороны лежал небольшой клочок земли, за которым стлалось все то же безграничное море. Заплакали генералы в первый раз после того, как закрыли регистратуру.

Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену.

– Теперь бы кофейку испить хорошо! – молвил один генерал, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал. – Что же мы будем, однако, делать? – продолжал он сквозь слезы. – Ежели теперича доклад написать – какая польза из этого выйдет?

– Вот что, – отвечал другой генерал, – подите вы, ваше превосходительство, на восток, а я пойду на запад, а к вечеру опять на этом месте сойдемся; может быть, что-нибудь и найдем.

Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как начальник однажды говорил: «Если хочешь сыскать восток, то встань глазами на север, и в правой руке получишь искомое». Начали искать севера, становились так и сяк, перепробовали все страны света, но так как всю жизнь служили в регистратуре, то ничего не нашли.

– Вот что, ваше превосходительство: вы пойдите направо, а я налево; этак-то лучше будет! – сказал один генерал, который, кроме регистратуры, служил еще в школе военных кантонистов учителем каллиграфии и, следовательно, был поумнее.

«Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (М. Салтыков-Щедрин)

Цитата: «…мужичина до того изловчился, что стал даже в пригоршне суп варить».

История создания

Во время ссылки в Вятку Салтыков-Щедрин имел возможность наблюдать за жизнью и чиновников, и крестьян. Эти наблюдения подвигли его на создание цикла сатирических сказок. Всего в этот цикл входят 32 сказки. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» и «Дикий помещик» — в числе первых произведений этого цикла.

Проблематика: народный труд и безделье вельмож.

Смысл названия: в названии подразумевается, что народ кормит правящее сословие, причём один простой мужик стоит двух вельмож.

Литературное направление: реализм.

Литературный жанр: сатирическая сказка.

Жанровые особенности: сохраняя форму сказок, произведения Салтыкова-Щедрина поднимают остросоциальные проблемы и являются в первую очередь сатирой на общественные явления того времени.

Время и место действия: действие сказки происходит на неком вымышленном необитаемом острове и в Петербурге. Время не уточняется (как чаще всего происходит в сказках).

Действующие лица

• Два генерала — мало чем отличаются друг от друга (один вроде бы несколько умней другого и работал в прошлом учителем каллиграфии). Ленивые и беспомощные паразиты.
• Мужик — волшебный персонаж, который всё умеет, всё делает и ничего не требует.

Краткое содержание

Очутились как-то два генерала на необитаемом острове. Ничего они не знают и не умеют — генералы ведь. Рыскали в поисках еды, но ничего не нашли — чуть друг друга не съели. Только «Московские ведомости» генералам попались. И решили они найти мужика — уж он-то все их проблемы решит. Как ни странно, мужик довольно быстро нашёлся. И тут же насобирал для генералов яблок (себе взял одно, кислое), накопал картофеля, поймал рябчика в силок из собственных волос, а потом ещё и веревку сплёл, чтобы генералам было чем мужика к дереву привязывать.

И зажили генералы хорошо — мужик им даже суп в пригоршне варил. А потом им надоело на необитаемом острове — так мужик лодку сделал и в Петербург их отвёз. В благодарность генералы выдали мужику рюмку водки и пятак серебром — гуляй не хочу!

Экранизации

«Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (СССР, 1965) — мультфильм.

Задания для подготовки к ЕГЭ и ОГЭ

Поделиться ссылкой